Морган Райс - Желанная
Что бы ни было написано в этом письме, Кейтлин должна была его прочесть. Её сердце трепетало, но не от любви и волнения, а от страха и ужаса.
На конверте значится надпись с любовью. Это может означать только одно. Письмо прислала Сэра. Кто бы ещё стал так подписывать письма?
Кейтлин дрожала от гнева. Каждый раз возникает эта заноза Сэра и всё портит.
«Ну, что же там?» – наконец спросила Кейтлин. В ее голосе слышалось больше гнева, чем ей хотелось бы. Ожидание было невыносимо.
Калеб взглянул на неё. На лице отчётливо читались озабоченность и сожаление.
«Это от Сэры, – сказал он. – Она сообщает мне, что Джейд жив. Она смогла воскресить его и переместить во времени. Он сейчас находится здесь и хочет увидеться со мной».
Сердце Кейтлин остановилось, как будто бы ей нанесли удар ножом в спину. По взгляду Калеба она видела, что от такого предложения он не откажется. А если она попытается встать у него на пути, то он возненавидит её навсегда. Он станет считать её женщиной, которая не дала ему увидеться с сыном.
«Но как это возможно? – спросила Кейтлин. – Как ей удалось его воскресить?»
Калеб снова прочёл письмо и задумчиво покачал головой.
«Я не знаю, я честно не знаю», – ответил он.
Калеб виновато посмотрел на Кейтлин.
«Кейтлин, – сказал он умоляющим тоном, – мне очень жаль. Я бы ни за что на свете не оставил тебя… и никогда не оставлю, но здесь другое дело. Это мой сын».
Кейтлин резко поднялась на ноги, обуреваемая гневом. Калеб тоже встал.
«Ты должна понять, – продолжил Калеб, обняв её и не давая уйти. – Он мой сын. Я смогу снова увидеть его живым. Разве я могу поступить иначе?».
«Ты любишь её, – ответила Кейтлин. – Ты по-прежнему её любишь».
«Нет, – настаивал Калеб. – Поверь мне, я не люблю её. Здесь дело не в Сэре. Я хочу увидеть своего мальчика».
Несмотря на все свои усилия, Кейтлин зарыдала.
«Ну как мне доказать тебе? – спросил Калеб. – Ты же видела Джейда. Ты знаешь, какой он особенный. Я не могу отвернуться от него. Как я могу отказаться от возможности увидеть его снова?»
Кейтлин плакала, не зная, что сказать.
«Ты можешь отправиться со мной, – сказал Калеб. – Я докажу тебе. Я докажу тебе, что Сэра тут ни при чем. Мы можем полететь вместе. Мы увидимся с Джейдом, привезём его сюда, и он будет жить с нами».
«Ты думаешь, Сэра позволит? – спросила Кейтлин. – Позволит нам забрать ее сына?»
Калеб нахмурился.
«Но он и мой сын тоже. И неважно, чего она хочет. Я не собираюсь больше жить с ней. Я хочу увидеть сына. Мне необязательно жить с ней, чтобы видеться с ребёнком. Полетели со мной. Вот увидишь, мы повидаемся с Джейдом и вернёмся назад».
Кейтлин снова и снова качала головой.
«Я не могу полететь с тобой, и ты это знаешь. Я не смогу смотреть Сэре в глаза. И мне не хочется вмешиваться в ваши с ней отношения».
«У меня с ней нет никаких отношений, – отрезал Калеб. – Ты должна мне верить».
«Но всё же ты собираешься оставить меня, чтобы увидеться с ней».
«Кейтлин, – нежно сказал Калеб, – пожалуйста, пойми. Всё совсем не так».
Кейтлин отвернулась, вытирая слезы.
«Тебе не нужно моё разрешение, – сказала она, не поворачиваясь. – Если хочешь лететь – лети».
Прошло несколько секунд. Калеб подошёл ближе и положил руку ей на плечо.
«Ты будешь ждать меня? Ты будешь здесь, когда я вернусь? Меня не будет всего несколько дней, я обещаю. Я вернусь к тебе, я вернусь вместе с Джейдом. А затем мы начнём новую жизнь. Ты дождёшься меня? Пообещай!»
Кейтлин повернулась и посмотрела Калебу прямо в глаза. Печаль придала ей храбрости.
«Я ничего не стану тебе обещать».
Глава четырнадцатая
Кайл стоял напротив Наполеона в небольшом зале Пантеона. После своего эффектного появления, он увёл его из зала заседаний, как кипящего от злости нашкодившего школьника. Вслед за ними из зала выбежала дюжина верных сторонников Наполеона.
Свита хотела пройти за ними в зал, однако Кайл велел им оставаться снаружи. Они вопросительно взглянули на своего лидера. Наполеон неохотно опустил глаза и кивнул, смущённый тем, что теперь не он отдаёт приказы.
Один из сопровождающих, тем не менее, остался стоять на месте. Кайл подошёл к нему и толкнул его так сильно, что тот вылетел через дверь прямо в коридор.
«Ждите снаружи», – велел Кайл остальным.
