Своя игра. Тетралогия (СИ) - Соколов Юрий Юрьевич
Заклинание для разведения костра не сработало три раза подряд. Ругнувшись, я достал из котомки огниво. Когда‑то недоумевал, для чего их все с собой таскают, если каждый в той или иной мере владеет магией. Но быстро разобрался: не везде волшебство действует, и не любое. Огниво надежнее. Им тоже не всюду воспользуешься, однако перечень мест, где оно бесполезно, гораздо короче.
Утром мы направились к реке и осмотрели блестевший в ранних лучах солнца перекат. Мелкий – полурослику по пояс. И широкий – сотня воинов пройдет парадным строем по дециме в ряд. Можно шуровать на ту сторону без всякой подготовки, однако у противоположного берега перед бродом темнел глубокой стоячей водой обширный омут, и мне он не нравился.
– Подождем немного, – сказал я. – Мы же никуда не торопимся. Особенно к смерти в первой попавшейся реке.
– Подождем, – согласился Люцифер. – Омут и вправду нехороший.
Сидящая на гребне костомехова шлема Весточка одобрительно зачирикала, хваля нас за осторожность. Да будет тебе! Наши какие заслуги? Себя похвали: это твое благотворное влияние сказывается.
Не прошло и получаса, как к перекату вышел лось. Матерый самец весом в тонну, с красивейшими рогами. То ли он напиться хотел, то ли перейти реку – неизвестно. Едва ступил передними копытами в воду, как над поверхностью омута взметнулись толстенные щупальца с присосками величиной с тарелку, схватили животное и подняли в воздух. Лось даже заорать как следует не успел. Шумно плеснуло, разлетелись брызги, разбежались в стороны круги. Хорошо, что я на щупальцах сосредоточился, а не на всей сцене. А то не успел бы прочесть хоть что‑то в профиле чудища – так быстро он появился перед глазами и растаял: «Пресноводный спрут Ужас рек и озер. Уровень – 92. Сила…»
Какова сила, узнать не удалось. Я не слишком опечалился. Основные характеристики неразумных существ с приличной точностью рассчитываются от уровня по таблицам соответствий. Меня другое расстроило. Сам уровень.
– В воде мы с этой тварью не справимся, – сказал Люцифер. – А на сушу спруты выбираются лишь для того, чтобы переползти из пересыхающего водоема в другой.
– Не вижу, чтоб река собиралась пересохнуть, – заметил я. – А случись такое, сдался б нам тогда брод…
Судя по карте, выше и ниже по течению удобных для переправы мест не было на несколько километров. Дальше – неизвестно, да и наличие других бродов поблизости ничего не гарантировало. Потомство сидевшей в омуте твари могло давно захватить их, сделав недоступными для перехода. В содружестве с аллигаторами, пираньями и вообще кем угодно. Мы же в Гинкмаре. Тут можно на плезиозавра в дождевой луже наступить.
Книга чудовищ поведала мне, что пресноводные спруты нередко сами роют себе омуты, постепенно углубляя их по мере собственного роста. И становясь слишком большими, оказываются в ловушках. Отдельные гиганты бывают настолько велики, что для них уже и переползти куда‑нибудь трудно – не только по суше, но и по мелководью. Однако если еды достаточно, они продолжают расти. Вплоть до сотого уровня, предела развития в Срединном Пространстве. Щупалец у тварей бывает двенадцать и больше. Глаза только два. Пасть одна, но уж в нее не попадайся!..
Мы вернулись к храму, размышляя, что предпринять. Строить плот долго, и он не спасет нас от нападений аллигаторов и плезиозавров, буде такие проживают в реке. Вроде, ничего не оставалось, кроме как действительно искать еще один перекат, без подозрительных омутов вблизи, да помельче, на котором мы в случае атаки сможем сражаться почти как на суше. Или каменный мост, сохранившийся со времен Гинкмарского королевства…
Н‑у‑у‑у! С таким же успехом можно к сооружению дельтаплана приступать, или самолета.
Я сел в костомеха и начал расчищать притвор от битой черепицы и прочего хлама, используя щит вместо лопаты. Нет, если не психовать, а подумать спокойно, найти способ переправиться где‑нибудь через реку все же реально. Другой вопрос, сколько времени на это уйдет…
Да хватит, Ваня! Признайся уж честно: тебе претит отступать перед каким‑то головоногим моллюском. Напротив – край как хочется сцепиться с ним. И останавливает тебя лишь его девяносто второй.
