Своя игра. Тетралогия (СИ) - Соколов Юрий Юрьевич
– Но тебе не справиться с целым кланом. Ты погибнешь, не осуществив замысел и частично.
– Не думай, что если я молод, то обязательно глуп. Я испросил благословения у своего бога‑покровителя и всю дорогу молился ему, прося собрать наземных монстров Арнаура на моем пути от этих ворот до Площади правосудия. Я буду сражаться с ними столько дней и ночей, сколько потребуется, совершенствуя боевые навыки и повышая уровень, пока не убью последнего. И уж тогда, расчистив себе проход к логову фурий и превратившись в сильного воина, сражусь с кланом.
Я в сердцах хлопнул себя по лбу, позабыв, что шлем уже снял, а латная перчатка еще на руке. Так вот кому мы обязаны, что монстры настолько упорно блокируют улицы в сторону центра, обороняя каждую пядь арнаурской территории с мужеством защитников Сталинграда! Понятно также, почему уровни и характеристики упырей неестественно плавно растут с отдалением от крепостной стены. Бог‑покровитель Раймондо по каким‑то причинам обратил на юнца особое внимание и организовал для него персональную зону прокачки. Неясно, сколько дней, недель или месяцев потребуется для ее прохождения, однако до Дома приговоров паладин действительно доберется весьма крутым бойцом, а по‑настоящему опасных монстров не встретит, поскольку те обитают в подземельях.
Я посмотрел на Раймондо задумчиво и не без уважения. Неизвестно, чем он занимался, пока мы не виделись, но точно не на перинах нежился, и успел подняться с тридцать пятого уровня до тридцать седьмого. По всему выходило, что при его упертости и помощи свыше он выполнит придуманный самому себе квест, насколько это от него зависит. И самое худшее, что смогут сделать ему фурии в финале, – свалить из Арнаура за полчаса до того, как граф за них возьмется.
– Не стой в дверях, – сказал я. – Располагайся где угодно – тут полно свободного места. Ты нас не стеснишь, и мы тебе не помешаем. Выходить на подвиги сегодня я тебе не советую. Единственный объект для них поблизости – кладбище, однако он не самый удачный для старта. Мы рядом с башней всех монстров только что повыбили, тебе и разогреться будет не на ком.
– Я и сам собирался приступить завтра, – ответил Раймондо. – Дела во имя Света лучше начинать с восходом солнца.
– Тогда порядок. Уже к темноте зачищенные нами кварталы займут новые монстры. И некоторые убитые возродятся. Правда, какие именно – без понятия.
– Это надо Книгу возрождений изучать. Но там все настолько запутано…
– …что лучше не изучать, да? И правильно. До сорокового уровня воину полезнее работать мечом, а не извилинами.
– Чьи это на тебе доспехи? В прошлый раз, кажется, были другие?
– Те достались поймавшим меня Бдящим. А это жестянки Карла Ингмарского, да упокоится его душа навечно. Слышал о таком?.. Надеюсь, вы не были друзьями, – то есть уверен в этом. Было бы очень странно, окажись вы друзьями; но если я ошибся, можешь почитать молитвы и поплакать над его косточками по ту сторону башни. А я даже извиняться не стану – слишком много оснований думать, что Карл приехал в Арнаур с единственной целью меня убить.
– Конечно, друзьями мы быть никак не могли. Я даже рад, что ты его убил. Он за глаза оскорбил моего отца, а тот не успел призвать мерзавца к ответу, поскольку погиб. О Карле никто не заплачет, – а молитвы на его кончину прочтут только благодарственные.
Раймондо осмотрел башню, выбрал для ночлега первый ярус и устроился по‑спартански, соорудив постель из лапника. Как только он расслабился и сбросил с себя свою смешную напыщенность, стало понятно, что это нормальный парень, простой и приятный в общении. Люцифер ему понравился, что меня не очень удивило. Но паладин и Торна не чурался, хотя я ожидал обратного. Не имеет значения, что он проклятый, пояснил Раймондо. Конечно, он нарушил клятву и потерял честь в прошлой жизни. Однако уже понес наказание – и продолжает нести. Возможно, после перерождения он снова станет воином и заслужит рыцарское звание. Или даже будет воскрешен в прежнем теле.
