Своя игра. Тетралогия (СИ) - Соколов Юрий Юрьевич
Люцифер перестал жевать и посмотрел на меня:
– Понимаю. Вместо обычной пары «воин – боевой конь» ты задумал сделать из нас двух воинов – обычного и четвероногого. Снизить мою зависимость от тебя. Но для подобных целей гораздо лучше подходят петы вроде тура Гольта, а не лошади.
– Я в курсе, что ни у кого еще не получалось сделать боевого коня полностью автономным. Да и мало кто пробовал, потому что как бы незачем. Действительно ведь есть существа, которые уже обладают нужными свойствами, и туры – не предел мечтаний. Но я не собираюсь менять тебя на кого‑то. А усилить сверх нормы не прочь. Ты сам говорил, что игровая предопределенность влияет на меня в меньшей степени, чем на кого угодно еще. Я хочу, чтобы это распространилось на тебя, и желаемые качества приобрел ты. Просто хочу, – а еще мы получим множество выгод. Подумай: скоро мы оба достигнем сорокового уровня. Однако все равно не станем равны одному воину восьмидесятого. И дальше несоответствие будет лишь увеличиваться. Давай попробуем это преодолеть?
Люцифер задумался.
– Знаешь, попробовать можно, – сказал он через минуту.
– Так и я говорю! Риска‑то никакого. В худшем случае поимеем торможение прогресса уровню к пятидесятому и будем исправлять косяк с верховыми навыками тогда.
– Кажется, ты еще не все сказал.
– Ты проницательный! Если у нас прокатит со снижением зависимости, я хочу попробовать развить у тебя скаковые навыки.
– Фантазер!
– Не обзывайся.
– Смеюсь!
– Это – сколько хочешь. Но слышал же поди, что хорошо смеется тот, кто смеется последним. Я не собираюсь хвататься сразу за все. Однако в итоге, клянусь, сделаю из тебя супермаунта, какого не видел Версум. Трескай овес, набирайся сил. А я пошел забирать свои новые латы.
Глава 13
Покупка обошлась мне в четыреста пятьдесят золотых. То есть крепко ударила по карману. А ставшие ненужными доспехи Карла Ингмарского, напротив, удалось сбыть лишь за полторы сотни. Ибо маны в них было хрен и маленько, а сами по себе они недорого стоили. Оружейник сперва вообще не хотел их забирать – у него уже год ожидал сбыта похожий комплект, только меньшего размера.
Дальше пошла распродажа вчерашних трофеев. Сильно пострадавшая броня Тэсса ушла за сотню, Гольта – за двести, Кианы – тоже за двести, а Лейлы – за сто восемьдесят. За барды четырех лошадей я получил шестьсот двадцать и сбыл в других лавках всякой мелочевки из вчерашней добычи еще на триста десять. После чего вернулся к оружейнику и приобрел большой каплевидный щит, прочный как дверь в хранилище швейцарского банка. Сперва‑то хотел себе щит Тэсса оставить, но после решил – обновляться так обновляться. Из старого приберег только лук и кинжал. Из свежего – ларец души тура.
Завершив торговые операции, я заперся у себя в комнате и занялся подсчетом капиталов. Девятьсот золотых у меня уже было, и почти полтысячи у Гольта и К лежало по кошелькам. Чистая выручка сегодня составила тысячу двести семьдесят. Кажется, я поскромничал, заявив Эртриксу, что воин моего уровня не соберет тридцать шесть тысяч за год. Но с другой стороны – это как надо вкалывать на ратной нивушке, чтоб собрать? А примерно так же, как я вкалывал до сей поры. И двенадцать месяцев подряд ходить в обнимку с фортуной. Нафиг надо на такое рассчитывать. А случится оно без расчета – я найду куда деньги деть. Не обязательно радовать ими моих бессовестных кредиторов.
К обеду мы были готовы покинуть таверну, но с севера наползли тяжелые плотные тучи. Стало темно, как поздним вечером, холодно, и затянул мелкий моросящий дождь. По приметам выходило, что это надолго. В такую погоду в Гинкмаре особым образом активизируется нечисть, и все опытные путешественники в один голос советуют не покидать постоялых дворов, а если оказался в лесу, по крайней мере не сниматься с лагеря и жечь костер, поддерживая огонь несмотря ни на что.
