Владимир Корн - Счастливчик Леонард
– Леди, как же долго я вас искал! – Барон продолжал лобызать девушке ручку.
– Искали? Зачем? – Как будто не она сама стучала его головой о стойку балдахина…
– Чтобы сказать вам, что вы похитили… – Тут я успел подумать, что речь пойдет о карте, когда он продолжил: – Мое сердце! Вы похитили его и увезли с собой! Все это время я мечтал о встрече с вами и гнал свою лошадь, гнал… в отчаянной надежде настичь вас и объясниться.
– Ну право же, милорд, о чем вы говорите? – отчаянно покраснела Клер, как будто тот сделал ей весьма двусмысленное предложение.
Как выяснилось дальше, предложение действительно было сделано, но вполне конкретное:
– Клер, я умоляю вас на коленях: станьте моей женой! – Что привело бедную девушку в еще большее смятение.
В моих глазах только оно и извиняло Клер, поскольку, вместо того чтобы сказать: «Как тебя там зовут?.. Эльхасио? Эльхасио, головой думай, прежде чем говорить такие вещи!» – она прошептала:
– Барон, все это так неожиданно!..
На лице присутствующего при разговоре Блеза был написан немой вопрос: как долго у меня хватит выдержки выслушивать все это и не закончится ли для барона объяснение в любви смертельным увечьем? Не знаю, что написано было на моем, но внутри я отчаянно боялся, что Клер вдруг бросится барону в объятия, лепеча:
– Милый Эльхасио! Я так давно ждала от вас этих слов!
Всю эту трогательную сцену испортил пес Барри. Никогда и никому прежде я не был благодарен так, как ему. Разве что своим родителям, которые подарили мне жизнь.
Пес подошел к барону со спины, отчего Эльхасио не мог его видеть, еще в начале разговора и сидел без единого звука, внимательно следя за тем, чтобы его хозяйке ничто не угрожало. Наш Барри еще не пришел в себя полностью, но ведь на его размеры это нисколько не повлияло… Так вот, в тот самый миг, когда барон, сделав предложение, снова надолго припал губами к руке девушки, он лизнул ему щеку.
Повернув голову, барон увидел огромную морду пса, что стало для него полнейшей неожиданностью. А если учесть, что Барри как раз зевнул, обнажив свои длиннющие клыки, эффект получился еще тот.
К чести всей нашей компании, изошедший из барона звук, так похожий на треск рвущейся ткани, тактично не услышал никто.
Прощание барона получилось коротким и скомканным.
– Господа, мы еще встретимся, – отправляя скакуна в галоп, крикнул барон Эльхасио. И уже издалека донеслось: – Помните, Клер: я люблю вас! Не забывайте об этом!
– Крикни ему хоть что‑нибудь в ответ, – посоветовал я девушке. – Как выясняется, не такой уж он и плохой человек.
Но она почему‑то не стала этого делать.
Когда подошел Гаспар, я посчитал, что он начнет пенять мне за содеянное мною во время битвы. Или уловил тот скользкий момент, когда, если бы не Клер, барону пришлось бы худо, что было явным моим упущением. Но нет, дело оказалось в другом.
– Топор пришел в полную негодность. – Голос Гаспара был полон сожаления. Причем настолько, что оно даже через край плескалось.
И действительно, часть топора откололась, и то, что от него оставалось, следовало только выкинуть. А вот не надо было позволять Клер рубить им говяжьи мослы!
– Возьми на время мой кортелас, – посоветовал я ему. – У меня еще неплохой кинжал где‑то в повозке валяется. Глядишь, потом что‑нибудь подходящее подвернется.
– Головешка, вот уже и море видно.
– Где?!
Теодору настолько успели прожужжать уши красотой моря, что он не раз уже признавался: оно ночами ему стало сниться. И ему не терпелось наконец встретиться с морем воочию.
– Да вон же оно! – И Клер указала рукой туда, где она разглядела его в просветах между деревьями.
Сам я увидел его лазурную гладь уже давно, но помалкивал. Торговый тракт тянулся вдоль гористого побережья, найти короткий путь к морю будет затруднительно, и потому лучше подождать, пока дорога сама нас к нему не приведет.
– И точно!
– Недолго теперь осталось. День, может, два. – Клер выглядела весьма довольной, полагая, что первой увидела море именно она, тем самым утерев глазастому Леонарду нос. Я ничего не имел против: если ей это доставляет столько удовольствия, пусть так и будет.
– Как же еще долго! А напрямик к нему никак добраться нельзя?
– Это вряд ли, – с сомнением покачал головой Блез. – Ты только взгляни, какие теснины! К тому же они еще и лесом поросли. Лес, правда, корявенький. И низкорослый какой‑то. Не то что в наших местах: взглянешь на макушку какого‑нибудь кедра, и шапка с головы сваливается.
