Корабль - Брандхорст Андреас

– Да-да, – взволнованно сказала Эвелин. – Мурийцы пытались ограничить развитие машин, остановить расширение их сознания и обогащение знаниями. Но это привело к тому, что те взялись за оружие и начали войну.

Адам посмотрел на множество зеркал и увидел в них глаза тысячи мурийцев. Он понял, что видел на изображениях события прошлого: разрушения, смерть, войну и плен.

– Машины, выжившие после этого хаоса, объединились в корабль и взяли переживших катаклизмы мурийцев – биологическую часть нового общества – в плен.

– Говорящие с Разумом, – прохрипел Адам.

– Ты хочешь сказать, так же, как и Говорящих с Разумом? Органический элемент… – Эвелин была взволнованна и очарована открытием. Заметила ли она, что разум корабля уже открыл ворота за ними?

– Изобретательность, – устало проговорил Адам. – Иррациональное мышление. Способность принимать нестандартные решения.

Эвелин кивнула:

– Синтез лучшего из двух миров.

– Нет, – возразил Адам. Скорость мышления Эвелин была быстрее, чем у него, но она думала в неправильном направлении. – Это вовсе не… синтез, а подчинение, порабощение.

– Да, я поняла, ты прав. Огромная машина, организм, обладающий машинным интеллектом, это он захватил выживших мурийцев и поработил их.

– Но… не всех. Некоторым удалось сбежать. – Адам проклинал свою слабость и липкое нечто, сковывавшее мысли. Ему надо еще так много узнать, так много понять.

Количество изображений увеличивалось, они рассказывали о немногих мурийцах, которым в те давние времена удалось сбежать. Корабль искал их, но не нашел, потому что беглецы покинули пределы Каскада и бесследно исчезли в просторах космоса. Корабль искал их и везде, где находил другие цивилизации, устраивал Всемирный Пожар, уничтожая все дотла. В этом состояла одна из главных задач корабля: устранять для себя любую опасность.

– Всемирный Пожар, – прошептал Адам, у него не осталось сил говорить громко. – Межзвездная катастрофа, жертвой которой стали многие народы.

– И все же тогда… – Эвелин перебила себя. Изображения менялись столь быстро, что она не успевала говорить. – В течение тысячелетий корабль летал от звезды к звезде в поисках сбежавших мурийцев и уничтожал целые миры с помощью Ластиков, аннигиляторов и пушек. Наконец некоторые мурийцы вернулись обратно с оружием, способным победить машины. Они не смогли разрушить корабль, но им удалось перевести его в пассивное состояние, своеобразный сон где-то в межзвездном пространстве.

Адам вспомнил о станции, где умерли Эллергард и Эллисон, о неком призрачном объекте, который летал в космосе и словно спал.

– Вернувшиеся мурийцы опустошили Депозитум и снова исчезли, планируя разработать новое оружие, которое будет мощнее предыдущего, и с его помощью окончательно разрушить корабль.

– Но им это не удалось, – сказала Эвелин. – Что же могло случиться?

– Вероятно, корабль спрятался и его не нашли, – сказал Адам. – А потом…

– А потом на космической сцене появились умные машины с Земли, – ответила Эвелин. – Их зонды открывали опустошенные миры и находили артефакты.

– Некоторые из них служили предупреждением…

– Да, но машины Земли этого не поняли или просто не обратили внимания. Узнав о корабле, о его интеллекте, который опередил Кластер на одну или несколько ступеней развития, машины решили, что могут захватить его наследство. Они отправили кораблю сигнал пробуждения. И ты, и Ребекка были оснащены программами вторжения. Корабль должен был вас ассимилировать, а вы должны были захватить его.

– Но сигналы Кластера привели корабль к Земле, и теперь…

– Корабль захватывает Кластер, – подтвердила Эвелин, – затягивает его в себя. За счет чего корабль расширится, и это станет новым шагом в развитии его интеллекта.

