Элизабет Мун - Правила игры
Но он уже не смотрел Марте в глаза.
— Банни, я знаю, что тебе сейчас очень тяжело. Но послушай, Брюн необычная девушка, для того чтобы она сейчас могла жить и использовать все свои способности, ей было нужно особое воспитание. Ничего удивительного, что вы с Мирандой просто были зачарованы ею, она ведь сгусток жизнерадостной энергии, и вы упустили некоторые воспитательные моменты, которые так ей были необходимы.
Она остановилась. Банни уже начал поддаваться, она видела, как расслабились мышцы у него на шее.
— Я считаю, что ты так настроен против Эсмей Суизы именно потому, что она похожа на Брюн, но умеет управлять собственными чувствами. Ее отец, каким бы он там ни был, воспитал ее лучше, чем ты свою дочь.
Банни снова покраснел.
— Она не…
— Именно что да. Ты читал отчеты ее командиров? А я читала. Необыкновенно способная. Непредсказуемая, особенно в критической ситуации. Рисковая, она ведь вернулась в Ксавье и спасла тем самым всю планету и, между прочим, Брюн. Сама Брюн считала, что они с Суизой во многом схожи, потому она и преследовала ее, как младшая сестра, которая все время ходит за старшей.
— Я не могу в это поверить.
— А я не могу поверить, что ты до сих пор не видишь, что неправ. Поэтому-то ты и Миранду отправил подальше, так? Она бы сразу все поняла и постоянно спорила с тобой.
— Я… я не могу…
— Банни, ты ни в чем не виноват. Конечно, ты допускал ошибки, но какой отец их не допускает? Твой отец был таким же. Но и лейтенант Суиза ни в чем не виновата. Она не доводила Брюн до полубессознательного состояния. Они поссорились, да, и помирились бы на следующий день, если бы обстоятельства не помешали. Пожалуйста, направь свой гнев в другое русло и перестань перекладывать всю вину на Суизу.
Лорд Торнбакл отвел взгляд. Марта выждала, пока он не успокоился окончательно, и только тогда сказала:
— Чтобы спасти Брюн, нам нужны способные и талантливые люди. А лейтенант Суиза лучше многих других справляется с неожиданными ситуациями, она может спасти Брюн.
— Хорошо. — Он даже не пошевелился, но напряжение ушло. — Пусть она летит. Но… но если она опять сделает что-то не так… если навредит Брюн…
— Я собственноручно сниму с нее кожу, — закончила Марта. — Медленно и мучительно. И помогут мне Миранда и Вида Серрано. А ты хоть ешь ее.
Торнбакл в ответ рассмеялся, хотя и немного скованно.
— Как все это сложно. — Марта услышала в его голосе слезы. — Бедная девочка…
— Ты сам все усугубил, — заметила Марта. — Ну что, мне идти к адмиралу или ты поговоришь с ней сам?
Глава 19
Мужчина в клетчатой рубашке продолжал успешно разыгрывать деревенского простачка, попавшего в город. Он бродил по улицам, несколько раз заходил в дома воспроизводства и еще раз наведался на смотрины желтоволосой язычницы из космоса. Он поделился с некоторыми другими мужчинами в баре, где проводил достаточно много времени, своими опасениями насчет того, что эту женщину не выпустят из яслей до его отъезда назад «в горы». И наконец один из мужчин предложил ему то, на что он и рассчитывал: найти подходящее место, перелезть через стену в сад и тихонько ее там дождаться. Ничего страшного, если она забеременеет на несколько недель раньше срока, скорее всего никто даже не заметит. Просто надо денек-другой понаблюдать за ней: когда она выходит на прогулку, с кем и так далее.
Он как раз и наблюдал за ней, когда она подошла к предпоследней яблоне и тихонько что-то спрятала в развилке дерева. Очень интересно. Здесь, в саду, она больше походила на себя, как он ее представлял, чем во время смотрин. Но послушает ли она его, когда настанет нужный момент? Если нет, ему придется усыпить ее, тогда будет сложнее перекидывать ее через стену, она не маленькая. К тому же у нее вполне могут быть и свои планы… Остается только надеяться на благополучный исход. Он продолжал готовиться. Прежде всего нужна была машина, и он отправился на другой конец города, чтобы арендовать ее у торговца космопорта.
