Лана Ежова - Огонь в твоей крови
— Итак, ради чего мы здесь? — Слово взяла мама Антонины, высокая, худощавая брюнетка, с такой же короткой стрижкой, как и у дочери. — Девочка, куражась, выпила таблетки. Ей стало плохо, но помощь подоспела вовремя, правильно? Подчеркиваю, она сама их выпила, добровольно. Более того, это были ее таблетки, и, как призналась дочь, она предлагала попробовать их друзьям. Так что мы здесь обсуждаем? Мой ребенок имеет твердые убеждения насчет наркотиков, проводите воспитательные беседы с этой… как ее там? — Говорившая наморщила лоб, вспоминая имя пострадавшей девочки — С Верой и ее подружкой. А мы уходим, время — деньги, знаете ли.
Коротко взглянув на Тони, женщина резко поднялась и пошла к выходу из класса. Ее дочь беспрекословно последовала за ней.
Катя Петрашова нашла под партой руку тети и крепко сжала. Они обе слушали монолог матери Антонины с круглыми глазами. Марина верила племяннице и неплохо знала ее подругу. Как шестнадцатилетняя девочка достанет дорогое лекарство, которого отпускается только по рецепту врача? Да и не так воспитана Вика, чтобы «куражась, выпить таблетки». Иначе Катя с ней бы не дружила.
— Подождите! Давайте разберемся.
И Марина, немного путано высказавшись в защиту Виты, в конце добавила:
— Но главное, Катя слышала, как Артем кричал на Свету за то, что она добавила препарат в «энергетик».
Дама всплеснула руками, и ее грудь бурно заколыхалась, как волны на озере во время грозы.
— Света! Ты опоила свою одноклассницу?!
Голубые глаза отличницы моментально наполнились слезами. Размазывая их по лицу, девушка заныла тоненьким голоском:
— Мамочка, нет! Чтобы я сделала подобное?! Ни за что!
Всхлипывая, она сейчас напоминала маленького ребенка, но никак не жестокую шутницу. И даже Катю проняла ее игра. Не услышь она разговор одноклассников и хуже знай отличницу, то поверила бы ее словам.
— Вот видите, видите! — торжествовала женщина. — Моя Светочка не виновата, она никогда не лжет. Она большая умница, отличница и гордость школы. Вот!
Словно получив сигнал, все мамы, учительница и Марина заговорили вместе, перебивая, не слушая друг друга.
— Да, Света — наша гордость и надежда…
— Моя Тоня не хуже учится, просто не любит выставлять свои достижения напоказ…
— Раз Катя говорит, может, Вика и не сама их выпила?..
— Я поверю племяннице, а не вашей отличнице…
Галдеж поднялся такой, будто в комнате перевернули улей с пчелами.
— Леди… Леди! Леди!!! — Депутат стукнул кулаком по парте. — Заткнитесь!
Неизвестно, что подействовало: лестное обращение, грубый приказ или удар по столу, но женщины смолкли.
— Позвольте сказать и мне пару слов. — Мужчина дружелюбно улыбнулся. — Да, ситуация сложная. Мой сын, его друзья говорят, что Виктория принесла таблетки с собой. Ее подруга утверждает, что она получила их в моем доме. Поэтому предлагаю на время оставить разбирательства и подождать, пока пострадавшая не сможет ответить сама за себя. Договорились, леди?
Большинство из присутствующих вздохнули с облегчением.
А у Кати от обиды и разочарования на глаза наворачивались слезы. Еще один малюсенький толчок — и они польются рекой, прорвавшей плотину.
— Марина, задержитесь, пожалуйста, — попросил депутат тихо.
Тетя с племянницей, последними подходившие к двери, обернулись. Павловские остались сидеть на местах: отец — за первой партой, сын — за второй.
И хотя Катю заинтриговало то, что им собирался сказать мужчина, смотрела она на парня. Артем не поднимал глаз, что-то усиленно рассматривая на парте, не иначе читая перлы школьного фольклора, выцарапанные на столе.
— Я не знаю, что произошло на посиделках, — покривил душой мужчина. — Но я прекрасно представляю, как тяжело в одиночку растить ребенка.
Марина хотела спросить, откуда подобные сведения, но сдержалась.
— Я вижу, как вам трудно. — Павловский скользнул снисходительным взглядом по стройной фигуре женщины, облаченной в простенький трикотажный сарафан. — Обстоятельства несколько оправдывают ваши цели, но все-таки…
— Какие цели? — перебила его Марина. — О чем вы, господин Павловский? Говорите прямо.
— Ваша племянница пытается обелить подругу, и вы поддерживаете ее фантазии, надеясь таким образом подправить свое финансовое положение.
