Шон Уильямс - Эхо Земли
Эландер понял, что лучше держать язык за зубами.
— Справедливо. Но нельзя отрицать факт, что мы с тобой в одинаковом положении — оба потеряли все, и нам необходимо договориться о том, что будем делать дальше.
Красные от усталости глаза Кэрил показались Питеру как никогда похожими на настоящий человеческий взгляд.
Она весьма демонстративно ткнула пальцем в экран монитора:
— Если ты собираешься предложить мне восстановление Солнечной системы, то это полная глупость. Посмотри на экран, Питер. Здесь не осталось никаких ресурсов для воссоздания утраченного.
— А как же наш объединенный интеллект? К тому же у нас есть «Арахна». Во всяком случае, стоит попробовать. Пусть потребуется тысяча лет, даже миллион. В любом случае нас никто не сможет обвинить в бездействии.
— А кто сказал, что я горю желанием что-либо делать? — Кэрил отвернулась, давая понять, что разговор закончен. — «Арахна», я бы хотела добраться до астероида Ио.
Экран с изображением маркера смерти вскоре погас.
— Ну и что дальше? — настаивал Питер. — Все обследовать и сдаться? Таков план?
— Человечество уже не вернешь, Питер. Тебе придется свыкнуться с этой мыслью.
— Надежда умирает последней, Кэрил.
Его голос, впрочем, прозвучал не очень уверенно. Пустые слова, далекие от жестокой реальности…
— У кого из нас есть будущее, Питер? Может быть, у меня? Ты просто не представляешь, что я потеряла. Речь идет не только о людях как разумной расе. Практически в своих компонентах я содержала все человечество. Все, Питер!.. Можешь ли ты представить себе, что означает принадлежность к такому сообществу? Возвращаться мне уже некуда, и проще расстаться с жизнью, чем продолжать думать о том, что все оставшиеся годы придется жить в одиночестве.
Экран вновь ожил, и на нем появилось изображение каменистой поверхности, мерцающей в отраженных солнечных лучах. Питер с трудом осознал смысл только что сказанного Кэрил.
— Ты намекаешь на самоубийство? — Такой поворот событий показался ему совершенно невероятным. — Ты серьезно?..
— То, что я надумала — не твоего ума дело, Питер.
Эландеру показалось, что, будь у Кэрил возможность сбежать, она бы немедленно ею воспользовалась. К сожалению, кокпит прорезателя оказался слишком тесен для таких затей.
— Это твое право, Кэрил. Ты вольна распоряжаться собственной жизнью, ничего мне не доказывая. Ты имеешь право даже не разговаривать со мной. В таком случае я предлагаю тебе немедленно выскочить в открытый космос в чем мать родила — или на худой конец, в твоем дурацком фиолетовом сарафане.
Кэрил молча смотрела на Питера, скрестив на груди руки, и по ее щекам текли слезы. Сейчас перед ним была совсем другая Кэрил Хацис, совершенно непохожая на ту, которую он помнил на Адрастее. Правда, той Кэрил не приходилось бывать в подобной ситуации…
— Достойного выбора у меня теперь нет, Питер.
— Я согласен, но самоубийство — всегда самый худший вариант.
— Кого волнует, что может прийти тебе в голову, Питер? Он пожал плечами и вздохнул:
— Думаю, что хотя бы тебя. В противном случае зачем тогда ты вообще споришь со мной? Твое тело представляет модифицированный вариант, и тебе достаточно выдернуть у себя из задницы пару контактных групп, чтобы покончить с собой!..
Питер раздраженно показал на экран монитора:
— Радуйся: вот он, твой драгоценный астероид. И что ты хочешь здесь найти? Новый способ спастись?
Слезы теперь потоком струились по ее щекам. Кэрил еле слышно пробормотала:
— Нет, Питер.
— Ты хочешь, чтобы я отговорил тебя от необдуманного поступка?
— Нет!
— Уже неплохо. Что еще от меня ожидать? — Ее полная душевная апатия выводила Питера из себя. — Ведь я внутри не более чем микросхема. И еще: во мне нет ничего человеческого, не так ли? Но больше всего мне нравится про горячую комбинацию горячих же клавиш, которая вызвала зависание системы или что-то в этом роде. Наверное, ты хочешь взять что-либо из своих высказываний о собственной высокой морали обратно?
Кэрил еле слышно выругалась.
— Пошел к дьяволу, Питер…
— Знаешь, Кэрил, если у тебя действительно такое пренебрежительное отношение к жизни, почему бы тебе не предпринять попытку кардинального решения вопроса и не отключить совсем свои дырявые мозги? Кое в чем ты права: у тебя не осталось никого, кроме меня. Раз я такой плохой, то не о чем беспокоиться.
