Елена Ковалевская - Записки средневековой домохозяйки
Я задохнулась от возмущения, подавилась воздухом, закашлявшись… и растеряла весь свой пыл. А потом, окончательно успокоившись и отдышавшись, вспомнила, зачем вообще приволокла его наверх.
– Себастьян, теперь, после этого мальчишеского спектакля, в котором вы потрясли слабую барышню вашим крутым и могучим стволом, скажите наконец, ради чего тащите меня к королю?
Однако теперь бурно реагировать настала очередь Себастьяна. Неожиданно щеки его заалели, он смущенно кашлянул в сжатый кулак, отчего-то с трудом сглотнул и пробормотал себе под нос:
– Видимо, это языковые различия… Да, наверное…
– Что? – не поняла я. – В смысле – языковые различия? В чем?
Себастьян покраснел еще больше.
– Вам плохо? – с подозрением спросила я.
Не совсем понимая, что происходит с собеседником, я уже опасалась расспрашивать о чем-либо дальше. Вдруг опять револьвером перед носом размахивать начнет?
– Вы сказали слово такое… – как-то излишне осторожно начал он.
– Какое? – еще с большим подозрением спросила я.
– С-с-ствол, – наконец выдавил он, при этом почему-то смущаясь.
– А что? – не поняла я. – Слово как слово. Ствол, револьвер, оружие, огнестрел, волына… Ой! – поспешила поправиться я. – Последнее слово лучше не употребляйте, так только бандиты в кино говорят… – И тут же поинтересовалась с подозрением: – А вы что подумали?
Себастьян облегченно выдохнул:
– Ничего, просто я не соотнес с тем, что оружейный ствол и само оружие можно вот так называть…
– А-а-а, – протянула я, словно что-то поняла, а на самом деле для себя в памяти сделала заметку, что надо быть поосторожней в вольном общении. А то так брякну что-нибудь, на мой взгляд, невинное, а окружающих инфаркт с тремя миокардами хватит.
– Так все-таки зачем меня хочет видеть король? – Раз мы разобрались со странностями в словах, я вновь попыталась задать интересующий меня вопрос.
Себастьян посмотрел на меня, как на ребенка, который выдал невероятную глупость.
– Так об оружии и будет спрашивать, – растолковывая всем понятную истину, произнес он.
– Что?! – От неожиданности я взвизгнула фальцетом. – О чем?!
– Вы же узнали револьвер, причем, похоже, он вам отлично известен. И вы даже о придо… предохранителе сказали. Вот и королю расскажете, вернее, одному человеку при короле, как предохранитель этот устроен, куда его ставить надо…
– Себастьян! – взвыла я, перекрывая его слова. – Вы что, смеетесь надо мной?! Вы… вы не в своем уме?! Да? – От обилия эмоций я даже заикаться начала.
– Но вы же сказали…
– Что я сказала?! Общеизвестные вещи??? Я сказала, ЧТО это, но не сказала, КАК это сделано! Так вот – я понятия не имею КАК! У нас револьвер видел каждый школьник. Любой пацан во дворе скажет, для чего он, но лишь единицы, профессионалы знают, КАК его произвести! – попыталась я донести до его сознания. Но, видя явный скепсис, не выдержала и, схватив за руку, потащила к окну.
Себастьян послушно пошел за мной.
– Вы видите звезды? – указала я рукой в окно.
На городок уже опустилась ночь, и сквозь стекло прекрасно был виден темно-синий бархат небес, усыпанный бесчисленным количеством звезд.
– И? – не понимая, спросил он.
– Так вот, я знаю, что это звезды, – продолжила объяснять я, но таким тоном, словно рядом со мной находился больной синдромом Дауна. – А кто их создал, как они возникли, отчего и когда угаснут – понятия не имею. У нас только единицы из ученых… астрономов, – тут же поправилась я (а то вдруг еще вопросы полезет задавать), – знают, когда и отчего. И то предположительно. Теперь ясно?
Я обернулась, Себастьян смотрел на меня, а вовсе не на звезды.
– Вы поняли?! – еще жестче спросила я. – Или еще объяснить. Более доходчиво?
Себастьян, не отрывая взгляда, покачал головой, а потом, взяв мою ладонь в свою, потянул меня обратно к дивану.
– Бабка Даниэля Второго, королева Флоренс Пришедшая, знала об оружии много. Она утверждала, что о нем у вас знают все. И взрослые, и дети. А ваше время позже ее, значит, вы знаете больше… Поэтому отсюда и такой вывод.
– Королева была из моего мира? – уточнила я. Себастьян кивнул. – А из какого времени?
– Эм… – Тут он растерялся. – Я несколько путаюсь в вашем летосчислении… – И, подумав, закончил: – Нет, не могу сказать. Но, может быть, это вам подскажет?
Он вновь полез за пазуху и достал револьвер.
– Он выполнен один к одному с оружия самой королевы. Со всеми нюансами и гравировкой. Так сказать, первый опытный образец.