Женщина онемела от услышанной дикости. Сама Катя почувствовала, как пол уходит из-под ног, и она невольно, отойдя чуть назад, присела на учительский стол. Артем все так же прожигал мебель неподвижным взглядом, только два красных пятна выступили на скулах парня.
— Не в моих правилах платить шантажистам, но я готов вас поддержать материально не только потому, что не желаю, чтобы трепали доброе имя Павловских. Но и из-за способностей вашей племянницы, которой могу оплатить учебу в медицинском университете. Только из уважения к ее таланту.
— Что за бред вы несете? — рассмеялась Марина. — Я вас не шантажирую!
— Тогда вы клевещете, за что я вас прощаю с оглядкой на удивительные способности вашей Кати.
— Какие способности? Что за чушь вы городите?! — Женщина с усилием потерла лоб — когда она волновалась, у нее начинала болеть голова.
— Катя, как опытный врач, оказала первую помощь подруге…
— Ах, это… поверьте, это не способности, это чудо.
Депутат затаил дыхание.
— Это чудо, которое иногда случается. Кате просто повезло. И доктором она не станет, так как ненавидит химию и боится крови. — Марина помолчала и с насмешкой добавила: — А свои деньги оставьте себе. Или лучше оплатите лечение Виктории, которую ваш сын с друзьями едва не убил.
— Значит, такой пошел разговор? Вы сделали свой выбор. — Мужчина криво ухмыльнулся. — Артем, уходим.
Тетя и племянница понимающе переглянулись. И Катя прошептала:
— Артем, к ноге…
Под тихий женский смех Павловские покинули стены школы.
Уже выезжая с парковки, депутат с чувством легкого страха и азартного предвкушения набрал номер, по которому старался звонить крайне редко.
— Отец, зачем ты сказал, что тетка Кати собирается нас шантажировать? Ты ведь так не думаешь? — решился спросить Артем.
— Это была последняя проверка, сын. Хотел посмотреть, как поведет себя Марина.
— И что? Посмотрел?
— Да. Тетка ничего не знает о мире Полуночи.
— А если ты ошибаешься?
На этот вопрос депутат не ответил, сердито вскрикнув:
— Где носит этого секретаря?!
Лишь на повторный вызов ответили, и мужчина спокойно, словно не он только что давал волю своему гневу, произнес:
— Добрый день. Вас беспокоит Владимир Павловский, хочу оставить сообщение для мастера Феликса. Я нашел бесхозную целительницу… Да, Совет магов о ней точно ничего не знает…
12 мая
— Ну, как? Я справился с поставленной задачей? — опустив телефонную трубку, поинтересовался темноволосый вампир у своей хозяйки, рыжеволосой провидицы.
Кассандра, сидевшая на краю стола, кивнула.
— Почти. Ты забыл, что дневные секретари Мастера — люди. Они не могу сыпать вампирскими угрозами. Поэтому на будущее, когда будешь играть человека, не обещай найти и оторвать голову в случае обмана.
— Простите. Возможно, депутат подумает, что я не угрожал, а только фигурально выражался?
— Не таким тоном, Михаил. — Кассандра слегка нахмурилась. — Павловский наверняка в штаны наложил. Впрочем, так ему и надо. Мразь, а не мужчина.
— И все же ваша цель достигнута, госпожа?
— Да, депутат забудет о девочке на семь — десять дней. Затем, устав ждать, он перезвонит и поинтересуется, почему за юной целительницей никто не пришел, — поделилась знаниями о будущем вампиресса.
— И мне снова доведется играть секретаря, подлив настоящему в чай слабительное?
— Рано об этом говорить. Судьба не определена, — покачала головой рыжая. — Информация о девочке должна дойти до Феликса. Но не раньше семи дней. Нам пора — скоро из туалета выползет бедняга, которому ты щедро отмерял тройную дозу лекарства.
Спрыгнув со стола, Кассандра покачнулась — телохранитель, мгновенно оказавшись рядом, не дал ей упасть.
И, глядя, как она вытирает кровь с лица, напряженно попросил:
— Госпожа, откажитесь от артефакта — он вас убивает.
— Я — вампир, не забыл? — невесело улыбнулась рыжеволосая красавица. — «Прощение Аполлона» для меня безопасно.
— Мы не знаем этого точно. К тому же многие заметили, что с вами творится что-то неладное. Как бы Феликс не задался вопросом, откуда эти странности.
— Придется рискнуть. Благодаря камее мои предсказания точны, как никогда раньше. Я не могу отказать от артефакта. Пока не могу…
И Кассандра, одернув подол длинного платья из темно-синего гипюра, вышла из приемной Мастера вампиров.
