Неудачный персонаж (СИ) - Коготь Павел
Ваш уровень: 8.
Очков для распределения: 5.
Мать честная, за что это мне? Я ведь только греб. Однако тут же я вспомнил, как игра объединила нас с Климовым в “пачку”, когда мы дрались с медведем — не спрашивая. Или когда мы с пиратами сражались с Ламиа… Видимо, так случилось и здесь.
И если я получил экспу “ни за что”, то тот, кто нанес последний удар… Я посмотрел на Гасана, как раз подлетавшего к берегу. Дед сиял, как премиальный автомобиль на витрине. Борода его удлинилась и теперь выглядела почти прилично, а костлявые руки даже как будто обросли мышцами. Вот же гад — подсуетился-таки со своим ковшиком!
А ниже в логах…
В последних строчках я увидел такое, что просто закрыл окно. Нет. Все-таки не сейчас. Не готов…
…Жаба душила, но напоследок я все же вкинул в здоровье еще три очка. Возможно, их стоило бы использовать рациональнее. На берег как раз выбирался Лухрасп, таща Мари. Я проследил, чтобы Гильермо сполз с лодки (скелет подозрительно зыркал на нас), и поспешил к пирату с эльфийкой.
Мари, лесной эльф
5 ур.
При смерти.
Хотите использовать “Наложение рук”?
Я был готов сразу нажать на “да”, но вспомнил совет Гильермо. Молитва, значит…
“Дружище Грим!” — шепотом пробормотал я: было интуитивное ощущение, что говорить нужно вслух. — “Не знаю, слышишь ли ты меня и как у тебя там — а у нас тут настоящий бардак. Вампира мы вроде как победили — но куда дальше плыть, непонятно. Да и вообще — мутные какие-то игры ведутся… Если продолжишь нам помогать — будем рады. Только твоя помощь и выручает. Раминь!” — И скастовал исцеление. Успев заметить, что сидящий рядом Лухрасп, даром что тяжело дышит, прислушивается очень внимательно.
Руки обожгло снова, Мари закашлялась и открыла глаза. Едва ее взгляд сконцентрировался на мне, глаза расширились еще больше, и она возмущенно столкнула мои лапы с груди. Спасибо, хоть не по морде…
— Вижу, ты в полном порядке, — пробормотал я. — Подними логи — нам там опыт дали, можно сразу здоровье поправить…
— По-хорошему, вам бы зелье здоровья! Тут, наверное, есть! — с показной заботой воскликнул Гасан. Он так и вился над лодкой, заставляя скелета все чаще оглядываться.
Мы, не сговариваясь, шикнули на старого мародера. Скелет стоял в трех десятках шагов от нас. Медленно показав Гасану кулак — не вздумай, мол! — он взвалил на плечо огромный двуручный меч — единственное оружие, взятое им из лодки, — и двинулся в сторону каменной насыпи.
— Хочет подняться наверх, — шепнул Лухрасп.
И действительно, с груды камней, представлявших собой своего рода ступени, можно было шагнуть на край одной из воздушных дорог, серпантином сплетавшихся над центром озера.
— Гасан, — попросил я. — Будь ласков, слетай наверх, посмотри, куда этот костяной громила шагает.
Джинн с тоской покосился на ящики, но спорить не стал — свечой взмыл вверх и исчез среди каскадов лиан.
— Пойдем и мы? — спросил я у спутников. — Все же поняли, где мы находимся?
И обвел рукой колоссальный грот.
— Где? — все-таки спросила эльфийка.
А Лухрасп ответил:
— Внутри горы. Все это — внутри горы. Выхода наружу отсюда, — кивнул он на озеро, — нет, кроме водоворота. Но что-то есть наверху.
— Там — завершение его пути! — Мари ткнула пальцем в спину скелету. — Финал квеста! Идем…
И мы полезли наверх.
Над озером были настоящие райские кущи. Лианы и мягкие волнистые ветви изящных карликовых деревьев, растущих вдоль здешних воздушных дорог, каскадами ниспадали вниз. В этих висячих садах цвели сотни ярких цветов. Несмотря на ночное время, бутоны многих из них были раскрыты навстречу свету кристаллов. А еще нас сопровождало… пение птиц! Сначала одна трель, потом другая… Чем дальше мы шли, тем громче вокруг нас разливались какие-то птахи.
