Александр Шапочкин - Хроники Игрока. Однокрылый
Как объяснили мне мои спутники сейчас в Империи, особенно среди коренных жителей в моде было все, что хоть как-то ассоциировалось ими с предметами из нашего мира. Выжимку из онилы, чем-то напоминающей обычную облепиху — называли не иначе как апельсиновым соком, хотя сходство, за исключением цвета, было сомнительным. Шаурму, а на деле все ту же «мартонзу» приправленную острым и сливочно чесночным соусом, местные деляги вертели почти повсеместно.
Темные эльфы, размахивая руками и не скрывая эмоций, шумно доказывая завистливым конкурентам, что именно из мяса какого-нибудь «Чанблыка» ее готовят и в запредельной сказочной России, где на тропическом дереве «Новогодняя елка» — ну совсем не похожем на местные дарейске елочки растут в зимнюю пору разноцветные хрустальные яблоки. А из этого вашего «Каора двухвостого», шаурму готовят только презренные орки в Темной Мерикане, да и там ее не едят!
И всем, даже «игрокам» было наплевать на то, что «Чанблык» огромный подземный плотоядный таракан, а «Каора двухвостый» гуманоидная помесь птицы и злобного тушканчика. Съедобно? Вкусно? В лепешке? Значит — настоящая шуарма!
Доходило до откровенного идиотизма. Например, в Дианейре мастер-столяр, всю свою жизнь проработавший в семейной лавке, никак не мог продать соседям пару табуреток, пока не шепнул им по секрету о том, что это: «Продукт настоящих нанотехнологий!» Делать их его мол, научил захожий старец монарших кровей по имени Королев.
Ага — тот самый! Великий маг космической стихии! Один из немногих умеющий запускать на небесную твердь людей в ракетах, за что его шибко сильно уважают сами Боги и все бессмертные! Собственно этот табурет и есть кусок ракеты, который столяр можно сказать от сердца отрывает — но чего не сделаешь ради дорогих соседей. Цена при этом за одну единственную табуретку была заломлена самая, что ни на есть космическая. За эти деньги полгода назад счастливый покупатель мог приобрести целый гарнитур и еще обставить детскую комнату. И ничего — купили и попросили сделать еще этих «Нано табуреток».
Прознав, про подобную деятельность, в дело вмешивались мои коллеги, агенты Тайной Стражи, правда из другого, новообразованного отдела. На первый раз они вежливо пригласили незадачливого предпринимателя на разговор и объяснили ему, что не стоит так делать и чем ему может быть чреват подобный рекламный ход, если он не прекратит дурить людям голову.
Столяр долго ломался, что-то мямлил про «коммерческую тайну», а в результате выяснилось, что про Сергея Павловича Королева, как и про полеты в космос он узнал в ближайшей таверне, подслушав разговор двух обсуждавших что-то бессмертных, то биш бывших игроков. Мужик, дитя этого мира, мало что понял из их заумных речей, но пару красивых словечек запомнил, а потом состряпал из них свою легенду, на которой в последующем рассчитывал озолотиться, пока не прошла мода на все иномирское.
Но то было уже вполне нормальным явлением. Заставить забыть о своей прошлой жизни огромную разношерстную топу абсолютно непохожих друг на друга людей — дело безнадежное. Естественно игроки вспоминали свою прошлую жизнь и делились своими рассказами с местными, а вчерашние неписи впитывали новые знания как губка, переваривая информацию в меру уже своего понимания, образованности и сообразно привычными им фэнтезийным реалиями. Слабо понимая как прошлая жизнь бессмертных могла так кардинально отличаться от их собственной.
Получившийся атомный экстракт, щедро разливался в уши соседям, знакомым и совершенно посторонним людям. Обрастал подробностями и на глазах становился самым настоящим фольклором.
Жителей этого мира в равной степени поражал и пугало то место, из которого пришли к ним их новые соседи и друзья. Барды по тавернам пели о лежащей в ином мире Холодной и Великой Империи Розсии. О том, какие в ней красивые женщины и суровые воины. Как ее непобедимые паровые танки, выстроившись классической «свиньей», днями и ночами уже который век утюжат бесконечные и безлики орды немецко-фашистких извергов. Как стальные птицы плюются огнем и металлом в бородатых кочевников далеких пустынь и так далее т тому подобное. А за прообраз врагов этой самой Розсии, чаще всего брали что поближе, да пострашнее — соседей из Темного Королевства Танарис.
