Джек Макдевит - Око Дьявола
– Ни с места, – сказала я.
– Что, боишься? – Она яростно уставилась на меня.
– Черт побери, ты меня утомила, – бросила я.
Скремблер Векслера выпал из рук. Держа Крестофф на безопасном расстоянии, я подобрала оружие и, действуя одной рукой, попыталась переключить в нелетальный режим. Поняв, что у нее появился шанс, Крестофф прыгнула на меня. Я врезала ей бластером по голове. Она упала на колени, и я нанесла еще один удар.
Чистая работа.
Векслер и Алекс продолжали драться, перегнувшись через ограждение балкона. Позади них виднелся прозрачный купол, а за ним – небо с заходящей Каллистрой. Где-то играла музыка. По-прежнему выла сирена, кто-то принялся колотить в дверь. В коридоре слышались голоса.
Алекс и Векслер сражались у перил, рискуя свалиться вниз. Переведя скремблер в нужный режим, я направила его на Векслера.
– Хватит, – сказала я. – Отпусти его.
Движимый самоубийственным порывом, Векслер попытался перебросить Алекса через перила. Стрелять не хотелось – я боялась попасть в Алекса. Схватив оружие за ствол, я бросилась к Векслеру и ударила его рукояткой по голове. Тот, кто хоть раз пользовался скремблером, знает, что вес его невелик и такой удар может лишь разозлить противника. Векслер с силой оттолкнул меня локтем – я качнулась назад – и снова повернулся к Алексу. Похоже, он совсем обезумел.
Приняв удар на себя, Алекс пошатнулся, на мгновение потеряв равновесие. Решив, что с меня хватит, я свирепо набросилась на Векслера.
Наверное, мне не хотелось сбрасывать его с балкона, – скорее всего, я плохо соображала от злости. Правда, помню, что я подумала: «Он ведь может свалиться на кого-нибудь». Так или иначе, Векслер с грохотом отлетел к перилам, хватаясь за Алекса. Я ударила его еще раз, – кажется, он потерял равновесие. Возможно, мой удар оказался сильнее, чем я ожидала. Векслер перевалился через перила, отчаянно размахивая руками, и вцепился мне в руку, увлекая меня за собой.
Все это время он кричал. Я повисла на перилах, наполовину перегнувшись через них, и тут на помощь пришел Алекс, потащивший меня назад. Векслер начал соскальзывать, но на его мольбы никто не обращал внимания.
Раздался последний вопль – и тут же оборвался.
Несколько секунд я стояла, не в силах произнести ни слова, затем посмотрела вниз. Там собиралась толпа. Похоже, никто больше не пострадал.
В дверь продолжали стучать. Я вернулась в номер и открыла ее.
Глава 41
Стены дома смыкались вокруг нас. Захлопывались двери, закрывались окна.
– Уходи, пока есть возможность.
– Но как, Илена? – воскликнул я. – Выхода нет.
– Найди его. Или придумай.
Ночной скиталецЯвились представители службы безопасности отеля, а за ними люди из СБК. Они забрали бесчувственную Крестофф и тело Векслера, задали несколько вопросов, что-то записали, переселили Алекса в другой номер и поставили охрану на всякий случай.
Примерно через час после их ухода нам позвонила одна из сотрудниц Килгора:
– Мы слышали о том, что случилось, понимаем, сколько вам пришлось пережить, и рады, что опасность миновала.
– Спасибо, – ответил Алекс.
– При первой же возможности мы найдем подходящий способ поблагодарить вас. А пока что связывайтесь с нами, если понадобится помощь.
Она дала нам личный код для связи с ней.
В тот вечер мы так и не поужинали. Заказанная Алексом еда остыла, да и аппетит у него пропал. Спустившись вниз, мы сели за столик в пилотском клубе. Там оказалось пусто.
– Все возят беженцев на Санктум, – сказал распорядитель.
Мы заказали себе выпить. Пришли еще двое или трое посетителей. Где-то через час раздался сигнал моего коммуникатора:
– Госпожа Колпат?
– Да.
– Я из Транспортной службы Коалиции. Как вам наверняка известно, мы вывозим людей с планеты. Мне очень жаль, но в соответствии с правительственным распоряжением номер пятьсот четыре девятьсот одиннадцать мы реквизировали ваш корабль.
– Вы это уже однажды сделали.
– Вот как? Как бы то ни было, мы вынуждены сделать то же самое еще раз.
– Не хотелось бы.
– Прекрасно вас понимаю. В любом случае у нас нет выбора. Ваш корабль придется усовершенствовать. Нам хотелось бы, чтобы вы оставались его капитаном и оказали помощь в эвакуации. Можно ли на вас рассчитывать?
Алекс покачал головой:
– А как быть тем, у кого нет друзей в высших сферах?