Дорога петляла. Частенько, когда мы достигали вершинной точки каменной арки, нам с риском сверзиться приходилось перебираться с нее на другую, чтобы продолжить подъем. Во многих местах попадалась наскальная живопись — рисунки, подобные тем, что мы видели с лодки. А иногда, особенно на перекрестках этого серпантина, — каменные болванчики с грубо вырезанными, но выразительными лицами. Как будто набор самых древних смайлов. Гильермо, завидев очередной такой “смайл”, неизменно плевался и делал какие-то специальные жесты левой рукой (в правой он нес авоську). Хорошо хоть, в озеро не пытался скинуть.
А потом мы нагнали скелета. Плечистая фигура с фламбергом обнаружилась неожиданно за одним из поворотов, когда мы по ощущениям забрались уже достаточно высоко.
Мертвец стоял перед перекрестком, где серпантин, как змеиный язык, раздваивался. На перекрестье дорог, покрытым белым пляжным песком, был установлен болванчик покрупнее других. В его лице читалась усмешка: мол, ну и что будешь делать дальше?
Гильермо немедленно плюнул ему прямо на темечко, так что я еле сдержался, чтобы не ткнуть инквизитора локтем. Как будто не великий магистр, а гопник малолетний какой-то, честное слово. Вместо этого оторвал лист какого-то местного лопуха и вытер божку каменную лысину. Герцог смолчал.
Две дороги через пару шагов упирались… снова в скалу. Вернее, в две двери, очертания створок которых угадывались в сером камне. Мы стояли как бы на лифтовой площадке на предпоследнем этаже небоскреба, пришло в голову неуместное сравнение. И могли уехать вверх или вниз. А над дверями шла надпись: “Начерти знак”.
А сами двери отличались только одним: над правой в камне был вырезан череп, а над левой — росток. Но едва я к ним пригляделся, оба рисунка стали мерцать и… поменялись местами. И снова. И снова.
Скелет со скрежетом ржавых доспехов повернул к нам голову, и, отвесив челюсть, впервые издал изнутри себя гулкий звук:
— Ы-ы-ы?!
— Жизнь и смерть, — тихо сказала Мари. — Как между ними выбрать?
— Как узнать, какая дверь чему соответствует, — поправил Лухрасп. — И как они открываются.
Гильермо пристально смотрел на меня, видать, уверившись после того, как я вскрыл пасхалку, что я лучший на Терре специалист по разгадыванию таких загадок.
— Здесь где-то должны быть подсказки, — уверенно сказал я. — Ищите!
Но ни сами двери, ни оплеванный герцогом идол, ни растения и цветы, ни песок, который я пытался копать, не предоставили нам ни единой подсказки. Двери не открывались.
— Смотрите! — воскликнула вдруг Мари.
Она указывала на раскопанный мной песок у подножия статуи. На наших глазах он пришел в движение — и его поверхность сама собой разровнялась, снова став идеально гладкой.
— Начерти знак! — гулко провозгласила статуя.
Гильермо снова едва не оплевал идола, но я его удержал.
— Вот! — поднял палец Лухрасп. — Теперь осталось только понять, какая именно дверь нужна… этому вот созданию.
Скелет решительно шагнул к статуе, сбросил с плеча двуручник, мимоходом едва не отхватив мне полголовы, и самым кончиком фламберга начертил в песке черепок — очень талантливо, как две капли воды похожий на тот, что мигал над дверями! Мы затаили дыхание. Ничего не случилось.
— Неверный знак! — пробасил болванчик.
— Ы-ы-ы! — негодуя, скелет повернулся к нам.
— Логика оставляет только один вариант, — озвучил очевидное инквизитор, — но мне лично претит решать бессмысленные задачки языческого кумира!
Мы переглянулись. Затем Мари опустилась рядом со статуей на одно колено — и изобразила на ставшем гладком песке росток.
— Неверный знак! — божок злорадно покосился инквизитора. — Осталась одна попытка!
— Ы-ы-ы-грх!!
В тоне скелета звучало явственное “откройте чертову дверь, или я тут всех покрошу!”
Мы дружно шарахнулись. Лухрасп и Гильермо одновременно начали как-то очень уж характерно шевелить пальцами, явно готовя какие-то заклинания. Амра схватился за ятаган.
— Без паники! — Я поспешно встал между пиратами, инквизитором и скелетом. Стоять там, прямо скажем, было не очень комфортно. — Давайте подумаем и все вместе решим эту загадку. Другого пути у нас просто нет. Только в водоворот.
