Между небом и морем (СИ) - Вран Карина

Первый этап финишной ступени встретил яростным лаем и жутким песьим воем. Чумные гончие — звери, пораженные чумой — были покрыты волдырями и гноящимися ранами. Тощие, кожу с облезлой шерстью словно силой натянули на кости. Ярость и бесконечная боль, вот что они воплощали.

Трясина, каменные шипы, камнепад… Словом, залить всю площадку аое. Лишь бы поскрее наступила тишина… Это даже не убиение, скорее, завершение страданий.

— Я снова слишком сильно погружаюсь? — высказала мысль вслух глава Ненависти.

Чешуйчатый защитник не ответил. Качнул головами — то самое покачивание из паттерна движений вне боя, что художница обычно принимала за знак согласия.

Ядовитые студни и болотные споровики второго этажа жалости не вызывали. Может, это потому, что атаковали тихо, без воплей. Одни вели «обстрел» плевками с ядовито-зеленой жижей. Другие норовили подползти поближе и взорваться множеством брызг. Яд, хворь, гниение, болезнь — целый букет тикающих дотов навешивали брызги.

Доты «настакивались»: только яда на Хэйт разом появилось десять стаков. Длань очищения снимала один дебафф за применение, а ведь еще и отвечать на дружные приветственные залпы монстров нужно. Бой грозился затянуться.

Пальцы сами потянулись, чтобы устроить на площадке сад камней.

— А если босс будет суммонить толпы? — засомневалась в адекватности траты скилла художница. — Нет уж, терпела всю дорогу сюда, перетерпи и тут.

В лицо влетел плевок тошнотворного цвета. Запах, консистенция и эффекты соответствовали. Но перед глазами Хэйт встал бой с парочкой Гниль-Хворь. И множество мелких мерзот, извергавшихся из пасти Гнили.

Геро пришлось встать живой стеной перед девушкой. И стараться ловить своими головами плевки. С его количеством здоровья гидра мрака не склеится и от сотни попаданий. Чего нельзя сказать о его хозяйке.

Это было отвратительно и долго. Отвратительно долго? Словом, не бой, а дрянь. Но Хэйт с защитником устояли. Справились.

Теперь оставался последний рывок. Третий этаж — битва с боссом.

Прода 15.02.2025

Сару Смердящий встретил противницу связкой бананов. Босс швырнул гнилые плоды Хэйт в лицо, но той не улыбалась подобная встреча. Бананы крупнее и заметнее игл в тренировочной комнате, так что от этой атаки легко удалось уйти.

Не полностью: порченые плоды в соприкосновения с прозрачным полом оставили круг ядовитых испарений. И пару стаков яда девушка успела хватануть, пока выскакивала из области действия.

— Давно же ты сорвал их с пальмы, — посочувствовала она обезьяне.

Вместо комментариев об истекших сроках годности большая «бибизяна», как художница в детстве звала мартышек и прочих родственников этого шерстистого, замахнулась правой лапищей.

Сару и был обезьяной, только гигантской, с седой облезлой шкурой, под которой виднелась покрытая язвами и зелеными гнойными нарывами плоть. Изо рта громадины несло непереносимо, оправдывая вторую часть имени босса.

Сто двадцать тысяч хп тоже внушали. Это не просто много, это до… чересчур много для соло-режима. Колющее оружие Сару игнорировал, стрелам чрезвычайно сильно сопротивлялся (видимо, шкура толстая), к стихии земли имел среднее сопротивление, был невосприимчив к яду. Похоже, этот сам кого хочешь отравит.

«Любопытный, но не самый неприятный для меня набор», — думала художница при просмотре детального описания от «взгляда истины».

Лапа громыхнула так, что глава Ненависти не только отпрыгнула и отвлеклась от осмотра, но еще и порадовалась неразрушимости платформы. Сетка трещин зазмеилась по стеклу в месте, куда пришелся удар, но неровности тут же разгладились.

«Точно же неразрушимая?» — взгляд художницы против воли обратился к горным пикам под ногами, до которых лететь, в случае чего, долго-долго. — «Сто процентов? Если нет, оба рухнем. Интересно, одновременная смерть от падения зачтется, как победа?»

