Болтун. Книга третья - Барковский Стефан Анджеевич

Болтун. Книга третья

Глава 1

Болтун. Книга третья

Глава первая

Древняя народная мудрость гласит – перед убегающим открыты тысячи дорог, у его же преследователей дорога всего одна. Но, к моему глубочайшему сожалению, ни один из мудрецов прошлого не сообщил что делать беглецу если на каждом из открытых путей его терпеливо ждут преследователи, а остальные пути таят в себе опасность несовместимую с жизнью. По идее можно было обратиться за ответом древним японским ниндзя, которые в таком случае вообще бы не вышли из дому, но, увы, это был совсем не мой случай. И как бы я не прикипел к Лесной за время моего в ней пребывания, деревню мне все равно покидать пришлось. И уходить мне предстояло, по старой партизанской традиции, лесами.

К моему глубокому сожалению, за те несколько дней что мне понадобились после завершения истории с вьюнком. что бы добить свой уровень до заветного десятого Дани так и не вернулась в Лесную, так что попрощаться с нею у меня не вышло. Что, возможно, и к лучшему. Слишком уж непростой разговор у нас с ней намечался. Признаю что испытанное мной облегчение было трусливым и малодушным, но где-то в глубине души я был рад что вышло именно так. В оставленном письме, которое почтенная Шелрира обещалась передать я, по здравому размышлению не стал ничего говорить, клятвенно пообещав себе обязательно вернуться в Лесную и уже при личной встрече все честно рассказать эльфийке. Потому как признание в письменном виде слишком уж сильно отдавало гнилью, которая простительна когда тебе шестнадцать, но недопустимо когда тебе давно пошел четвертый десяток. Поэтому все что я написал можно было выразить несколькими словами – «Спасибо и до встречи». И я искренне верил что встреча эта обязательно состоится.

Примерно такими же словами я попрощался с Мариной когда ее московские каникулы подошли к концу. Я выполнил свое обещание и несколько дней вообще не заходил в игру полностью посвятив их девушке. Одним из самых ярких впечатлений этих дней стало посещение Кубинки, которая почти не изменилась за те годы что прошли с моего последнего посещения этого музея. Все так же на повроте к нему монументально возвышался ИС-3, взобраться на который считал чуть-ли не каждый второй посетитель музея решивший добраться до него своим ходом. Все так же на входе стояли зеленый британский Валентайн и советская белая тридцатьчетверка гордо носящая имя «Дмитрий Донской» выведенным на башне красным. Возле анагаров все так же возвышались БТ-2 и громоздкая махина бронепоезда на который пытались залезть все мальчишки, не смотря на стоявшие на улице морозы. Эти же мальчишки по прежнему приходили в восторг от черной громады Карла и чуть меньшего по размеру но по прежнему столь же хтонического Мауса чей корпус хранил на себе отметины от снарядов и который так и не поставили на ход, не смотря на неоднократно высказываемые пожелания танковых фанатов. Лишь стенды с фотографиями известных танковых асов и не менее известных в узких кругах конструкторов претерпели видимые изменения сменив фотографии на свои голографические аналоги, что как по мне было все же лишним. Но дань техническому прогрессу дала о себе знать. Стоит ли говорить что Марина пожелала сфотографироваться чуть ли не у каждой увиденной машины, а мне пришлось знатно постараться что бы вытащить из глубин памяти информацию о гусеничных монстрах жадно размазывающих своими гусеницами поля сражений отгремевшей давно войны память о которой постепенно. Но уходила из жизни нынешнего поколения моих соотечественников. Судя по довольному виду Марины и тому что к моим немного сбивчивым рассказам прислушивались и другие посететители знаменитого на весь мир бронетанкового музея гид из меня получился все же не столь плохой как я о себе думал.

Это были хорошие несколько дней. Удивительно насколько насыщенной становится жизнь. Когда тебе есть ради кого жить. Все же существование одинокого человека в чем-то ущербно, что бы он себе не говорил в оправдание. Хомо сапиенс животное стайное и этим все сказано. Да мир современный дает множество возможностей одиночкам когда человек живет только для себя и не несет никакой ответственности перед окружающим миром. Но где то глубоко в подсознании, на подкорке, в глубокой тьме обитают рефлексы и инстинкты выработанные за тысячелетия существования рода человеческого, которые говорят что в одиночку в этом прекраснейшем из миров не выжить. И именно эти инстинкты и управляют нашей жизнью, как бы не гордился этот самый Хомо второй приставкой к своему имени. Не зря же одинокие люди очень часто заводят себе питомцев, которые становятся для них семьей.