В этих длинных балладах, суровые, но вежливые воины под предводительством самого Императора Вальдемара Путника, оседлавшего еще в детстве молодого королевского грифона «Арамату» возвращали захваченный орками полуостров Кириим. Рузские паладины и уланы ломали копья на грандиозном рыцарском турнире в Сочибурге, посрамляя не успевших прокачать уровень иноземных рыцарей во славу Прекрасных Дам из гильдии «Фигуристок». А в небесах над волшебной страной гордо расправив крылья, днями и ночами парила драконица «Кузькина Мать», вместе со своим сыночком и примкнувшим к ним дальним родственником птицы Рух — Двуглавым Орлом. Эта троица наводила ужас на заморских супостатов, и стоило тем только рыпнуться, сразу показывалась на горизонте, от чего у войск противника случался массовый инфаркт миокарда и их постоянно негде было хоронить.
Хватало и таких авторов, в чьих произведениях отображалась занесенная из нашего мира кардинально иная политическая точка зрения: Угнетенной страной правил кровавый тиран и диктатор. Он подавлял не очень понятную местным жителям «свободу слова» и лично пожирал несогласных на завтрак, обед и ужин, запивая все это кровью окраинных младенцев. В этих часто нескладных виршах, в борьбу с «Наитемнешим» вступали светлые легионы Света из Великой Мерики. Страны, срисованной с довольно понятной местным жителям «Империи Атландела». Они немедленно вставали на стражу «Свободного Мира», который почему-то представлялся авторами огромным ущельем, соединяющим две страны, и без труда отражали все атаки войск Темного Властелина. В финале сих непомерно затянутых и скучных произведений, закованный в сияющие латы герой Бракабамус, верхом на Драконе Призраке по кличке «Фэй тридцать пятый», непременно побеждал Злобного Тирана восседающего на чудовище «Пакафаке» и приносил людям, счастье свободу и волшебные радужные печеньки.
Впрочем, аудитория не всегда понимала воспевателей демократии из-за кучи специфических терминов, типа магического устройства «Айя-фона» и била творцов не дослушав скорбную песнь даже до середины. Случись же пересечься в одной корчме носителям репертуаров разных течений иномировых сказаний, барды и сами не гнушались взявшись за мечи, выйти за околицу и на деле доказать оппоненту кто настоящий герой иного мира — Вальдемар Путник или Бракабамус.
— Ну и каша! — удивился я, дослушав до конца длинный монолог следопыта.
— А еще они очень любят ваши «песни военных лет»
— Слушай Дариуш а, они нам Великую «какой сейчас там месяц» Революцию такими темпами не устроят?
— Да не должны вроде, — покачал головой следопыт, — наши аналитики уверенны, что пока нет социальных предпосылок, народом вся эта белиберда, как призыв к действиям не воспринимается. Через какое-то время популярность сойдет на «нет» под гнетом рутины фентезийных реалий. А вот если начать активно реагировать и что-то там запрещать, можно добиться прямо противоположного эффекта.
— Оны просто нэ понымают взаымосвязы со своей рэальностью, — поддакнул Андрей, любовно поглаживая горшочек, золото из которого уже давно перекочевало в его кошель. — Для ных — все это просто сказка…
За разговором мы прошли несколько широких улиц, свернули рядом с высоченной базиликой, выстроенной в честь кого-то из отринутых ныне темных богов. Обогнули по периметру еще одну площадь, на которой шла бойкая торговля верховыми животными и вышли на широкий проспект, в дальнем конце которого виднелась упирающаяся в небо башня — причальная мачта для пассажирских дирижаблей.
— В действительности, намного больше проблем нам доставляют ваши бывшие, политически озабоченные сограждане, — тяжело вздохнул Дариуш, глядя куда-то вглубь сквера, по которому мы сейчас двигались, — они настойчивы, надоедливы и порою откровенно наивны. Такие люди отказываются принимать затянувшую их новую реальность и совершенно не готовы к диалогу с кем бы то ни было.
— Землю фармерам, мануфактуры крафтерам? — попытался пошутить я.
— Есть ы такыэ, — вполне серьезно кивнул Андрей, с интересом рассматривая разрисованный эротическими сценами их жизни доречи пузатый бок своего горшка — но ых нэ очэнь много.
— Проблема не в том, что они пропагандируют, — отмахнулся поляк, — а в том, что их методам быстро учатся местные.
Глава четырнадцатая
За разговорами мы прошли сквозь длинный сквер полный плодоносных деревьев неизвестного мне вида, свернули на одну из широких улиц и углубились в центральный квартал «Великих Домов», судя по названию непрозрачно намекающий на то, что основными его жителями являются представители местной аристократии. Городские дома, красивые, необычные, но все же более-менее «обыкновенные», сменили настоящие дворцы, утопающие в роскоши и позолоте. Несмотря на то, что это был самый центр города, к каждому в обязательном порядке прилегал сад или целый парк, а сами особняки казалось, всеми силами старались перещеголять друг друга.