Сару затопал, и по платформе прошла волна дрожи. Что-то вроде землетрясения Хэйт, только тут обезьян выступал эпицентром. От него расходились волны сотрясений: как в бою с боссом двадцать пятого уровня, Призрачной кумихо Кирией, на полу проявлялись подсказки. Стекло чуть темнело в той области, в которой через секунду станет небезопасно находиться.

Девушка пропрыгала по «окнам»: там, где уже тряхнуло, в следующий миг можно было стоять. И только потом дочитала описание.

Уязвимость к огню, так что угольки Хэйт на роже страшной и опробовала. Единственная радость — хоть что-то против животины нормально работает. Жаль только, скилл ученического уровня без возможности его дальнейшей прокачки.

На огонь Сару ответил еще одной связкой бананов. Хэйт снова увернулась, и на площадке образовалось второе пятно ядовитых испарений. Первое воняло и дымило болотной зеленью левее. Такими темпами, если круги весь бой будут стоять-вонять, а Смердящий обезьян продолжит швыряться бананами каждые тридцать секунд, вскоре он этими кругами загадит всю площадку.

Принимать собой вонючий «подарочек» тоже не хотелось. Значит, снова придется отдуваться многоголовому защитнику.

На призыв гидры мрака босс отреагировал длинным и мощным прыжком. А по приземлению, кроме собственного веса, Сару еще и оба кулака с размаху опустил на площадку.

Ошеломление! Замершую фигурку Хэйт подкинуло в воздух постэффектом от удара Сару. А потом Смердящий дунул в направлении подброшенного тела. Потоком воздуха и вони девушку просто снесло с площадки.

Воспарить! Едва спал дебафф ошеломление, художница стабилизировала аватар в воздухе.

— Хрена тебе лысого, а не сброс меня с арены, — злобно прошипела Хэйт.

Умение, позволяющее ненадолго взмывать в воздух, она старательно прокачивала. Даже в тех схватках, где от него вовсе не было толку. Просто давно вскрытая «скрытая» механика — все относительно боевые умения значительно быстрее качаются в режиме боя.

Даже создание питьевой воды у магов, специализирующихся на водной стихии, лучше всего набирает процентики в бою. А водичка на мастерском уровне владения умением — это уже не только восстановление бодрости. Это еще и ускорение регенерации маны и снятие некоторых дебаффов (простых, вроде отравления и кровотечения).

Так что к пятидесятой ступени глава Ненависти дотянула это своеобразное умение до ранга ученик. Что увеличило максимальное время нахождения в воздухе на две секунды, а также незначительно добавило маневренности. То есть, теперь она не только висеть в одной точке могла, а затем приземляться, но еще и немного сдвигаться влево-вправо и вперед-назад, когда парит. Вроде бы мелочь, а многое упрощает.

Смердящий уродец, похоже, решил, что с мелкой целью покончено. И занялся Геро. Да так плотно занялся, что Хэйт успела призвать копию и дать в босса прокаст — с упором на стихию тьмы. К ней нет сопротивлений. И обе «шпильки» метнуть, увы, без критов. Копия тоже старалась, вливала стихийный урон.

Совместными усилиями они сняли около двадцати процентов здоровья Сару. А затем он обиделся и отвлекся от Геро на Хэйт и иллюзию. Копию он прикончил бананом. Связка гнили впечаталась в лицо дубля художницы.

Та с хлопком испарилась, заодно подтвердив теорию: если «подарочек» угодил в цель, а не долетел до пола, то лужи на полу не образуется. К слову, две лужицы продолжали чадить ядовитыми испарениями.

В сторону главной обидчицы обезьян топнул, а затем потряс в воздухе когтистой лапой. И от лапы, точнее, со стопы в Хэйт полетели комки грязи. Нет, лапа Сару, конечно, плакала по мультику «Мойдодыр» и его главному герою, но столько нечистот с нее (вроде бы) не наскребалось…

О пользе умывания художница думала на бегу, потому как там, где она стояла ранее, реально град крупнокалиберный пошел. Еще она думала о том, где у «бибизяны» могут находиться уязвимые точки. Кидать игги эффективнее именно туда… Глазки слишком мелкие, да и высоко они, Смердящий же раза в три выше Хэйт.

Лезть к нему «обниматься» под громадные лапища ее как-то не тянуло. То бишь, стегать волосами с пластинками, яд с коих против Сару бесполезен — не вариант. Но найти уязвимость хотелось.