Я принялась внимательно его разглядывать, так и не взяв в руки. Обычный, совершенно обычный металлический корпус, рукоятка такая, книзу расширенная, деревянная.
– Переверните, пожалуйста.
А вот когда я стала рассматривать другую сторону, все прояснилось. Под барабаном шла надпись, какие-то мелкие циферки, а вот у основания рукояти стоял оттиск: буквы «си-оу-эль-тэ» и цифры 1883.[7] Вот они-то мне все и рассказали.
Я нервно хихикнула и задала последний вопрос, чтобы убедиться в своей правоте:
– А вы не в курсе, из какой страны к вам попала королевская бабка?
– Оклаухома, кажется, а что?
Я откинулась на спинку дивана.
– Господи, Себастьян, ну вы даете! О боже! – И начала смеяться так, что даже слезы потекли по щекам, а сквозь смех попыталась объяснить причину своего веселья: – Дикий Запад! Ох-ха-ха… Дикий!.. Да они пос… в туалет не ходили без кольта! Без штанов могли выскочить, но не без ствола! Ох-ха… Ой, мамочки… – Я уже держалась за живот. – А теперь вы сочли… Ой, не могу!.. Это надо же!..
Себастьян не выдержал, встал и, взяв со стола кувшин с водой, налил в бокал.
– Выпейте и успокойтесь, – холодно сказал он. – Я не вижу ничего смешного там, где видите его вы. Я подданный другой страны… Другого мира. И, естественно, я не могу знать историю вашего мира так подробно, – слово «вашего» он выделил особенно, – в отличие от своего.
Я отпила пару глотков, и смех потихоньку начал отпускать.
– Извините, – все еще вздрагивая, первым делом произнесла я. – Великодушно простите. Вы действительно не можете знать… Ой!.. – Пришлось сделать еще пару глотков, чтобы окончательно успокоиться. – Честно, извините, пожалуйста. Я не специально назвала вас так. Но на Диком Западе на самом деле все знали про оружие, однако про современное им оружие. Тогда там жили одни бандиты, старатели… они золото искали, и лихие люди, – начала вспоминать я, но, кроме смутного курса школьной истории да кинофильма «Человек с бульвара Капуцинов» с Андреем Мироновым в главной роли, в голову ничего не шло.
Про салуны и бордели я вовсе решила умолчать, а то вдруг напридумывают себе потом чего-нибудь, а мне расхлебывай.
– Там все стреляли друг в друга… Шерифы, ковбои, охотники за головами… Смутное время, короче, и сплошное беззаконие. Там все спали в обнимку с оружием, – закруглила свою сумбурную речь я. – У нас совсем не так. У нас оружие только у военных, у милиции… ОМОНа какого-нибудь. Или у бандитов. А у простых граждан нет. Конечно, есть фанаты, что с закрытыми глазами автомат разберут и соберут, но я не фанат. Совсем. И об оружии знаю только то, что говорят из телевизора.
После моих слов Себастьян ненадолго подвис.
– Афтомад?.. Телефи… Тефели… – наконец попытался произнести он, а я поняла, что язык мой – враг мой и что я вляпалась по полной!
Нужно было срочно как-то исправлять положение. Мысли заметались, перескакивая с одного на другое, пока меня не осенило.
– Не мучайтесь, Себастьян, – уверенно произнесла я, хотя никакой уверенности на самом деле не испытывала. – Даже не пытайтесь произнести эти слова, вам все равно от них никакого прока. – А потом, приняв загадочный вид и выдержав театральную паузу точно по Станиславскому, я торжественно попросила: – Только давайте сначала договоримся: все, что я скажу сейчас, что покажу, останется между нами и не будет разглашено. Даже королю.
– Королю я обязан доложить, – нахмурившись, произнес он.
– Поверьте мне, – начала я вкрадчиво, а сама как бы невзначай при этом коснулась пальчиками его руки, играя жестами на доверие. – То, что я вам сейчас расскажу, не понадобится ни королю, ни его потомкам, наверное, еще лет двести… А может быть, никогда. Позже, когда меня выслушаете, вы сами так решите, а пока просто поверьте на слово и пообещайте – никому. Прошу! – И чуточку подалась вперед грудью.
Движение получилось именно таким, каким нужно: чуточку интимным и чрезвычайно женственным. А поскольку у аристократов где-то в спинном мозге засело – если женщина нежно просит, то по правилам хорошего тона это нужно исполнить, Себастьян кивнул, соглашаясь.
Я тут же подхватилась, открыла сундук, в котором возила свои вещи, и принялась вынимать их. Сначала наружу показались платья, подаренные герцогом, потом нижнее белье. За спиной раздался сдавленный возглас и неровное дыхание, однако я, никак не прореагировав, наклонилась еще глубже и, почти занырнув в сундук по пояс, продолжила копаться в нем. А что при этом испытывал Себастьян, разглядывая мой тыл, мне было все равно. Во всяком случае, я так мстительно думала!