– Конечно, – сказала я. – Я вам помогу.
– Отлично. Можете вылететь сегодня вечером?
– Сегодня?
– Время поджимает, госпожа Колпат.
Алекс знаком дал мне понять, что позвонит людям Килгора и все решит.
– Хорошо, – ответила я. – Дадите мне час?
– Но не больше. Ваши пассажиры уже на станции. Вылетаете в полночь.
О выпивке больше не могло быть и речи, по крайней мере для меня. Мы уныло молчали, размышляя о безрадостном будущем. В течение трех лет мне предстояло возить беженцев; одному Богу было ведомо, что ожидало Алекса. И все это время планета медленно катилась бы к катастрофе.
Мы попрощались. Алекс остался один в пилотском клубе – человек, который узнал обо всем и предупредил жителей планеты, дав им шанс на спасение. Вряд ли он смог бы вернуться туда без меня.
Вернувшись к себе в номер, я собрала вещи, бо́льшую часть которых, к счастью, так и не распаковала. Отправив багаж на причал, я выписалась из отеля и отправилась в диспетчерскую. Если уж я собиралась доставлять людей на Санктум, неплохо было бы выяснить, где он вообще находится.
Четырнадцать тысяч световых лет в сторону края галактики. Одна из одиннадцати планет в системе желтого карлика. Конечно, с такого расстояния ее невозможно было увидеть невооруженным взглядом. Получив данные, я направилась к кораблю, который уже ждал у причала. Техник заверил меня, что «Белль-Мари» полностью готова и переоборудована, на борту имеется запас еды и воды.
Каждый причал был рассчитан на обслуживание двух кораблей. К вылету готовился и второй корабль – небольшой, меньше «Белль-Мари», но с ашиурскими опознавательными знаками. Я постояла с минуту, глядя, как четверо детей расстаются с группой взрослых, как молодая женщина ведет их на борт. В стороне стояла ашиурка, – видимо, она была капитаном. Последние пять пассажиров скрылись в туннеле. Ашиурка поколебалась, настороженно глядя на оставшихся взрослых, а затем подняла длинную руку, словно прощалась или желала удачи. Люди помахали в ответ. Еще несколько месяцев назад подобную сцену невозможно было себе представить.
Мы поднялись на борт «Белль-Мари». Техник показал мне шесть дополнительных противоперегрузочных коек, вдвое увеличивавших вместимость корабля. Систему жизнеобеспечения также усовершенствовали.
– Когда вернетесь, – сказал техник, – мы установим дополнительный туалет, а пока обходитесь тем, что есть. Если потребуется что-то еще, дайте знать.
Сверившись с блокнотом, он сказал: «Ладно, все нормально», не обращаясь ни к кому в отдельности, и направился к люку. Уже ступив одной ногой в туннель, он вдруг обернулся:
– Кстати, в памяти вашего искина будут храниться имена всех пассажиров, данные о времени их прибытия на корабль – до которого остается всего несколько минут, – а также контактная информация, которая понадобится вам на Санктуме.
Он вышел. Я села и поздоровалась с Белль.
– Привет, Чейз, – ответила она.
Я ожидала появления еще одной партии детей и облегченно вздохнула, увидев вместо них техников и инженеров. Знаю, это может показаться жестоким, но перспектива полета к Санктуму в компании детишек, находящихся на грани истерики, меня совсем не радовала. Я представила, каково сейчас «немой» на том, другом, корабле, и мне впервые пришло в голову, что у них все-таки может иметься какой-то «выключатель».
Я представилась пассажирам. Все понимали, что личное пространство каждого крайне ограничено: придется довольствоваться тем, что есть. Через несколько минут мы пустились в путь. Очень скоро я обнаружила, что лететь с ними не намного легче, чем с детьми. Все пассажиры оставили семьи, любимых, друзей, для которых не было места на «Белль-Мари» и, вероятно, ни на одном корабле в ближайшие три года. Приоритет отдавался детям и сопровождавшим их взрослым: никто не возражал, но боли это нисколько не смягчало. Моим пассажирам предстояло выполнить свою задачу на Санктуме, после чего у них был выбор – остаться, избежав «удара молнии», или рискнуть и вернуться на Салуд Дальний, почти не имея шанса эвакуироваться позднее. Естественно, все советовали им остаться на Санктуме.
Полет был долгим. Нам пришлось спать по очереди. Несмотря на дополнительную систему жизнеобеспечения, воздух стал тяжелым. На мостике всегда сидели двое. Остальные – те, кто не спал, – располагались в кают-компании, а некоторым приходилось довольствоваться палубой, поскольку сидячих мест на всех не хватало. В такой толпе толку от электронных игр было немного, и я напомнила себе, что в следующий раз следует захватить несколько карточных колод.