Они послушно повернулись и поторопились выйти, оставив Кайла и Наполеона один на один в крошечном помещении.
«Ты как всегда эффектен, – горячился Наполеон. – Я бы последовал за тобой, стоило тебе просто сказать мне об этом. Не нужно приказывать моим людям».
«Твоим людям? – спросил Кайл. – Только благодаря мне ты добился власти. Я буду делать всё, что пожелаю. Я могу даже свергнуть тебя с престола».
Наконец Наполеон успокоился, готовый принимать приказы от своего повелителя.
«Зачем ты вернулся? – спросил он. – Я думал, ты ведёшь свою войну в Нью-Йорке».
«Так и было, – огрызнулся Кайл. – Но одна девчонка встала на моём пути. Очень надоедливая девчонка по имени Кейтлин. И её дружок Калеб. И её брат Сэм. Эти трое нарушили все мои планы. Я вернулся сюда, чтобы поквитаться с ними».
«И что? – со злостью спросил Наполеон. – Что ты хочешь от меня?»
«К несчастью для тебя, они прибыли в твоё время и в твою страну, – ответил Кайл. – Ты и твои люди должны помочь мне разыскать их и убить».
Наполеон возмущённо на него посмотрел:
«Ты выбрал не самое лучшее время. У нас сейчас нет возможности отвлекаться. Мы на грани революции. Я едва сдерживаю своих людей. Они хотят бунта. Они хотят демократии. Они хотят гласности».
«Отлично, – сказал Кайл. – Мы устроим им войну, которой они жаждут. Мы нападём на Версаль».
Наполеон вскинул брови.
«Это невозможно, – прорычал он. – Нам не победить. Солдаты-вампиры защищают дворец. Люди Эйдена. Мои люди не смогут их одолеть».
«Вот поэтому из тебя не выйдет такого хорошего стратега, как я, – возразил Кайл. – Мы нападём и победим. Там будет Кейтлин и все остальные. Я убью её и их всех. Но я согласен, мы не станем нападать немедленно. Мы отвлечём их внимание».
«Отвлечём внимание? Каким образом?» – нетерпеливо спросил Наполеон.
«Семеро диких», – ответил Кайл.
Глаза Наполеона округлились.
«Но это невозможно. Уже несколько веков они заперты в тюрьме. Нет. Они слишком опасны».
«Мы выпустим их на свободу», – ответил Кайл с усмешкой.
Наполеон задумался.
Кайл догадывался, что для него это будет слишком. План был неожиданным и поэтому гениальным. Семеро диких – самые жестокие вампиры на земле. Они не принадлежат ни к одному из существующих кланов. Их поймали в Париже давным-давно и засадили в тюрьму, в недра Бастилии. Если их выпустить, мир погрузится в хаос. Как раз то, что нужно.
Но с другой стороны, они могут наброситься на Кайла и его людей, ведь они неуправляемы. Несколько веков потребовалось, чтобы их поймать. Все – и вампиры, и люди – были рады тому, что их отправили в заточение.
Именно поэтому Кайл и намерен их освободить. Никто этого не ожидает. Такой поворот событий застанет его врагов врасплох.
«Мы освободим их, – командным тоном произнёс Кайл, – а затем нанесём удар. И тогда уже твои люди могут совершать свою глупую революцию».
«Даже если мы это очень захотим, это невозможно, – ответил Наполеон. – Они находятся в подземельях Бастилии. Их охраняют легионы стражей. И, как я слышал, в их камерах стоят специальные решётки, которые нельзя сломать. Нам лучше подождать подходящего момента, – добавил он. – У меня есть шпион в Версале, который докладывает мне обо всём, что там происходит. Нужно подождать её прихода».
«У меня там тоже есть свой человек», – сказал Кайл.
«Кто?» – спросил Наполеон.
«А кто твой?» – спросил в ответ Кайл.
Никто из них не ответил.
«Это всё неважно, – вдруг сказал Кайл. – Мы не будем ждать от них информации. Мы вообще не будем ждать. Мы будем действовать. Мы начнём войну».
«Мне всё это не нравится», – сказал Наполеон.
Кайл шагнул вперёд и посмотрел на него с высоты своего роста.
«Тогда я рад, что не ты находишься у власти».
Глава пятнадцать
Кейтлин одиноко шла через холмы, возвращаясь к замку Калеба. Ей казалось, что мир рушился у неё под ногами. Она была в оцепенении и едва ли понимала, куда идёт. Она не замечала море, почти не слышала шум разбивающихся волн и не замечала, как Рут прыгала вокруг неё, пытаясь обратить на себя внимание. Кейтлин вообще ничего не замечала. В очередной раз она открылась любви и счастью, впустив Калеба в свою жизнь, и в очередной раз её сердце было разбито.
Она была безумно зла на себя. Сколько ещё раз она позволит себе быть такой беззащитной и уязвимой, чтобы ей снова сделали больно? Когда она уже перестанет наступать на одни и те же грабли?
И как её счастье могло так быстро рассыпаться, словно карточный домик?