Я заметил, что многие пьют больше обычного, избегают выходить во двор, и даже находясь в обеденном зале жмутся к растопленным каминам. Сам я особой подавленности не ощущал, но от насмешливых взглядов в сторону соседей воздерживался. Я ведь, строго говоря, с действительно опасными проявлениями потустороннего еще не сталкивался, если не считать скоротечной схватки с Хонором и случайной встречи с Собирателем душ, которого в тот момент не интересовал. А кое‑кому из присутствующих повезло меньше. Разговоры в зале велись вполголоса и изобиловали многозначительными паузами. Рассказывали о тавернах вдоль тракта, в которых вечером было весьма многолюдно, а под утро никого не осталось в живых; о деревнях и разбойничьих станах, кои постигла та же участь; о брошенных вместе с добром повозках и обозах; о пропавших без следа матерых контрабандистах, которые вроде все повидали и ко всему были готовы, – а вот, сгинули в одночасье, словно их и не было…
Я старался не терять времени даром и упражнялся в создании простеньких личин. Перепробовал штук пять и остановился на одной, что получалась лучше других. По моим прогнозам, в сочетании с порошком из шкуры лешего ее должно было хватить для более‑менее безопасного проникновения в Каритек. Это, конечно, если совершить насилие над собственной психикой и заставить ее поверить, будто к моей задумке применимо понятие «безопасность». Я также продолжал тренировки в стрельбе на звук, пользуясь тем, что ни Живчик, ни Люцифер нифига не боялись нечисти, хоть и относились к любой исходящей от нее опасности с должной предусмотрительностью. Я слушал их советы и не жалел денег на одноразовые обереги и заклинания. И еще отодвинул кровать от стены в своей комнате и раскладывал на полу на ночь камни магического круга. С удовольствием ложился бы в конюшне, чтоб защитить и Люцифера, но его стойло оказалось слишком тесным для подселения.
Постояльцы большей частью поступали похоже: старались принять все возможные меры предосторожности. О Мэлори, Рудже и обслуге и говорить нечего. Думаю, доходы лавки магических принадлежностей выросли многократно.
Дождливая сумеречная хмарь властвовала над округой трое суток. «Сухая гавань» стала очень даже мокрой. А потом небо прояснилось и выглянуло солнце.
Все, кому требовалось уехать, тут же засобирались в дорогу. Мы выехали в числе первых и направились по хорошо знакомым уже местам в сторону Арнаура. Я часто слезал с седла и шел пешком, давая Люциферу отдых. Но вообще нагружал коня достаточно, чтобы он максимально быстро прокачивал силу, не слишком при этом переутомляясь. Люц над моим проектом создания из него супермаунта больше не потешался, и лишь гадал, когда мы дойдем до тренировки скаковых навыков. Нынешним утром он обнаружил в собственном профиле способность?????????????????? доставшуюся ему от меня. Очевидно, в результате коррекции нашего развития системой.
– Понял теперь, как мы можем ослабить связь между нами? – спросил я. – Именно за счет того, что она есть на текущем этапе. Рано или поздно питомец в той или иной мере наследует качества, которыми обладает хозяин. И моя высокая степень свободы исключением быть не должна. Скорее наоборот. Ведь зависимость боевого коня от воина крепче любой другой.
– Ты гений! – сказал Люцифер.
– С чего бы? Я даже просто большим умом никогда не отличался. Всего‑навсего способен делать выводы из очевидного. На которое почему‑то редко обращают внимание.
– Сколько ты решил отдать фуриям в этот раз?
– Две тысячи. Оставшегося хватит на любые ближайшие нужды. Ну а не хватит – добудем еще.
– А не слишком ли ты спешишь с выплатами?
– Наверно да. Однако я не хочу таскать с собой лишнюю наличность, а в Арнаур мы потом долго не заглянем. У нас впереди большое предприятие: перво‑наперво я проберусь в Каритек…
– Куда?!..
– В Каритек – ты не ослышался. Мы не можем начинать разбой на Тропе вдвоем с тобою. Собрать отряд тоже не можем, поскольку у меня пока маловато авторитета на тракте. Кое‑какую известность я приобрел, – но ее явно недостаточно, чтоб мне верили безоглядно. И не зря ведь банды Тропу игнорируют. Традиционные методы там не годятся. Надо пробовать нетрадиционные.
