Грег Бир - Божий молот
Эдвард хихикнул.
— Я чересчур привередлив.
— Зря. Знаешь… — Стелла замолчала, и в течение нескольких секунд оба не произнесли ни слова. — Возможно, ты и знаешь.
— Если бы у нас было больше времени… — сказал Эдвард.
— А договор остаётся в силе? — спросила Стелла.
— Договор?
— Если все окажется ложной тревогой…
— Договор не расторгнут.
— Я буду думать о тебе, — сказала женщина. — Не забывай.
Как сложилась бы его жизнь со Стеллой? Она решительна, умна и довольно своенравна. Вероятно, они бы плохо ладили или — также вероятно — хорошо…
Оба знали: у них не будет времени, чтобы выяснить это.
— Я не забуду, — пообещал Эдвард.
Добравшись до Карри-Вилледж, Эдвард зашёл в магазин и купил сухие супы и несколько пакетов продуктов, предназначенных для туристов. Запасы магазина быстро истощались.
— Машины не приходят уже два дня, — сообщила молоденькая продавщица. — Мы постоянно звоним, и они твердят, что едут. Никто ничего не делает. Просто все сидят и ждут. Отвратительные времена, вот что я вам скажу.
Он прибавил к покупкам пару солнечных очков, отдав последние наличные. Всё, что у него теперь оставалось — кредитные карточки и несколько чеков путешественника. Плевать!
Эдвард заполнил пластиковый пакет и уже готов был уйти, когда увидел в дальнем углу магазина вчерашнюю блондинку. Она копалась в корзине с подгнившими яблоками. Набрав воздуху, Эдвард поставил сумку на прилавок и быстро зашагал к ней.
— Ну что, отыскала мужа?
Женщина посмотрела на него, печально улыбнулась и покачала головой.
— Не так-то это и плохо, — заметила она, вытащила из корзины потрескавшееся яблоко и уныло обследовала его. — Обожаю фрукты — и вот, что они предлагают.
— У меня есть несколько отличных яблок в моей… палатке. Скоро я ухожу на Глесьер-Пойнт. Могу угостить тебя. Яблоки слишком тяжёлые, чтобы все их унести наверх.
— Очень любезно с твоей стороны.
Она бросила яблоко в корзину и протянула Эдварду руку. Тонкие холодные сильные пальцы. Эдвард слабо пожал её руку.
— Меня зовут Бетси, — представилась блондинка. — Девичья фамилия — Сазерн.
— А я — Эдвард Шоу. — Он решил идти напролом. — У меня никого нет.
— То есть?
— Никого, с кем я мог бы провести оставшееся время.
— А сколько его осталось?
— Говорят, меньше недели. Но никто не знает точно.
— Где твоя палатка?
— Недалеко.
— Если угостишь меня хорошим хрустящим сочным яблоком, я пойду за тобой на край света.
Эдвард широко улыбнулся.
— Спасибо, — сказал он. — Нам туда.
— Тебе спасибо.
В палатке он выбрал самое красное яблоко и вытер его чистой салфеткой. Бетси впилась в него, вытирая струйку сока, стекающую по подбородку, и наблюдала, как он собирает рюкзак.
— Надеюсь, ты не один из тех невежд? — спросила она резко.
— Что ты имеешь в виду?
— Не хочу быть неблагодарной, но если ты видишь все происходящее в розовом цвете и думаешь, что Бог спасёт нас или что-то в этом роде…
Эдвард покачал головой.
— Отлично. Мне сразу показалось, что ты умный парень. Приятный и умный. У нас осталось не так много времени, правда?
— Немного. — Он навалился на рюкзак и застегнул его. Потом посмотрел на Бетси.
— Знаешь, если бы я могла начать все сначала, я бы выбирала мужчин, похожих на тебя.
Её слова укололи Эдварда.
— Так говорят все красивые женщины. В окопах не найдёшь старых дев.
— Ах, — она рассмеялась. — Ты мне нравишься. Ты… Извини, ты не страдаешь какими-нибудь заразными, мгновенно проявляющимися болезнями.
— Нет.
— Я тоже. Ты никого не ждёшь?
— Нет.
— Я тоже. Рада познакомиться.
Она протянула ему руку, и Эдвард аккуратно пожал её пальцы, потом улыбнулся и привлёк женщину к себе.
В восемь часов утра Артур снова услышал голос Сети. Он открыл глаза и тронул Франсин за плечо. Он действовал, как в дурмане.
— Нам надо отправляться. — Он вылез из постели и натянул брюки. — Одевай Марти.
Франсин недовольно хмыкнула.
— Слушаюсь, сэр, — сказала она. — Куда теперь?
— Трудно сказать, — ответил Артур. — Мне велено быть через час в определённом месте. В Сан-Франциско.
Марти сел на кровати, протирая глаза.
— Вперёд, дружище! — сказала Франсин. — Срочно выступаем!
— Хочу спать, — протянул мальчик.
Франсин схватила Артура за руку и прижала её к себе, напряжённо уставившись в лицо мужа.