Лицо Кэрил покрылось мелкими красными пятнами. Она собралась ответить, но в этот момент прорезатель встряхнуло, словно кто-то хорошенько шлепнул по его корпусу.
Электронный мозг «Арахны» неожиданно прервал обмен любезностями.
— Мы принимаем сообщение.
Питер и Хацис практически одновременно вскрикнули:
— Что?!.
Прозвучавший затем голос мгновенно заполнил собой все узкое пространство кабины. Питер побледнел и зашатался.
— Говорит Клео Сэмсон, гражданский руководитель миссии восемь-три-пять, корабль «Кэрол Стокер» Околоземной Исследовательской Программы. Мы обращаемся ко всем, кто остался в живых на Земле или на ближайших космических базах. В ходе изучения звездной системы HD 194640 и ее единственной обитаемой планеты Варуна на контакт с нами вышли представители внеземной высокоорганизованной цивилизации. Ими было предоставлено устройство, с помощью которого и проводится настоящий сеанс связи. Если у вас есть возможность, пожалуйста, ответьте. Повторяю. С вами говорит Клео…
Сообщение было повторено трижды, но Питер и Кэрил все еще не верили своим ушам.
— Неужели снова «прядильщики»?..
Они оба с вытянутыми от изумления лицами еще несколько секунд продолжали разглядывать друг друга.
— «Арахна», у вас есть какие-нибудь сведения о последних событиях на HD 194640?
— Нет, Питер.
— «Прядильщики» продолжают свое бродяжничество! Вот это да! Такая новость сразу меняет все!
— А точнее, ничего, — отозвалась Кэрил, к которой уже вернулось присутствие духа.
Питер недовольно нахмурился:
— Абсолютно все! Пусть это коснется не нас, не здесь и не сейчас. В любом случае обязательно надо ответить и рассказать им о том, что произошло. Потом мы сможем отправиться туда, объединить наши усилия, и…
— В этом нет никакого смысла, Питер. Это же энграммы. От них толку не больше, чем от покойников…
Необдуманная реплика Хацис вызвала у Питера приступ дикой ярости.
— Мне смертельно надоели твои пораженческие настроения, Кэрил! Они сидят у меня в печенках. Какое у тебя сейчас тело, мне до лампочки: оригинальное, сверхмодернизированное, генно-инженерное или какое-либо другое. В любом случае я считаю себя живым и был таким всегда! Как и те, кто остался на «Типлере», Клео Сэмсон на «Стокере» и все другие там — без исключения. И в других миссиях тоже. Сколько осталось энграмм — одному богу известно. — Его память вновь вытолкнула на поверхность образ Лючии. — У тебя нет права осуждать нас, не предоставив ни единой попытки показать, на что в действительности… Ты сама, Кэрил, сейчас похожа на ту злосчастную бактерию на Адрастее. Тупиковая ветвь эволюции!.. Питер отвернулся.
— «Арахна», я бы хотел отправить…
Прежде чем он успел закончить, Кэрил с неожиданной прытью прыгнула на него, навалилась всем телом. Эландер оказался плотно прижатым к стене.
— Что ты собралась делать, дура?!.
— Заткнись, идиот, — прошипела Кэрил.
— Тебе лучше побыстрее распрощаться с собственной жизнью, а не тянуть за собой невесть куда всех остальных. Энграммы живые, черт побери!
— Ничего ты не понимаешь! Они уже мертвые!..
Питер снова попытался начать диктовать кораблю текст своего сообщения и снова был атакован Кэрил.
На сей раз между ними завязалась настоящая схватка.
— Ты делаешь крупную ошибку, Питер!..
— «Арахна», немедленно пошлите сообщение о…
В это мгновение Эландер почувствовал сильный удар, и искры посыпались из его глаз. Питер закричал, ослабил свой захват и вскоре сам оказался на полу. На его лице застыла гримаса боли, обиды и отчаяния. Он был совсем один, и ему казалось, что внутри у него пылает костер, подобный тому, что только что дотла сжег всю Солнечную систему. В этом оранжево-синем пламени ему ни за что не уцелеть…
На какую-то долю секунды он почувствовал себя Кэрил Хацис…
Затем все пропало, и мозг Питера погрузился в прохладную темноту.
Если не для нас, то для кого?..
Питер оказался в комнате Лючии, на ее кровати. Они только что занимались любовью, и теперь в философском расположении духа отдыхали и наслаждались жизнью. Приятное тепло гуляло где-то внутри его тела, и только вокруг пупка что-то время от времени покалывало. Страх на некоторое время отступил, но совсем не пропал. Временами он был настолько сильным, что Питер побаивался признаться в этом себе самому. Интересно, испытывал ли кто-нибудь еще нечто подобное в их положении? Применялся ли ими аналогичный метод «профилактики» полного психологического срыва?
