Шон Уильямс - Эхо Земли
— Тебе не кажется, Кэрил, что этих «возможно» уже слишком много?
— Я говорю лишь о вероятном развитии событий. Во всяком случае, это одно из объяснений того, что только что случилось с Солнечной системой…
Кэрил нервно поправила прическу, до конца не уверенная в правоте собственных слов. Просто ей очень хотелось чем-нибудь срочно занять свой мозг, воспалившийся в отсутствие всех привычных компонентов ее столь обширного «я».
Ее снова мучила тоска по утрате центрального звена личности: помимо воли рассудок вновь и вновь возвращался к ужасным картинам мучительной гибели психической доминанты. Теперь Кэрил ждали горькое одиночество и разочарование в этой жизни.
Ее отвлек странный смешок, который издал Питер. Повод для его радости также оказался нестандартным.
— В итоге получается, что толком мы ничего не знаем, не так ли? Можно даже добавить: ничего и ни о чем!
— Кое-что я знаю, и это беспрерывно сводит меня с ума. — Кэрил не оставляла надежда, что кому-нибудь из ее периферических компонентов удалось пережить катастрофу — возможно, благодаря отправленному ею предупреждению. — Питер, мне обязательно надо вернуться.
— Зачем? Не вижу никакого смысла.
— А куда еще мы теперь можем направиться? Питер подумал и решил, что она права.
— Хорошо. Пусть будет по-твоему. Только вот мне необходимо отдохнуть. Дорога назад может оказаться опасной, а я не хочу, чтобы кто-нибудь из нас не выдержал марафона.
— Я достаточно бодра, чтобы не думать об этом…
— Для своего отдыха я прошу пару часов. Потом мы двинемся в обратный путь.
Кэрил собралась было отказать ему в просьбе, затем поняла всю неразумность такого шага. В любом случае два часа ничего не решают. Если кто-то из ее компонентов уцелел в результате атаки, краткое ожидание их не убьет.
— О'кей. Я пока подежурю здесь.
Питер кивнул и медленно направился в сторону своей каюты. У выхода он на секунду задержался.
— Если будут новости, разбуди меня. Хорошо?
— Конечно. Не волнуйся. Питер кивнул еще раз и ушел.
У Хацис не было сомнений, что он на всякий случай продублирует свою последнюю просьбу, обратившись напрямую к «Арахне». Если она не захочет его будить, пусть это сделает электронный мозг корабля.
Хотя Кэрил и не винила его в такой предосторожности (она сама на его месте поступила бы точно так же), все равно ей стало грустно. Если из всего человечества в живых остались лишь они двое, им следовало бы доверять друг другу побольше. В их положении недоверие — вещь печальная и опасная одновременно.
2.2.5
К концу восемнадцатого часа поисков они наткнулись на объект, как две капли воды напоминавший кварцевую сферу, обнаруженную ими раньше на Адрастее.
Разрушения на Адрастее показались Питеру катастрофой, но они не шли ни в какое сравнение с тем, что случилось в Солнечной системе.
Повсюду царило полное разорение и опустошение. Конструкция Системы испарилась до состояния отдельных молекул — заодно со Скорлупой и всеми функциональными близлежащими строениями. Тонкая кожица атмосферного слоя Марса была содрана заживо, как и все скромные формы жизни, существовавшие на этой планете. Луна оказалась расколотой на несколько фрагментов. Естественные спутники Юпитера и Сатурна также лишились своих живописных поверхностей; космические базы на астероидах и далекие системные станции, как законсервированные, так и функционально активные, теперь превратились в клубы космической пыли. Каждый искусственный спутник, каждая релейная станция, навигационный маяк или экспериментальный космический полигон вроде Машины Маккирди — все провалилось в небытие.
Сами Морские Звезды к тому времени уже несколько часов как покинули пределы Солнечной системы, но сенсоры прорезателя не обнаружили каких-либо косвенных признаков ловушек, расставленных ими и предназначенных для тех, кто явится сюда позднее с целью исследования произошедших здесь событий.
Как Кэрил и электронный мозг «Арахны» смогли уверенно говорить об уходе Морских Звезд, осталось для Питера загадкой. Правда, он не очень интересовался подробностями. Проще, когда решения принимает кто-то другой. Строить догадки ему порядком надоело.
Кэрил с каменным лицом исследовала все закоулки Солнечной системы. Если она подавала голос, то это были отрывистые и малозначащие фразы. Хацис вела себя до такой степени сдержанно, словно состояла из тончайшего стекла, готового рассыпаться при любом ударе. Наверное, ее душа была покрыта кровоточащими ранами, отзывавшимися страшной болью при каждом контакте с внешним миром.