– Хочешь обратиться за помощью к Журбу? – спросил Люцифер, глядя на мои усилия.
– Ага, – ответил я. – Вот только приберусь слегка… Мы ж не случайно вчера костер в храме не могли развести. Журб – бог воды. Точнее – этой самой реки. Да и кого тут еще возьмешь в союзники.
Управившись с притвором, я взялся за храм. Как мог почистил пол и выгреб мусор из небольшого круглого бассейна в центральной части. После бесконечных драк в Зальме заниматься мирным трудом было даже приятно. Алтарь из редкого жемчужного мрамора за века так зарос грязью, что отскрести ее всю не удалось. Но что осталось, отвалилось само, когда я отступился. Журбу понравилось мое рвение, и он это продемонстрировал. Ободренный, я тут же совершил малое подношение мецената, за что удостоился явления бога в образе почтенного седоволосого старца с длинной бородой, похожего на водяного. Его одеяние переливалось и бликовало при малейшем движении, точно было сделано из рыбьей чешуи.
– Благодарю тебя, доблестный воин! – сказал Журб. – Давно уже никто не навещал это мое святилище; тем более не ухаживал за ним и не приносил жертв. Прими же от меня ответный дар, хоть ты ни о чем и не просил. Отныне ты будешь преодолевать любые водные преграды чуть легче, чем раньше, и у тебя будет меньше шансов при этом утонуть.
Меня на миг окутало облачко тумана, и система выдала точные значения упомянутой Журбом способности и степени снижения риска. Совсем неплохие для первого контакта с божеством. Видать, дедуля вконец истосковался тут в одиночестве. Какая‑то мана ему продолжает капать со всех неразумных обитателей реки, а также сухопутных животных, так или иначе связанных с нею. Но в остальном – тоска зеленая же! Крупных поступлений нет, никто тебе регулярно не поклоняется. И благодеяния раздавать тоже некому. А у богов, между прочим, это потребность – оделять смертных своими фирменными плюшками.
И, конечно, я не на шутку Журба заинтересовал. Год за годом святилище стояло пустым, без единого посетителя. Ни полезной движухи, ни перспектив. И вот приперся некто. С виду – ничего особенного, явный мимокрокодил. Пришел откуда‑то, и уйдет своей дорогой, оставив храм разваливаться дальше. Но вдруг?..
– Спасибо, святейший! – сказал я. – Особенно за то, что почтил присутствием. У меня есть к тебе дело, которое было бы затруднительно изложить в молитве.
– Слушаю тебя, Иван! – ответил Журб. – Поведай о своей нужде как сумеешь. Боги, чтоб ты знал, более всего любят не тех, кто говорит красиво и правильно, или проводит в поклонении дни и ночи напролет. А тех, кто на что‑то способен. Возможности небожителей велики, но во многом и ограничены. Именно смертные зачастую наши глаза, уши и руки.
– Мне надо на ту сторону реки. А у брода, как ты, конечно, знаешь, засел в омуте спрут. Я схватился бы с ним, однако для этого он должен вылезти на сушу. Не заставишь ли ты реку иссякнуть? Если омут начнет мелеть, спрут окажется вынужден искать другое место. Тогда я его и убью, – а половина добычи с твари пусть достанется тебе за помощь.
– Ты слишком многого хочешь! Представляешь, сколько потребуется маны на это? Чудовище очень сильное, и победа над ним принесет богатые трофеи. Но и все они не окупят моих затрат – не только половина. Жаль огорчать тебя, но помочь я не смогу.
– Не спеши отказываться. Разве тебе приятно, что спрут оскверняет испражнениями воды твоей реки прямо напротив святилища и убивает приходящих к водопою животных?
– Неприятно, однако ситуации это не меняет. Я не властен над любыми монстрами, которые могут поселиться в реке или вблизи нее. Живи по берегам люди или иные разумные, было бы для чего стараться, чтобы меня не поносили, говоря, будто я за своими владениями не слежу. Было бы, кстати, и чьей маной воспользоваться. Но Гинкмар проклят – и, похоже, навечно. Ты молод и не знаешь, но я‑то помню, сколько было попыток вернуть королевство в его прежнее состояние. Смертные, бессмертные, боги куда сильнее меня – многие хотели что‑то сделать, порознь или сообща, но ни у кого не получилось.