– Лео! – Головешка посмотрел на меня с такой надеждой, что мне не осталось ничего другого, как сказать:
– Подождите здесь, пойду взгляну. Но ничего не обещаю, – добавил я, чтобы не слишком его обнадеживать.
Море – оно как будто бы и рядом, и все же попробуй к нему доберись… Но столько надежды было в глазах Головешки, что мне не хватило духу ему отказать.
Упирающееся в берег моря ущелье действительно сплошь поросло густым лесом, да и спуск на его дно был крутоват. Ладно бы добраться до него самим, так ведь повозку на дороге не бросишь. К моему удивлению, найти подходящее местечко для спуска оказалось довольно легко. Там всего‑то и надо было, что повалить пару так похожих на кустарник деревьев.
Даже Пегги выпрягать не придется. Лишь придерживать повозку, чтобы не разгонялась и не толкала лошадь. Что будет несложно: позади повозки есть особое устройство с рычагом. Тянешь его на себя, и задняя ось притормаживается. Нет, определенно повозку для контрабандистов делали: тем еще и не в таких дебрях приходится искать себе путь.
И все же, на всякий случай, спустившись вниз, прошелся до самого берега. Чтобы окончательно убедиться: проблем по дороге к нему у нас не возникнет.
Когда я вернулся, Головешка продолжал смотреть на меня с такой надеждой, что слова сорвались с языка сами:
– Поехали, будет тебе море – еще и часа не пройдет.
Глава 22
Теодор подходил к кромке прибоя осторожно, словно крадучись. Несколько раз он застывал на месте, вглядываясь в бесконечную морскую даль, которую нарушал лишь единственный, так похожий на гигантский звериный клык остров. Наконец он оказался у самой воды, вошел в нее почти по колено, зачерпнул пригоршней и попробовал на вкус. Удивительно, но Тед даже морщиться от ее солености не стал.
Испуганно дернулся, вероятно, узрев в глубине какую‑нибудь морскую живность, показавшуюся ему опасной, оглянулся, увидел наши непроницаемые лица и снова застыл, любуясь бескрайней гладью.
Я и сам залюбовался морем, и мне почему‑то казалось, что теперь, когда мы до него добрались, впереди нас ждет все только хорошее и приятное. Наверное, потому что убедил себя в этом еще в самом начале пути к нему.
Головешка вернулся, и вид у него по‑прежнему был потрясенным.
– Ну и как тебе оно? – поинтересовалась у него Клер. – Понравилось?
– Даже лучше, чем вы о нем рассказывали, – восторженно сознался тот. – Я вообще жить тут останусь: такая красотища вокруг! – И Теодор широко обвел вокруг себя руками. – Море синее, песок белый, лес зеленый, а еще этот водопад… Вы видели, какая на нем радуга?!
«Там их несколько, Тед», – подумал я, но промолчал: все равно увидеть их ему не суждено.
Головешка меж тем продолжал восхищаться:
– Глянешь на все это, и дух захватывает! А что? Домик построю, хозяйство разведу. Сколько можно по свету болтаться?
И он полностью был прав: все вокруг выглядело настолько чудесно, что даже луг с цветами и деревьями, что мы встретили сразу после того, как пересекли унылую безжизненную пустыню, не поразил нас настолько.
– Это ты еще не пробовал всего того, что водится в море, – со значением подняв палец, сказал Гаспар. – Едал ли ты когда‑нибудь омаров? А трепангов, креветок, мидий, гребешков? Или лангустов, палурдов, осьминогов? Сейчас по воде вдоль берега поброжу и столько вкуснотищи добуду!
Откуда бы Головешка все это пробовал? Он и половину названий‑то раньше не слышал.
– У Лео удочки есть, – вспомнила Клер. – Неплохо бы еще и рыбку какую‑нибудь поймать. Давно мы ее не ели – все мясо, мясо…
– Поймаем, – пообещал Гаспар. – Лео, мы надолго здесь останемся?
– До завтрашнего утра точно.
– Блез, позаботься тогда о дровах. А ты, Теодор, снимай сапоги и лишнюю одежду: я научу тебя промышлять на мелководье.
Они говорили о чем‑то еще, смеялись, но мне было уже не до них. Вглядываясь в остров, я застыл как вкопанный: неужели мне показалось? Но нет же, не может такого быть! В чувство меня привел голос Клер. Вернее, ее ладошка, которой она на миг прикрыла мне глаза.
– Лео, ты чего вдруг замер? Другой берег пытаешься увидеть? Даже у тебя этого не получится. Или ты остров рассматриваешь? И что ты на нем увидел? Сокровища?