— Я скажу только один раз… Если ты сошёл с ума и все это зря, то я…
Она ущипнула его за нос. Франсин явно не шутила: он ощутил боль, на глазах выступили слёзы. Артур крепко сжал её руку.
— Ты меня понимаешь?
Он кивнул.
— Нам надо спешить.
Несмотря на боль в носу, Артура переполнял восторг. С какой стати так рано поднимать нас и торопить куда-то? Не иначе, что-то произойдёт…
Но воодушевление спало, как только он вышел в коридор и увидел Гранта. Рядом с одетым в халат отцом сонно ковыляла Бекки.
— Вы приехали слишком поздно, чтобы подниматься засветло, — удивился Грант. — Ничего себе ночка! Я спал не больше часа… Даниэл вообще не сомкнула глаз.
Когда мужчины вошли в кухню, они увидели там Даниэл, сидящую за чашкой кофе. Побледневшее лицо и пепельница, полная окурков, свидетельствовали о бессонной ночи.
— Ранние пташки, — уныло протянула она.
— Нам надо уезжать, — предупредил Артур.
— Мы думали, вы побудете с нами.
— Мы тоже так считали. Но я много размышлял этой ночью. Нам надо… уехать отсюда как можно скорее. Масса дел.
Вошли Франсин и Марти. Даниэл вопросительно склонила голову набок. Марти смущённо улыбнулся Бекки, но она не обратила на кузена никакого внимания. Девочка переводила взгляд с отца на мать.
— Что, чёрт возьми, происходит с семьёй? — спросила Даниэл резким голосом. — Дьявол, куда вы отправляетесь?
— Не знаю, — тупо ответила Франсин. — Решения принимает Артур.
— Вы сошли с ума?
— Не надо, Данни, — вмешался Грант.
— Я всю ночь пыталась понять, в чём дело. Почему вы уезжаете сейчас? Почему? — Она находилась на грани истерики. — Что-то происходит. Что-то, связанное с правительством. Поэтому вы приехали сюда, да? А теперь собираетесь бросить нас всех, оставить умирать?
У Артура заныло сердце. Она близка к истине.
— Сегодня мы отправляемся в город, — объяснил он. — У меня там дела, а Франсин и Марти должны быть рядом со мной.
— Может, и мы поедем с вами? — предложила Даниэл. — Все вместе. Ведь мы одна семья. Я чувствовала бы себя лучше, если бы мы держались друг друга.
Франсин посмотрела на мужа. В её глазах стояли слёзы. У Марти задрожали губы. Растерявшись от общего молчания, Бекки прижалась к матери.
— Нет, — отрезал Грант.
Даниэл повернулась к нему.
— Что?
— Нет. Мы не поддадимся панике. У Артура есть работа. Если он выполняет задания правительства — хорошо. Но мы не станем паниковать в этом доме, пока моё слово что-то в нём значит.
— Они отправляются… в какое-то место, — тихо сказала Даниэл.
Грант согласно кивнул.
— Может, и так. Но мы не станем вмешиваться.
— Чертовски мило с твоей стороны, — заметила его жена. — Мы твоя семья. Что ты собираешься сделать для нас?
Грант посмотрел на Артура, и тот почувствовал решимость сохранить спокойствие, несмотря на страх и замешательство, овладевшие родственником.
— Я сохраню порядок в этом доме, — заявил Грант. — Сохраню его достоинство.
— Достоинство? — крикнула Даниэл.
Она смахнула чашку с кофе на пол и выбежала из кухни. Бекки стояла возле лужицы на полу и беззвучно рыдала.
— Папа, — бормотала она между приступами плача.
— Мы просто поспорили, — объяснил Грант. Он встал на колени возле девочки и обнял её за плечи. — Всё будет хорошо.
Артур машинально собирал вещи в ванной комнате и спальне. Франсин отыскала сестру и попыталась успокоить её.
Грант проводил Артура до подъездной аллеи. На холмах лежал густой утренний туман, сквозь дымку проступало солнце. Несколько голубок пели в кустах свои чудесные бессмысленные песни.
— Ты продолжаешь работать на правительство? — спросил Грант.
— Нет.
— Я думал, они спрячут нас всех в каком-нибудь укрытии или на шатле. Это не так?
— Нет.
Артур с трудом превозмогал душевную боль. А на что надеешься ты сам? Не на то ли, что произойдёт нечто похожее на сказку, придуманную Грантом?
— Вы вернётесь вечером? Просто как будто вы поехали в город, а потом… возвратились?
Артур покачал головой.
— Думаю, не получится.
— Вы собираетесь путешествовать, бродить… пока… не начнётся?
— Не знаю.
Грант скривил лицо и покачал головой.
— Интересно, надолго ли нас хватит? Всех ожидает смерть, и мы не можем противиться этому.
Артуру показалось, что он проглотил осколки стекла.
— Мы будем держаться по-своему, — продолжал Грант. — Если вы предпочитаете провести оставшееся время в машине, может, людям удастся не потерять свой облик. Продолжать жить. Если мы останемся дома, может… тоже. Как и все…