Адам видел эти изображения, будущее, далекие горизонты, но смотрел на них как бы со стороны, высоко-высоко сверху. Вот корабль ассимилирует Кластер на Земле и летит дальше в поисках последнего мурийца, который спрятался на просторах космоса, и продолжает создавать новое оружие. Он видел корабль, который так же, как и миллион лет назад, до длительного сна находит новые цивилизации на низкой ступени развития и уничтожает их, считая своими потенциальными врагами. Разгорается новый Всемирный Пожар, еще сильнее, чем первый.

– Нужно идти назад, – сказала Эвелин – К высокой колонне – ядру машинного интеллекта. Только там ты сможешь взять управление кораблем на себя.

– Это невозможно, – прохрипел Адам. – Поглощение невозможно. Я слаб.

– Но тогда…

Контакт.

– Вот почему я не… пошел на это, – добавил Адам и мобилизовал последние резервы мозга. – Я здесь, чтобы освободить узников. Они знают корабль гораздо лучше. Возможно, у них получится…

Ворота за ними окончательно распахнулись, и показались преследователи. Впереди были шестиногие собаки. Они подходили все ближе, скаля зубы и рыча.

Клац… Защитная программа, новое улучшенное дополнение к сознанию, ключ, который был предназначен для управления кораблем… Бартоломеус снабдил программу функцией автоадаптации. Автоадаптация – сложное слово, но стоящее за ним явление куда сложнее. Адам даже не пытался в этом разобраться. Он просто радовался, что этим ключом можно открыть не один замок, а несколько. Ключ подходил и для этих древних казематов возрастом в миллион лет.

Адам хотел поднять руку, чтобы еще раз прикоснуться к зеркалу, в котором отражалось лицо, полное надежд, но ему не хватало сил – смерть была совсем близко. Тело слабело. Он посмотрел на ладонь, кожа на ней была дряблой, изрезанной морщинами, дрожавшие пальцы больше не слушались его.

– Эвелин, моя рука…

Она потянулась к нему и подняла его руку.

– Зеркало, первое зеркало.

Первое добравшееся до них шестиногое существо разинуло пасть, выпустило когти и прыгнуло.

Эвелин подняла старую морщинистую руку Адама к первому зеркалу. Едва пальцы его коснулись, как плоскость начала двигаться. Зеркало опрокинулось и зацепило соседнее, которое тоже упало назад. Они стали валиться одно на другое, словно костяшки домино, и, падая на пол, разбивались. Звук громким звоном разнесся по залу, но его перекрыл истошный вой шестиногой собаки, та почти добралась до Адама и Эвелин, но застыла в воздухе, а затем разлетелась, словно стекло. Остальные преследователи в страхе попятились от открытых ворот, трое из них, стоявшие впереди, столкнулись друг с другом и раскололись, другие же обратились в бегство.

Адам посмотрел на руку, которую Эвелин только что отпустила: на ней появились темные линии, разъедавшие кожу и кости.

– Адам, – закричала Эвелин. – Что с нами, Адам?

Он повернулся и увидел, что темные линии перешли на ее руки и окутали все тело. Они достигли ее лица, широко раскрытых глаз…

– Адам, – закричала Эвелин, но крика не было, потому что ее рот разбился, словно зеркало. Адам не мог ничего ответить. Теперь у него не осталось не только сил, но даже губ и языка.

Корабль поглотил их.

На кушетках у старого коннектора в недрах красно-коричневого Марса лежали мужчина и женщина, она до недавнего времени была бессмертна и молода душой, мужчина же – стар и смертен. Супервайзер, наблюдавший за ними, заметил в поле статуса мигающие значки. Он получал информацию напрямую, не используя эквивалент органов чувств. Черные линии ассимиляции пронизывали всю комнату с пьедесталом и достигли соседнего помещения, где находился старый коннектор, достигли ложа с двумя людьми. Зная, что цель уже близко, линии стали распространяться еще быстрее, ведь тела должны стать частью обширного искусственного интеллекта. Несколько добрались до проекций голограмм с изображениями основателей и мыслителей – мужчин и женщин, шесть тысяч лет назад объединившихся с Супервайзером.

Голограммы исчезали одна за другой. Комната наполнилась шумом, похожим на шорох осыпающегося песка.

Адам – старик на кушетке, который был моложе женщины рядом с ним, – задрожал. Он повернул голову, открыл глаза и пробормотал: