Катерина Снежинская - Самый лучший демон. Костёр чужих желаний
На улице по-прежнему не было ни души. Только тускло поблёскивало солнышко, зеленел лес на скалах, да радуги купались в водопадах. На ходу попинывая траву, Арха добралась до края обрыва и уселась на нем, поджав колени к подбородку.
Неплохо бы было найти Ю и отвернуть ей голову. Но ведунья пока предпочитала разглядывать разноцветные, словно акварелью нарисованные валуны под водой. А то, неровен час, лекарка и северянку могла покалечить, не заметив их разницы в габаритах.
Мелькнула мысль о том, что надо будет попросить Тхия перед битвой с «сильной» её так же завести. Тогда у ведуньи мог появиться шанс на победу. Например, девушка могла укусить граху за пятку, и громила от такой подлости отравилась бы и умерла.
— Уважаемая здорово ругается, — незаинтересованным тоном сообщил кто-то, стоящий у Архи за спиной.
Ведунья глянула через плечо на столь высоко оценившего её таланты, и очутилась нос к носу с белым зверем, похожим на волка. Его ничего не выражающие глаза оказались всего в ладони от лица лекарки. Девушка шарахнулась, едва не слетев вниз, но рыжий мальчишка поддержал её не по-детски сильной рукой, не дав свалиться в обрыв.
Волк, препаскудно усмехнувшись чёрной пастью, отбежал в сторону, развалился, подставив солнцу мохнатое пузо. Видимо он, в отличие от демоненка, не считал ведунью объектом, достойным внимания.
— Уважаемая боится Призраков? — удивлённо спросил он.
— Уважаемая вообще жуткая трусиха, — пробурчала Арха, отодвигаясь в сторону от зверя.
— Это недостойно женщины, — укоризненно покачал головой пацан.
— Только это и достойно, — убеждённо ответила ведунья, — позволяет остаться живой.
— Жить должен сильный, слабый обязан умереть, — равнодушно пожал плечами рыжий.
— То есть, если бы я тебя или твою сестрёнку вниз спихнула, то была бы глубоко права? Кстати, как тебя зовут?
— Дан, — ответил он, явно размышляя над её вопросом.
Арха поперхнулась. Вряд ли такое имечко выбрали случайно. Слишком уж оно не похоже было на местные.
— Это тебя так отец назвал?
— Мать. Сначала-то меня по другому звали, но мать хотела уважаемому отцу сделать приятное. У него друга так зовут.
— В смысле?! — ведунья обеим ладонями с силой потёрла уши. Не столько потому, что они замёрзли — хотя замёрзли, конечно — сколько для того, чтобы в голове хоть чуть-чуть прояснилось. Ощущение ирреальности становилось все сильнее. — Чего-то я не поняла. Тебе стали называть по-другому, лишь бы Тхия приятней стало?
— Ну да! — серьёзно кивнул мальчишка. — Сначала моя уважаемая мать и её уважаемая сестра были жёнами того, кто старше моего отца, а потом…
— Стой-стой! — почти завопила лекарка. — Кто старше кого?
— Мой старый отец старше То, — терпеливо ответил рыжий, искоса поглядывая на Арху.
Его она тоже явно веселила.
— Я ничего не понимаю, — жалобно призналась девушка то ли небу, то ли холодному морю под ногами. — То есть, не Тхия… в смысле То… Короче, не он тебя родил?.. Тьфу, Тьма! Он тебе не родной, да?
— Как же не родной? — маленький Дан, кажется, даже обиделся. — Род то один!
— Не-ет, давай попробуем зайти с другой стороны. Твоя мать — она чьей женой сначала стала?
— Старшего То, — мальчишка начал раздражаться на её недогадливость. — А потом…
— Ага, но с «потом» ты погоди пока. Старший То теперешнему кем приходится?
— Братом, старшим, — почти прорычал пацан, и даже для наглядности рукой показал.
По его жесту выходило, что чем арифед «старше», тем выше.
— Вот, видишь? Ситуация уже проясняется, — порадовалась ведунья. — Твоя уважаемая мать… тьфу ты! Твоя мать стала женой старшего брата Тхия. А потом?
— Потом я родился и младшая моей уважаемой матери тоже пошла за То, потому что он сильный и могучий воин и плодовитый отец, — важно пояснил рыжий. — И родились Эа и Си. А старый То взошёл на костёр и новый…
— Не торопись. То есть, сначала родились твоя сестрёнка с братиком, а ваш отец… — ведунья покрутила рукой в воздухе, — который старый, он что сделал? Умер?
— Погиб, — веско поправил Дан. — Как полагается воину — в битве со Светом. И новый То взял в жены его жён, а нас назвал детьми. Он достойный воин и не мог оставить родичей ничейными. Мой отец даже разрешил своим женщинам приглашать на ложе других мужчин, чтобы они не скучали.