Пока Питер отдыхал, Кэрил все время бодрствовала и напряженно размышляла о своем будущем.
Эландер не пытался отвлечь ее от горестных дум: наоборот, он старался предоставить ей максимально возможную свободу и даже позволил покомандовать на этой фазе их путешествия. Сам он теперь вполне довольствовался ролью космического туриста.
Кэрил приказала прорезателю регулярно посылать поисковые радиосигналы — в надежде получить ответ от тех, кому удалось выжить после жестокой атаки Солнечной системы. Полная тишина в эфире лишний раз подтвердила самые худшие предположения: Морские Звезды с дьявольским педантизмом уничтожили все следы жизни в окрестностях Солнца. Более того, теперь будет очень трудно доказать кому-либо, что жизнь здесь существовала — и не так давно…
Когда прорезатель объявил об объекте искусственного происхождения, дрейфующем километрах в десяти от них, Кэрил на пару секунд оживилась. Неужели удача?
Но радость оказалась преждевременной.
— Всего лишь еще один маркер смерти, — произнес Эландер, разглядывая объект в ярких солнечных лучах.
— Очень жаль, если так…
— Что еще это может быть? — пожал плечами Питер. — На ловушку это не похоже, иначе мы бы уже давно погибли.
— Мне все равно с трудом верится, что эти жестокие и беспощадные космические террористы одновременно являются изобретателями новых ритуалов.
— Мы знаем о них пока что очень мало, Кэрил. Возможно, они отнеслись к Солнечной системе как к собственному военному трофею, а маркер смерти предназначался для других бандитов — как символ выполненной работы.
Кэрил усмехнулась:
— Если они считают себя покорителями миров, то твоя гипотеза реальна. Им необходима демонстрация силы и все, что с ней связано. Но если эти гады ставят своей целью подкрасться к жертве из-за угла, совершить свое грязное дело и бесследно удрать — тогда лишние следы им ни к чему.
— Такой маркер вряд ли может служить уликой, помогающей выследить преступника, не так ли?
— Почему бы и нет? А как же способы определения принадлежности предметов старины к конкретному культурному слою? Например, по виду материалов и методам их обработки?
— Понятно…
Кэрил внимательно смотрела на Питера, словно ожидая услышать от него что-то важное.
— Хотелось бы знать, есть ли во Вселенной хотя бы одна добропорядочная раса? Которой можно было бы доверять, а в случае необходимости — обратиться за помощью? Есть ли такие примеры в твоем архиве, «Арахна»? А может, где-то встречаются упоминания о космической полиции?
— Общепринятого кодекса поведения в Галактике не существует, — ответил электронный мозг. — А если бы он и был, то вряд ли мог устроить всех — и вас в том числе.
— Иными словами, игра без правил? — В голосе Кэрил сквозило разочарование. — Неудивительно, что ваши создатели тоже себе на уме.
Эландер продолжал внимательно наблюдать за Кэрил. Неожиданно она напомнила ему Клео Сэмсон в тот знаменательный день на Адрастее, когда он пытался принять там «ванну». Клео интересовалась его отношением к Лючии.
Тогда в ответ на его реплику о бессмысленности пустых мечтаний Сэмсон заметила, что у энграмм, как у людей, всегда есть желания, и это чисто человеческое качество. Теперь Питеру показалось, что по лицу Кэрил он догадался о ее тайной мечте.
— Что ты собираешься делать сейчас, Кэрил?
— Откуда мне знать, Питер?
В ее голосе Эландеру почудилась легкая издевка.
— Знаешь что, Кэрил? Я могу отгадать твои мысли. Я… Она рассмеялась:
— В самом деле? Я не понимаю, каким образом у тебя могут быть какие-либо свои идеи?
— Помолчи! Я тоже, как ты знаешь, потерял свой дом.
— Твои слова звучат смехотворно.
— Если ты считаешь, что я собираюсь оплакивать Винкулу, которая водила меня за нос и даже хотела взять в плен без всякого повода, то ты сильно ошибаешься. Очень хорошо, что она исчезла!
— Питер, если ты думаешь, что после твоей тирады мое настроение улучшится, то ты тоже просчитался.
Эландер понял, что лучше держать язык за зубами.
— Справедливо. Но нельзя отрицать факт, что мы с тобой в одинаковом положении — оба потеряли все, и нам необходимо договориться о том, что будем делать дальше.