– Хотел бы я встретиться со стариной Торном в изначальном обличье! – сказал я. – По всему видно: тот еще был вояка.
– А знаешь, я не верю, что ты совершил все те преступления, в которых тебя обвинили, – неожиданно перепрыгнул совсем на другую тему Раймондо. – Ты не похож на тимойского шпиона.
– Первейшая задача тимойских шпионов – не походить на тимойских шпионов, – рассмеялся я. – Иначе как бы они трудились во благо своему отечеству и во вред чужому? Но ты прав – я не из них. Я действительно дезертировал из Народного ополчения и с тех пор разбойничаю. Пожалуй, по законам Оргоя меня и полагается казнить – однако лишь за это, а не за шпионаж, убийства дворян и диверсии.
Весь вечер я опять упражнялся с оружием: помимо непосредственной пользы, тренировки ускоряли открытие лимитов на вливание очков Дарований в боевые навыки. Доспехи Карла постепенно становились мне как родные. Легкие, удобные, – а недостаток прочности у них компенсировался возможностью закачки больших объемов маны в каждый отдельно взятый предмет или во все сразу. Фактически, вместе с защитой я получил своего рода распределенный по всему телу накопитель, пусть и неполноценный. Заливать в него волшебную силу было можно, извлечь в случае необходимости – нельзя. Но и то хорошо. Иногда именно это и требуется: срочно распихать привалившее в виде маны счастье по заначкам. Хрен с ним, что безвозвратно, – лишь бы не пропало. А в броне оно с моим образом жизни точно не пропадет – израсходуется с пользой, на компенсацию пропущенных ударов. Так что я был доволен. Хотя дополнительное естественное усиление доспехам не помешало бы.
Тренировался я в том режиме, к которому привык в ополчении, используя вбитые в меня еще Креппером базовые методики. И что скажу? Тренировки по Крепперу без Креппера – замечательная вещь.
Остальные занимались кто чем. Раймондо отдыхал с дороги, читая какую‑то книжицу. Люцифер щипал траву – ему на питание и усвоение пищи требовалось гораздо больше времени, чем любому из нас. Торн лениво дремал, а Весточка мешала ему расслабиться окончательно, прыгая по земле рядом и чирикая в ухо. Волколатник делал вид, что хочет прихлопнуть птичку лапой, а та отскакивала в сторону, чтоб через минуту подлететь опять. Игра обоим нравилась – неизвестно почему; они развлекались ею уже часа два кряду.
С прибытием Раймондо прокачка в Арнауре потеряла для нас с Люцифером актуальность. Бог‑покровитель графа позволил нам порезвиться в обустроенной для своего адепта песочнице, пока его не было. Но мог оказаться категорически против того, чтоб мы продолжали оставаться здесь и путались под ногами. Что в таком случае произойдет, нам проверять не хотелось. Тем паче что теперь мы точно знали о возможности свободного прохода к Дому приговоров с любой другой стороны, кроме этой. И стоило ли откладывать дела первостепенной важности ради второстепенного, пусть и полезного?
Торн собирался задержаться на день и посмотреть, как паладин начнет; не исключено, что тешил себя надеждой договориться с ним и его божеством, и потихоньку мочить монстров в тылу и на флангах у Раймондо, заодно прикрывая тому спину. Отговаривать волколатника мы не стали: у него одного шансы откусить халявы были, а нам он дальше скорее мешал бы. После визита к фуриям предстояло идти к лабиринту духов – я не собирался открывать местонахождение устроенного там тайника посторонним.
Расставание прошло без особых церемоний. Настоящими друзьями мы не успели стать – ни с Раймондо, ни даже с Торном. Для этого что‑то большее нужно, чем оставить в живых побежденного противника или совместно заколбасить полсотни упырей. Неспешно шагая по валу вдоль крепостной стены, я думал, что продолжавшая регулярно посещать меня мысль о создании собственного клана, наверно, не так уж хороша. Это большая ответственность за тех, кто у тебя в подчинении, и вообще жуткая морока. А поторопишься, наберешь в члены кого попало, чего‑то где‑то не учтешь – можно и власть не удержать. Хорошо если просто окажешься на вторых или третьих ролях, а не жизни лишишься.