Последнее демоненок добавил с некоторым сомнением. Видимо, рыжий сам ещё не определился, хорошее решение принял Тхия или не очень.
Уточнять, кто не должен был скучать — местные мужчины без уважаемых жён или наоборот, Арха не стала. Информации и так было больше, чем ей требовалось.
— Ну, вот теперь все понятно, — протянула лекарка. — В смысле, не Тьмы, конечно, непонятно. И ладно. Смысл в том, что тебе новое имя дали, когда твоим новым отцом стал Тхия. Чтобы ему было приятно. Все логично.
— Дан — великий и сильный лорд, — пацан явно гордился, что его нарекли в честь кого-то ну очень, по его мнению, крутого.
— Да уж, я в курсе. Величие его выше крыши храма, а силой он с Тьмой не сравнится, — буркнула ведунья. — Все они… сиятельные, — и тут её саму осенило. — Слушай, Данаш, а вот в этой драке меня может кто-нибудь заменить? Ну, я же слабая. Могу я у кого-нибудь помощи попросить?
— Можешь, — кивнул он, — только если у женщины. Мужчина за другую женщину драться не будет. Иначе он уж и не мужчина. Его место будет в женском доме. И Ю ты тоже просить не можешь. Она же за право назваться женой будет сражаться.
— Пе-ечально, — отозвалась Арха, прислушиваясь, как ее надежда рассыпается на хрустальные осколки. — Ладно, у твоего отца голова большая — пусть он и думает…
— А зачем ему за тебя думать? — удивился пацан. — Пищи много. Тебя убьют — он другую возьмёт.
— Это ты на что намекаешь? Что я для него всего лишь еда?
— Ты, я — все, — пожал он плечами глядя на лекарку несколько иронично.
Ее тупость мальчишку явно забавляла. Объяснять рыжему, что некоторые ведуньи для его папеньки, вообще-то, ядовиты, Арха не стала, отложив просвещение диких племён до следующего раза. Её гораздо больше интересовало другое.
— Ладно, допустим, мы пища. А он тогда кто?
— Бог, — просто и доходчиво объяснил тупой девушке Дан, приподняв белую бровь.
И очень этим напоминая… Да всех лордов скопом. Несмотря на дикое воспитание, кровь аристократических предков в пацане бурлила.
— Ага, — согласилась Арха, ещё не слишком осознав, что он имел в виду. — А ты тогда кто?
— Сын Бога, — спокойно, даже несколько отстранённо, ответил парень.
— Ну, действительно, что тут непонятного? — хмыкнула ведунья, прикусывая зубами высохший стебелёк травы. — Вот у нас уже и Боги с детьми по земле шастают. А я на них ещё и материться посмела. Тьма, что вообще происходит-то?
Глава седьмая
Часто ли глядя в зеркало ты думаешь,
кто может смотреть на тебя с другой стороны?
Из проповеди странника БэхораАрхе не с чем было сравнивать — замков она раньше никогда не видела. Но родовое гнездо семьи Сареш подавляло и размерами, и величием, и цветом… В общем, оно подавляло. Тот, кто возвёл его на самой вершине скалы, знал что делает. Наверное, инженера, в первую очередь, интересовала фортификация. И, на дилетантский взгляд ведуньи, с задачей он справился. Так как к одним единственным воротам в крепостной стене можно было попасть по одной единственной, крутой и узкой, дороге.
Но лекарку замок впечатлил совсем по другой причине. Скала, служившая его основанием, возвышалась над фьордом под тупым углом. И площадка, на которой виднелась корона стен и башен, ещё больше выдавалась вперёд над скальным массивом. Издалека казалось, что чёрное сооружение просто парит головокружительно высоко над водой в прядях поднявшегося к вечеру тумана. А вблизи скала напомнила руку с раскрытой ладонью, держащую дом Сареш.
— Вам там не страшно? — скептически поинтересовалась девушка, заодно впервые нарушив молчание, в котором они ехали от одного фьорда до другого. — А вдруг эта «ладошка» обломится?
— Нет, — кончиками губ усмехнулся Тхия, — эту скалу зовут «Ладонь Тьмы». Разве она может обломиться? Хотя, конечно, инженеры регулярно спускаются вниз и проверяют стены.
— По-моему, у кого-то обнаружилась тщательно скрываемая мания величия, — буркнула ведунья. — А с разнообразием названий в империи и впрямь труба. Прав Дан.
— Не так уж и тщательно я скрываю свою манию величия. Просто в столице я один из многих. А здесь все принадлежит мне, — заверил ее рыжий, — Арха, мы обязательно поговорим. Я тебе все расскажу и, даже, покажу. Но не сейчас, ладно?
Он выразительно покосился на своих спутников — пятерых грахов, по сравнению с которыми все местные женщины выглядели изящными малютками. Кони, под северянами и бежавшие рядом волки, тоже отличались внушительными размерами. И все они дружно делали вид, что разговор их не интересует совершенно.
