Елена Сенявская - Звездный Скиталец
Привели. И оставили один на один со смуглым улыбчивым господином, чей цепкий взгляд не предвещал ничего хорошего.
– Меня зовут Берг, - представился он, указав «гостю» на кресло и подождав, пока тот сядет. - Весьма сожалею о тех неудобствах, которые вам пришлось испытать в дороге и по прибытии сюда. Наши люди перестарались. Но мы все исправим. Будете чувствовать себя как дома… А пока позвольте задать кое-какие вопросы. Вы ведь не откажетесь отвечать? - во вкрадчивом голосе звучала угроза.
Гельм с трудом сдержал закипавшую внутри ярость.
– Я все рассказал капитану Рольфу. Мне больше нечего добавить, - сказал, как мог, спокойно, но в глазах полыхнул огонь.
– Это только так кажется, - невозмутимо ответил землянин. - Вы говорили о том, что считали особенно важным, но нас интересуют и такие мелочи, которым вы не придаете значения. Какое звание вы имели в Серебряной Эскадре? - спросил как бы случайно.
– По возвращении на Севир мне вручили бы нашивки пилота. До этих пор я курсант, которому не дозволено управлять кораблем без наставника. Как видите, - с издевкой заметил Гельм, - я слишком мало значу, чтобы быть вам полезным.
– Но то, что вы должны рассказать, не связано с государственной тайной, - улыбнулся Берг, обнажив великолепные зубы, и пленник невольно поежился от этой хищной улыбки.
– Все мои долги остались на Севире, - мрачно сказал он. - Здесь я никому ничего не должен.
– Я просто не так выразился, - улыбка сползла с лица Берга, но был он по-прежнему вежлив. - Никто не собирается вас принуждать. Если вы сегодня не в духе, мы можем отложить беседу.
– Вы уверены, что завтра я буду сговорчивей? - хмуро спросил Гельм. Холодок пробежал по спине…
– Вам нужно отдохнуть, - уклонился от ответа Берг. - Вас ведь, кажется, разбудили? - добавил сочувственно, словно вспомнил об этом только теперь. Ему явно не терпелось избавиться от севира, упрямство которого начинало его раздражать, а применять «жесткие меры» было, увы, запрещено.
Гельм понял, что допрос окончен, и встал в полной уверенности, что будет доставлен обратно, в уже знакомый «аквариум». И вздрогнул от неожиданности, когда землянин спросил самым будничным тоном:
– Может быть, хотите прогуляться по парку, осмотреть остров? Я распоряжусь, чтобы вас проводили.
Пленник молчал. На какой-то миг он поверил, что свободен. Но только на миг. Темница никуда не исчезла, просто стены ее раздвинулись. Не все ли равно, до размеров острова или планеты?
* * *
В «аквариум» Гельм не вернулся. Устроился на первом этаже, в комнате с видом на море и душистым жасмином под окнами. Никто его здесь не тревожил. Он часами бродил по острову, предоставленный самому себе, удивляясь, что ни в парке, ни в доме совсем не встречает людей. Казалось, о нем забыли: допросов больше не было, Берг не давал о себе знать. Может быть, за ним наблюдали, но Гельм этого не замечал. Зато с каждым днем испытывал все большую растерянность, не зная, как дальше себя вести. До сих пор он не чувствовал так остро свое одиночество. Только однажды ему довелось испытать нечто похожее - когда, очнувшись на борту «Геи», он понял, что Лурга больше нет. Но в тот раз все было по-другому. Он сам был тогда другим. И не знал, чего сильнее боится - жить или умереть… Сейчас он не боялся ни того ни другого. Увлеченный необычными впечатлениями, он даже не слишком тосковал по Севи-ру. Но ему не хватало наставника, который помог бы разобраться во всем. Не хватало… Рольфа! Он понял это внезапно и усмехнулся, глядя в пустоту. Вот уж не думал, что будет скучать по старому капитану! Но Рольф оказался единственным, к кому он испытывал какую-то долю привязанности, и теперь, оставшись совсем один, упрекал себя за слабость, измученный чувством вины перед памятью Лурга. Наверное, это было глупо: Учителя нет в живых, а ему, Гельму, нужна поддержка в незнакомом мире. Впрочем, Рольф далеко, и вряд ли им позволят увидеться. Для того он и изолирован здесь, чтобы осознал свою зависимость от Берга и тех, кто за ним стоит. Спасибо, хоть выпустили из «аквариума», но всегда могут засунуть обратно.