Поэтому когда эти несколько дней, наполненные множеством маленьких, но важных событий истекли и Марине пришлось уезжать я искренне предложил ей остаться в тайной надежде что девушка примет мое предложение. Но этой надежде не суждено было сбыться и после бесконечно долгого мига раздумья она все же ответила отказом. Видимо в этот момент на моем лице что-то промелькнуло потому как Марина с какой-то затаенной теплотой, словно пытаясь подбодрить, провела ладонью у меня по щеке

- Не обижайся, Макс, но мне действительно пора уезжать. Это были отличные каникулы и если я приму твое предложение они потеряют что-то очень важное и не отложатся в памяти так как они заслуживают. Повтори это предложение когда я приеду в следующий раз и возможно, только возможно, я отвечу на него согласием.

Мы стояли на перроне Ленинградского вокзала и поезд готовый умчать мою гостью в город моего детства через несколько минут должен был отойти от платформы. Вещи были занесены внутрь и мы, по древней традиции сложенной не одним поколением убывающих-провожающих стояли на перроне и беседовали обо всем и ни о чем словно стараясь оттянуть неизбежное. В руках у Марины был небольшой пакет из тех что часто продаются в сувенирных магазинчиках аляповато цветастый и по большому счету годный только для того что бы в нем удобно было преподнести небольшой подарок.

- Вот, держи – Марина протянула мне его с глуповато-торжественным видом. – Двадцать третьего я его тебе вручить не смогу, поэтому дарю сейчас. – В пакете оказались носки и дезодорант. Марина довольно хихикнула напомнив сейчас мелкую девчонку провернувшую какую-то шалость. – Извини. Не удержалась.

- Отличный подарок – улыбнулся я в ответ. Хоть февральский морозец нещадно кусавший за щеки и мешал это сделать. – Статусная вещь. Каждая женщина дарит своему мужчине этот набор. Так что я доволен.

Я вытащил из кармана куртки небольшую коробочку содержимое которой я купил накануне вечером, когда гостья утомленная долгими блужданиями по столице спала в обнимку с моей Серой.

- А это от меня. На восьмое. Только обещай что не откроешь его раньше.

- Что там? – поинтересовалась Марина бережно принимая подарок из моих рук.

- Эпилятор – не смог я удержаться от небольшой мести. Но Марину было так просто не смутить.

- Отличный подарок – вернула она мне любезность. - Каждый уважающий себя мужчина должен однажды подарить его своей женщине.

Я не успел подобрать достойный ответ, проводница лениво наблюдавшая за перроном бесцеремонно вмешалась в наш разговор.

- Молодые люди, поезд скоро отходит. Девушка, целуйте уже своего кавалера и занимайте ваше место. – во взгляде этой женщины читалось некое осуждение, словно она была недовольна выбором одного из нас.

Марину не пришлось долго упрашивать и она мимомолетным движением коснулась моих губ. – Спасибо. Макс, это были самые лучшие каникулы в моей жизни. Честно.

- Мы обязательно их однажды повторим. – ответил я с трудом разжимая руки неведомо когда прихватившие девушку за талию. Мне почему-то казалось что в этот момент на нас глазеет весь вокзал, но мне было абсолютно плевать на мнение окружающих. – Спасибо тебе и до встречи.

И прекрасное видение в виде красивой девушки скрылось в вагоне. А я остался один на перроне среди людской толчеи и так стоял пока вагоны не тронулись с места постепенно набирая ход. И только когда последний из них прошел мимо меня не спеша пошел домой где меня ждала внезапно ставшая пустой квартира с гордой и независимой кошкой, которая словно предчувствуя расставание никак не хотела отпускать мою гостью изо всех своих кошачьих сил хватая ту за ноги в тщетной попытке удержать и которая при моем возвращении разразилась негодующим мявом, словно пеняя за то, что не сумел уговорить Марину остаться. Ждал меня и еще один подарок оставленный незаметно той на столе перед отбытием, который я пообещал себе открыть только в праздник утративший для большинства людей свой первоначальный смысл и превратившийся в банальный повод для очередной пьянки. Ждала меня и игровая капсула все так же заманивающее переливающаяся огоньками, словно пытаясь загипнотизировать их неспешным мерцанием. И я, в борьбе с накатившей внезапно тоской поддался этому гипнозу и, наскоро переодевшись в домашнее провалился в выдуманный мир носящий в чем-то изящное название «Отражения».