Татьяна Корсакова - Девушка с серебряной кровью
В башне царил полумрак, пахло штукатуркой. Август, тяжело сопя и бормоча что-то себе под нос, взбирался вверх по деревянной лестнице. Вслед за Бергом они поднялись на залитую солнцем площадку. Пожалуй, ее можно было считать просторной, если бы не странная конструкция, похожая на ярмарочную карусель. Конструкция была укрыта полотнищами, под которыми угадывались очертания человеческих фигур. Зрелище это казалось немного жутким, наверное, поэтому Семен украдкой перекрестился.
– С часовым механизмом все в порядке. Проблема вот с этим!
Полным драматизма, театральным движением Август сдернул полотнище, и Федор увидел рыцаря, почти такого же, как в любимых часах Айви. Второй фигурой оказалась прекрасная дама. Она протягивала руки, словно собиралась кого-то обнять. Вот только кого: рыцаря или дракона? Дракон дремал тут же. Август нежно погладил его по острым клыкам, потрепал по чешуйчатой холке.
– Видишь? – Он обращался только к Федору, Семена будто бы и не замечал.
– Они очень красивые. – Федор едва справился с желанием тоже потрогать дракона. А еще ему очень хотелось знать, где Август мог видеть эту троицу.
– Вы придумали их сами? – осторожно поинтересовался он.
– Нет. – Август мотнул головой. – Я гениальный архитектор, но весьма посредственный скульптор. Я лишь нарисовал наброски. Я видел такие фигуры когда-то очень давно, еще в детстве.
– На башне?
– На каминной полке, – усмехнулся Август. – То были обыкновенные часы. Ну, или не совсем обыкновенные, если они так запали в мою детскую душу, что спустя годы мне захотелось воспроизвести увиденное. Вот и случай представился. – Он улыбнулся и тут же нахмурился. – Фигуры должны двигаться по кругу, в строго определенное время появляться в окошках. И колокол должен звонить. А вот нет ничего: ни движения, ни звона!
Август схватился за голову, и Федору показалось, что сейчас он начнет рвать на себе волосы. Но обошлось. Вместо этого архитектор вперил немигающий взгляд в Федора и пробормотал:
– Отчего у меня такое чувство, что я тебя знаю? Лицо мне твое знакомо.
– Может, видели меня на заводе? – По хребту пополз холодок тревоги. Никогда раньше они не встречались с Августом Бергом, Федор бы запомнил такую необычную личность, но на душе все равно стало неспокойно.
– Что мне делать на заводе?! – изумился Август.
– Значит, в городе. Вы же бываете в городе, мастер Берг?
– В городе бываю, но по сторонам не смотрю и всякие бандитские рожи не запоминаю.
Наверное, это была всего лишь фигура речи, но холод усилился, дотянулся до кончиков пальцев, которые тут же онемели.
– Савва Сидорович у себя на службе бандитские рожи не держит. – Семен принял высказывание Берга и на свой счет тоже и, похоже, оскорбился.
Август посмотрел не него снисходительно, как на малое дитя, сказал:
– Много ты знаешь про кутасовских подручных!
Вышло грубо и опрометчиво смело. Если бы Семену или Федору вздумалось донести, зарвавшемуся гению пришлось бы несладко. Или Кутасов так ценит его талант, что готов спускать с рук такие вот оскорбительные вольности?
– А ступай-ка ты, человек. – Август устало махнул рукой.
– Куда? – не понял Семен.
– А куда хочешь, туда и ступай. Хочешь – домой, хочешь – на завод, а хочешь – так и в кабак. Мне все равно.
По выражению лица Семена было ясно, в нем борются сразу два чувства – обида и облегчение. Облегчения, пожалуй, оказалось чуть больше.
– А ты останься! – Указательный палец с обгрызенным ногтем уткнулся Федору в грудь. – Будешь мне помогать. С Саввой Сидоровичем я все решу, на заводе и без тебя молодцов хватает, а я давно ищу толкового помощника.
Федор хотел спросить, откуда Августу знать, что он толковый, но не стал, понял, что вразумительного ответа, скорее всего, не дождется.
– Надолго я к вам?
Август пожал пухлыми плечами, сказал уклончиво:
– Время покажет. А ты, человек, ступай уже! – Он замахал руками на застывшего в нерешительности Семена. – Не мозоль глаза.
Прежде чем уйти, Семен бросил на Федора полный сочувствия взгляд. Август Берг виделся ему чудовищем, пострашнее дракона.
– Как звать? – спросил Август, когда стихли тяжелые шаги Семена.
– Федор Леднев.
– Да ты не бойся, Федор Леднев! Если сработаемся, не обижу.
Слышать такое от этого смешного, неуклюжего человечка было странно. Федор не выдержал, улыбнулся.
– А ты ведь и не боишься. – Август разглядывал молодого человека с удивлением. – Неужто еще не наслышан? – В его тонком голосе послышалась надежда.
– Наслышан.
– Тогда вдвойне странно, для некоторых я пострашнее каторги буду.
От этой невинной фразы Федор вздрогнул, а Август расплылся в улыбке.
– Но ты, как я погляжу, не из робкого десятка. И не из местных, – добавил он как-то особенно многозначительно. Или Федору это просто показалось?
А Берг уже отвернулся, словно потерял к новому помощнику всякий интерес, подошел к одному из больших арочных окон, в которых должны были появляться бронзовые фигуры, раскинул руки, будто для полета, сказал:
– Эх, хорошо! Сколько здесь живу, а все никак не привыкну к этаким просторам. Красота!
Тут Федор был полностью согласен. Вид с башни открывался завораживающий – на городок, на лес с рекой, на завод с водонапорной башней и на озеро с островом. Красота!
– Я бы ее еще дальше от дома построил, – сказал Август задумчиво. – Но Кутасов не разрешил. Да и как оставить без охраны такую красоту! Растащат! Вот поэтому приходится довольствоваться тем, что есть. – Он вздохнул, а потом добавил совершенно другим, деловым тоном: – Ну-с, приступим! Савва Сидорович говорил, ты в механизмах разбираешься. Вот и разбирайся! Понадобятся люди, скажешь мне. Я пришлю. К обеду спускайся в людскую, Анфиса тебя покормит. Это глупости все, что художник должен быть голодным. – Берг похлопал себя по животу, и на сорочке стало одним пятном больше.
Про обед Федор забыл, так увлекся работой. Хотел интересную задачку, вот и получил. Огромные куранты – это тебе не маленькие каминные часы. Масштаб не тот, да и механизмы устроены иначе, если верить прилагающимся чертежам. Он как раз и разбирался с чертежами, когда на площадку взобрался вихрастый мальчонка.
– Анфиса вас есть кличет, – произнес парень скороговоркой и добавил: – Она не любит, когда опаздывают.
Спускаться с небес на землю не хотелось, можно было перекусить тем, что дала с собой Евдокия, но здравый смысл подсказывал, что обижать неизвестную Анфису не стоит.
В людскую Федор прошел вслед за мальчонкой, по пути ополоснув лицо и руки. Не успел сесть за стол, как появилась та самая Анфиса с подносом еды. Кухарка была пышнотела, румяна, и, хоть старалась выглядеть строгой, получалось у нее это не очень хорошо, на пухлых щеках то и дело появлялись ямочки от старательно сдерживаемой улыбки.
– Август Адамович велел покормить. – Она принялась сгружать с подноса тарелки, от которых шел упоительно вкусный дух. В животе у Федора тут же заурчало, и Анфиса не сдержалась, улыбнулась. – С барского стола еда, – сказала с гордостью. – Ты теперь Августа Адамовича помощник, он сказал еды не жалеть.
Будь Федор чуть менее голоден, он бы непременно поддержал беседу, но сейчас все его мысли сосредоточились на еде и на оставленных в башне чертежах. Поэтому ел он молча и быстро, а на любопытные взгляды Анфисы старался не обращать внимания. Возможно, именно поэтому его благодарность она приняла очень сдержанно. Надо было похвалить еду с барского стола. И он похвалил:
– Очень вкусно. Сто лет такого не ел, – сказал Федор как можно более прочувствованно, а Анфиса вдруг расхохоталась.
– Да ты в жизни такого не ел, – произнесла она, вытирая выступившие от смеха слезы. – И не попробовал бы, кабы не Август Адамович.
О Берге она говорила с придыханием и вздыхала мечтательно. Это наводило на размышления. Оказывается, кое-кому невыносимый гений может даже нравиться.
После обеда Федор вернулся в башню к своей головоломке. Разгадка ее стала для него делом первоочередной важности. Его бы воля, он бы и ночевать остался в башне, чтобы не тратить на дорогу драгоценное время. Но вечером явился Август. Подкрался мягко, на кошачьих лапах, так, что Федор даже не сразу заметил его присутствие. А раньше, помнится, ступал как слон.
– Ну-с, как идет работа? – спросил Август, усаживаясь на один из многочисленных ящиков. – Есть подвижки?
– Будут, – пообещал Федор, аккуратно складывая чертежи.
– А ты самоуверенный. Это хорошо. Спускайся, Митяй тебя домой отвезет.
– Можно я это с собой возьму? – Федор кивнул на чертежи. – Ночью попытаюсь разобраться.
– Ночью надобно спать. Или предаваться телесным утехам с какой-нибудь хорошенькой барышней. – Берг усмехнулся и тут же добавил уже серьезным тоном: – Но если у тебя вот тут, – он постучал себя пальцем по виску, – зудит, тогда бери. Только смотри, верни все в целости и сохранности.