Гельм спустился по мраморной лестнице к самому берегу. Океан был спокоен. Волны плавно подкатывали к ногам и с шипением уползали… Он смотрел не отрываясь на величественное зрелище и не мог избавиться от восторга и трепета перед ним. На Севире морей не было, не было открытых водоемов. Воду качали из глубоких скважин, и ее всегда не хватало. А здесь тысячи брызг летели в лицо, и хотелось смеяться от счастья!… Прозрачно-зеленоватая глубина манила и пугала одновременно. Гельм не умел плавать, но где-то в подсознании теплилось воспоминание об упругих объятиях и нежной прохладе реки, или моря, или озера где-то в лесной чаще, и страх отступал перед острым желанием нырнуть в пенистую волну… Когда-нибудь он так и поступит, устав от одиночества и бессмысленного ожидания перемен. И это будет самая приятная смерть, какую только способно нарисовать его воображение.
Он не услышал шагов за спиной и вздрогнул, когда чья-то рука легла на плечо. Обернулся, узнавая, но не смея поверить. Серые глаза капитана улыбались ему с неподдельной радостью.
– Гельм, мальчик мой, - Рольф впервые позволил себе подобное обращение, впервые говорил ему «ты». - Собирайся. Поживешь у меня. Если, конечно, не возражаешь…
– Я ждал вас, - просто ответил Гельм, а глаза сказали все остальное. - Когда мы едем? - он даже охрип от волнения, но улыбнулся умиротворенно, услышав именно то, что хотел услышать:
– Ты готов? Тогда прямо сейчас…
Никогда Рольф не расскажет ему всей правды: как посылал рапорт за рапортом, доказывал, требовал, убеждал. Как после карантина, вернувшись на Землю, добивался приема у главы правительства, у министра безопасности, у шефа разведки. Как втолковывал каждому из них, что у Гельма тоже есть права, что он не пленник, а гость, не враг, но почти ребенок. Что силой от него ничего не добьются, только измучают зря. Что он совершенно один в чужом мире, и надо же иметь хоть каплю сострадания! Если не можете отправить домой, то сделайте его пребывание здесь менее тягостным. Не держите взаперти, покажите ему Землю - и узнаете о нем больше, чем он сам о себе знает. От вас зависит, какой он ее увидит, примет ли в свое сердце. Контакт с ним - это контакт с Севиром. Каким же будет этот контакт?…
Рольф говорил исступленно, отчаянно, не решаясь, однако, просить о главном: чтобы Гельма доверили ему. Надеялся, что догадаются сами. Догадались. Выслушали до конца и предложили спокойно и деловито:
– Вам положен длительный отпуск. Полгода, не так ли? На это время можете взять мальчишку к себе. Под вашу ответственность.
– Согласен, - с готовностью откликнулся капитан, сообразив, что ему уступают, так как и в самом деле ничего не смогли добиться. «Бедный мальчик! Что они с тобой сделали?» - с новой силой вспыхнула тревога. А вслух произнес: - Я хотел бы забрать его немедленно. И вот он здесь, на этом острове, куда едва ли попал бы за всю свою жизнь, не окажись на нем Гельма. И говорит ему «Собирайся!» будничным тоном, словно зовет на прогулку. Слава Богу, успел! И, кажется, ничего не случилось… Он еще не забыл погребальный костер Лурга, знал, что доведенный до отчаяния парень способен на все. Может, и теперь не случайно нашел его у самой воды… Хотелось бы верить, что ошибается. Но у Гельма об этом не спросишь, а читать чужие мысли капитан не умел.
* * *
Гельм следовал за капитаном послушно, как ребенок. Вместе они вошли в дом, свернули в боковой коридор, тот самый, где скрылись охранники после прибытия на остров. За массивной металлической дверью оказалась кабина мгновенной транспортировки. Рольф набрал на пульте цифровой код, свет мигнул и погас, и юноше показалось, что он летит в пропасть. Это длилось какую-то долю секунды, а потом он увидел, что стоит в такой же кабине, только стены у нее прозрачные, а за ними видны небо и березовая роща. С мягким шорохом раздвинулись двери, и капитан подтолкнул его к выходу.
«Знать бы об этой штуке раньше, недолго бы я там задержался», - подумал потрясенный Гельм.
Рольф взглянул на его лицо, улыбнулся, похлопал по плечу:
– Только не пытайся пользоваться этим, пока не выучишь систему кодов. А то забросит куда-нибудь в пустыню, и выбраться не сумеешь.
Впрочем, он лукавил: система была защищена от случайных цифровых комбинаций, и, нажимая все кнопки подряд, непосвященный не мог привести ее в действие.
– Пойдем. Здесь уже близко…
Капитан шагнул прямо в траву, утонул по пояс в клевере и ромашках. Только теперь он почувствовал, что вернулся домой. И вдыхал полной грудью запах земли, лета, зной июльского дня.
Его волнение передалось Гельму, и было это немного странно - входить в незнакомый мир, как в старый, забытый дом, потерянный - и вновь обретенный…
