Ольга Романовская - Лед и пламень
– Те времена давно прошли, – подчеркнуто дружелюбно заверил он. – Вам нечего бояться. Идемте.
Слова прозвучали как приказ, и я подчинилась. Родриго шествовал по вестибюлю, как король. Ему кланялись, уступали дорогу. Редко кого герцог приветствовал кивком. Моя потная ладонь крепко вцепилась в локоть спутника. Неизвестность пугала. Зачем я Терским? Детали помолвки мы с Филиппом обсудили, спрашивать согласия родных не требовалось. Сомневаюсь, будто Родриго позвал в ложу только ради соблюдения приличий. Насколько сумела понять, он при желании мог встать над условностями.
Валерия восседала в ложе по соседству с королевской. Герцогиня все еще не снимала траура, но приколола цветок к груди – алый мак. Она приветствовала меня и указала на место рядом с собой. Герцог сел позади супруги, положив руки на спинку ее стула. Семейный союз прочен, я не способна его разрушить, что бы ни говорил Родриго.
– А вы все хорошеете, миледи, – после короткой паузы заметила герцогиня. – Филиппу придется потрудиться. Родриго, – она неожиданно обернулась к мужу, – как ты находишь миледи?
Я напряглась, почувствовав намек. Показалось или герцогиня сватала меня супругу?
– Валерия, она не глупа. – Родриго глянул на меня. – Скажи прямо. Думаю, условия ее устроят. Или вас не устраиваю я, миледи?
Откровенно! Да так, что не знаешь, просто уйти или влепить пощечину. Я предпочла первое, но герцог проворно преградил мне путь. Ничего не оставалось, как замахнуться. Нет, Родриго не стал уклоняться, он перехватил руку и прижал к губам.
– Я знатен, миледи. Мало кто поспорит со мной в древности рода. Денег много, не беспокойтесь. Ненависти к светлым не испытываю. В постели тоже еще на что-то гожусь. Я знаю об особенностях зачатия у наиви, учту и сумею добиться успеха. Вы ни в чем не будете нуждаться. – Герцог говорил и поглаживал мои пальцы. Я же смотрела на него со смесью ужаса и брезгливости. – Положение второй жены ничуть вас не унизит. Вы тоже станете герцогиней.
– Но зачем? – попыталась я выяснить причины брачного сумасшествия.
– Ребенок, – предельно честно ответил Родриго. – Он будет… Словом, необычным. Валерия же, – он улыбнулся жене, – не хочет рисковать. Я ее понимаю, лекарь со мной солидарен: лучше уговорить вторую супругу. Не беспокойтесь, я щедро оплачу каждую минуту, проведенную со мной. И не только деньгами и подарками. Всего один ребенок. Более того, можете выгнать меня из спальни сразу после зачатия и жить одна. Я не стану настаивать на супружеских правах, зато буду услужливо исполнять все прихоти.
– Неслыханно!
Щеки пылали. Я рванула к выходу, попытавшись обойти герцога, но тот цепко ухватил за руку.
– Подумайте, миледи, вы рано овдовеете, – продолжил увещевать Родриго. – Я не против любого количества любовников. К сожалению, завести второго мужа закон не позволяет. Либо у супруга две жены, либо у супруги два мужа. Зато после моей смерти – пожалуйста. Не беспокойтесь, я умру раньше вас, вместе с Валерией. Мы давно решили.
В тоне герцога мелькнула нежность. Значит, навсеи знакомы с любовью, не все браки построены на расчете. Только зачем им я? Родриго ведь спать со мной собирается. Меня бы на месте Валерии стошнило. Или тут любовь только с одной стороны?
– Ваша светлость, я уважаю вас…
– Не уважаете, а боитесь, – отрезал Родриго. – Но это неважно. Как и те ответы, которые вы позволили себе. Сами понимаете, с герцогом так не говорят. – Сердце заледенело и камнем упало вниз. – Ничего, я прощаю. Вы наиви, волнуетесь, а нас никто не слышит: скрывает полог тишины. Значит, урону моей чести нет.
Он погладил мою ладонь большим пальцем. От простой ласки бросило в дрожь. Как мне целоваться с ним, ложиться в постель? Видимо, надлежало закрыть глаза и терпеть, как поучали наставницы-ланги.
– Почему я? – простонала, прикрыв глаза свободной рукой.
Вот уж не думала, что попаду в подобный силок! По сравнению с герцогом Соланж – безобидное дитя. Он хотя бы просто дразнил, издевался, а Родриго окольцевать собирался. С последствиями.
– Да усади ты ее! – недовольно вмешалась Валерия. – Не видишь, она дрожит как осиновый лист? Иногда ты до невозможности туп, Родриго!
Герцог рыкнул, видимо, «обрадованный» комплиментом при посторонних, «снежная королева» же – так мысленно я называла Валерию – рассмеялась, впервые за время нашего знакомства выказав сильные эмоции.
– Стареешь! Я бы сейчас за такого мямлю замуж не вышла и уж точно в спальню не пустила бы.
– Валерия! – Ноздри Родриго трепетали от гнева. – Я многое от тебя вынес, но оскорблений не потерплю. Хватит с меня второй жены.
– Так не женитесь! – вырвалось у меня. – Я тоже за вас замуж не хочу.
– Захотите, – без тени сомнения заверил герцог и поцеловал запястье. Да как – так, что по телу прокатилась волна дрожи! И ведь не сбежишь, не вырвешься: крепко держит. – Я еще в состоянии уговорить женщину.
Представляю, каким образом! Кончики ушей стали пунцовыми. Родриго лизнул нежную кожу и, дразня, забрался языком под митенки. Вот почему я не надела перчатки?! И самое гадкое – похоже, герцог не собирался останавливаться на достигнутом. Впору засомневаться в стойкости собственной крепости. Может, удовольствия не получу, но отдаться Родриго заставит и без труда возьмет столько, сколько потребуется, безо всякого насилия. Валерии же все равно. Она равнодушно взирала на стол президиума. И это называется – умрем вместе?!
– Нет! – отчаянно завизжала я, оттолкнув герцога. – Я дворянка, а не наложница.
– Я знаю, миледи. – Родриго стиснул руку, будто клещами, у меня из глаз брызнули слезы. – Леди без семьи и родных. Я герцог Терский, о чем советую не забывать. – От голоса собеседника веяло нешуточной угрозой. Я приготовилась к худшему, но герцог неожиданно улыбнулся и абсолютно спокойно добавил: – Однако вы женщина, вам можно иногда покапризничать, а нам, мужчинам, положено терпеть и подчиняться.
Родриго отпустил и нежно помассировал растревоженное запястье, даже подул, чтобы меньше болело.
– Так как, миледи? – Герцог с надеждой заглянул в глаза. – Если согласитесь, мой титул станет неважен и вы вдоволь натешитесь. Поверьте, Филипп таких подарков не подарит. И маг я лучший, и собеседник более приятный, а уж знаю я куда больше. Утолите желания души и тела. Я не собираюсь ограничивать наше общение спальней. Разумеется, если не станете возражать.
– И в чем же будет заключаться наше… м-м-м… общение?
Владела бы я даром, сбежала бы из ложи на край света!
– Вашим образованием. – Родриго насторожился. Видимо, чувствовал, что согласия не добьется. – Не подумайте, я не считаю вас недалекой, но познавать мир – великое удовольствие. К сожалению, не все науки можно освоить самостоятельно, я бы мог помочь. Не желаете учиться – пожалуйста, нет новости, которая бы прошла мимо меня.
– Боитесь, что Филиппа казнят, а ваша супруга не выносит нового ребенка? – напрямик спросила я, гадая, выйду ли из ложи свободной.
Герцог кивнул и наконец отошел. Оба: и муж, и жена – ожидали решения.
– Обещаю подумать, ваша светлость, – осторожно ответила я, сделав шаг назад. – Но только в том случае, если Филиппа осудят.
– Безусловно, – склонил голову Родриго и с сожалением добавил: – Жаль, вы отказались поужинать. Может, сегодня? Но без графа Местрийского.
– Мы очень желаем вас видеть, – намекая на правильный ответ, подала голос Валерия.
Конец неприятному разговору положил громкий, усиленный магией, стук посоха распорядителя. Судебный процесс начался, и я волей-неволей осталась в герцогской ложе. Пришлось сесть в первый ряд, подле Валерии. Родриго оказался позади меня. Это ужасно нервировало. Я ощущала дыхание герцога, чувствовала его пальцы в опасной близости от шеи и боялась лишний раз вздохнуть. Да, он не касался меня, но руки герцога лежали на спинке кресла, чуть повернись – окажешься в плену. Волосы цеплялись за перстни. Их на пальцах Родриго немало, но особые неудобства доставлял один, с печатью в оправе в виде пасти волка. Не выдержав, я попробовала пересесть. Разумеется, мотивировала поступок низким положением: мол, как леди не могу сидеть впереди герцога.
– Если мужчина разрешает, можете, – разрушил надежды Родриго. Судя по голосу, он улыбался. – Успокойтесь, миледи, никакого насилия над вами не учинят. Во-первых, это наказуемо, никакой титул не спасет. Во-вторых, бессмысленно. Наиви должна хотеть ребенка от мужчины. Да и стоит ли бояться будущего родственника?
Пальцы герцога таки коснулись шеи, но не в ласке, а чтобы поправить цепочку: на замочек намотались волосы. Прикосновение показалось разрядом молнии. Дернувшись, я обернулась, испуганно глядя на герцога. Тот хранил аристократическое спокойствие.
– Вас воспитывали дворяне?