Симплисити-Простота (очень подходящее имя) рассказала Брюн о многом, о чем не рассказывали другие. Они, видимо, даже представить не могли, что Брюн не знает каких-то простых, с их точки зрения, вещей, а Симплисити все воспринимала как чудо. В отличие от Брюн, она следила за временем и, болтая о том о сем, подсказала Брюн, какие дни считаются рыночными. Раньше Брюн мало обращала внимания на то, что приносят с собой работницы, когда возвращаются с улицы. Теперь же она подмечала размер и форму корзинок и мешков и их содержимое. Она даже заметила некую систему. Одна работница каждый день ходила за свежей зеленью. Три раза в неделю несколько работниц возвращались домой с разнообразным набором продуктов и других товаров. Они приносили иголки, булавки, нитки, шерсть, щетки, расчески, мыло — все, что требовалось для работы и что женщины не могли изготовить сами.
Неделя начиналась с церковного праздника, потом шел рыночный день, затем через два дня снова рыночный, один день простой, снова рыночный и опять праздник. Главным был церковный день, все его ждали, поэтому для своих целей Брюн решила выбрать первый рыночный день. Несколько работниц уйдут на рынок, а остальные будут отдыхать после напряженного дня праздника. Обычно в этот день все меньше работали, больше сидели с малышами в укромных уголках сада. Никто из женщин больше так много не ходил по саду, как она.
Сложнее всего будет отыскать дом, в котором живет Хэйзел, ведь спросить она не может. Еще трудно будет скрыть немоту. Она не знала, лишают ли здесь языка мужчин, наверное, нет, ведь их вера требует, чтобы они каждый день повторяли вслух священные тексты. Может, немые мужчины и встречаются, ведь может же человек родиться немым или онеметь в результате несчастного случая, но это, скорее всего, большая редкость. Единственное, что она знала о доме Хэйзел, это то, что он большой и находится неподалеку от рынка.Симплисити описывала ей этот дом, сад, ткацкую пристройку, домик, где сучили, пряли и хранили шерсть, несколько кухонь, детские помещения, комнаты для жен, покои хозяина. Она рассказала, как однажды ей было дозволено подмести там пол, а она опрокинула маленький столик; ее не ругали, но больше не допускали в те части дома, где она могла испортить что-нибудь ценное… Симплисити сама обрадовалась этому, она очень боялась что-нибудь сломать или испортить. Она не рассказала только самого главного, ей даже не пришло это в голову, где же именно находится сам дом. Брюн поняла, правда, что молодая женщина так редко сама выходила из дома, что ей трудно было описать его положение относительно других строений.
В рыночный день посреди недели накануне побега Брюн решила испытать свой план. Сначала нужно накормить малышей до отказа, примешав в молоко немного самодельного вина. Они всегда жадно сосали, и когда Брюн смочила грудь подслащенным фруктовым соком, с аппетитом все облизали. Надо заметить, как долго они будут спать — за это время она должна будет разыскать Хэйзел.
Она закончила свои дела. Кроме двух работниц все ушли на рынок. Брюн подхватила малышей и подозвала одну из оставшихся дома работниц. Она кивнула в сторону сада, а женщина сказала:
— Иди погуляй. Сегодня хорошая погода. Брюн показала на рот.
— А, хочешь взять с собой ланч? Ладно. А когда тебе нужно будет возвращаться, я позвоню в колокольчик.
Брюн взяла небольшую буханку хлеба, испеченного утром, отрезала большой кусок сыра и аккуратно положила нож обратно на стол. Женщина налила ей кувшин сока с водой. Брюн улыбнулась ей, женщина улыбнулась в ответ. Она явно была довольна.
Нет, она не может принять это… знак, предложение дружбы или что еще? Она взяла ланч и кувшин, заткнула его пробкой и сунула в платок, в котором тихонько посапывал рыжеволосый малыш, поудобнее завязала платок со вторым малышом и вышла на мощеную террасу, спускавшуюся в сад.
Она прошла своей обычной походкой по правой дорожке сада, поглядывая вверх на свисавшие с деревьев незрелые плоды. Сегодня она просто тренируется. Почему же сердце так бешено колотится в груди? Почему она так нервничает? Брюн попробовала успокоиться и потянулась к ветке, обвисшей под тяжестью плодов. Но малыши почувствовали ее настрой и начали хныкать и крутиться. Тот, что был сзади, ухватил ее ручонками за голову.
Как ни странно, это подействовало на нее успокаивающе. Брюн быстрее пошла вперед, хотя сегодня спешить было некуда. Она направлялась к своему любимому месту у дальней стены сада. Когда она в первый раз пришла сюда, сквозь ветви деревьев видно было здание яслей, теперь все скрывала листва. И ее из дома тоже не видно.
Она уложила малышей на одеяльца, которые тоже носила в платках, и выложила еду. Малыши перекатывались с боку на бок, играли, что-то ворковали и неуклюже пытались схватить друг друга. Она смотрела на них, в который раз обдумывала свой план и машинально жевала хлеб. Всего не продумаешь, столько неизвестных в этом ее плане, и успех его очень сомнителен.
