Одна звезда на двоих (СИ) - Ко Маришка

Но он был здесь. Он не улетел. Он сделал свой выбор.

Юноша снова посмотрел на Шайлар. И ярость в его душе начала уступать место чему-то другому – глубокой, пронзительной, щемящей нежности и одновременно яростной, несгибаемой решимости. Он видел сейчас не Полковника Рейтор, не легендарного командира Первого Полка, а просто ее, Шайлар. Женщину, которая ворвалась в его упорядоченную жизнь, перевернула ее, поверила в него, рискнула всем ради них обоих. Женщину, которую он… Кириан с удивлением и страхом прислушался к себе… кажется, начинал любить? Он еще боялся этого слова, боялся этого чувства, но то, что сжимало его сердце при взгляде на Шайлар, было слишком сильным, слишком настоящим, чтобы его игнорировать.

Он будет здесь. Он никуда не улетит с Санары. Благодаря Даргану Кириан мог находиться рядом со своей женщиной. Он будет ждать, пока Шайлар очнется. Он будет сидеть у ее палаты часами, если потребуется. Кириан будет помогать ей во всем, если она позволит. Он станет частью ее мира – не того, парадного, аркадианского мира Дома Старг, от которого он только что мысленно отрекся, а этого – настоящего, опасного, армейского мира, где жизнь и смерть ходят рядом, но где, как он теперь знал, есть место и настоящим, глубоким чувствам. Его выбор был сделан. Окончательно.

Глава 24

Кириан

Тихий, размеренный писк медицинских мониторов оставался единственным звуком, нарушавшим почти абсолютную, стерильную тишину палаты. Мягкий, рассеянный свет лился из потолочных панелей, безжизненно отражаясь от белоснежных стен и гладких поверхностей сложного медицинского оборудования, окружавшего регенерационную платформу. За окном внизу раскинулись безупречно ухоженные сады Академии, залитые золотистым светом одного из солнц системы Санары, но Кириан Старг почти не замечал этого мирного вида. Все его существо, все его мысли были прикованы к женщине, неподвижно лежащей на кровати.

Шайлар спала. После успешно проведенной операции по извлечению осколков и начала курса интенсивной регенеративной терапии ей ввели сильное седативное средство, чтобы дать организму максимальный покой для восстановления. Во сне она выглядела почти умиротворенной, но при этом – невероятно хрупкой. Бледное, осунувшееся лицо, темные тени под закрытыми глазами, длинные ресницы неподвижно лежат на щеках, чуть приоткрытые губы… Левая рука и плечо были почти полностью скрыты под толстым слоем мерцающего регенерирующего геля и фиксирующими повязками; еще несколько стерильных повязок виднелось на боку и бедре под легким одеялом. Кириан сидел в неудобном пластиковом кресле рядом с кроватью, не сводя с полковника Рейтор глаз. Он почти не покидал палату, отлучаясь лишь на короткое время, чтобы проглотить питательный концентрат или доложить Риману по комм-каналу об обстановке и своем состоянии. Защита его собственного научного проекта по летней практике была назначена всего через пару дней, но все мысли об учебе, алгоритмах и нейроядрах были вытеснены одной, главной мыслью – Шайлар здесь, она жива, и он нужен ей.

Огромное, всепоглощающее облегчение от того, что операция прошла успешно и Шайлар вне непосредственной опасности, все еще теплыми волнами накатывало на Кирианa, смешиваясь с тихим восхищением ее невероятной внутренней силой – даже во сне, даже тяжело раненая, под действием седативных препаратов, она все равно оставалась полковником. Но под этим облегчением и восхищением глухо тлела боль – воспоминание о ее лице в момент их встречи в мед-доке, о той боли, что он увидел в ее глазах, и о его собственной ледяной беспомощности. Гнев на мать почти утих, трансформировавшись в холодную, твердую решимость оградить Шайлар от любых ее дальнейших интриг и манипуляций. Размышления об их собственном будущем с полковником Рейтор казались сейчас неуместными – оно было туманно и неопределенно, но одно Кириан знал точно: он будет рядом, несмотря ни на что. Он осторожно, едва дыша, коснулся ее правой, неповрежденной руки, лежавшей поверх одеяла. Ее пальцы были теплыми, живыми. Кириан аккуратно, бережно сжал их в своей ладони.

Дверь палаты бесшумно открылась, пропуская Айлу. Девушка принесла Кирианy высокий стакан с питательным белковым напитком.

– Как она? – одними губами спросил Кириан, не поворачивая головы. – Состояние стабильное. Регенерация идет очень хорошо, все показатели в пределах нормы, – так же тихо ответила Айла, быстро проверяя данные на прикроватном мониторе. – Витарх Торн лично контролирует весь процесс лечения. Говорит, что если такая динамика сохранится, то через неделю полковник Рейтор уже сможет вставать на ноги, хоть и с некоторыми ограничениями.

– Это… это очень хорошо… – прошептал Кириан, не отрывая взгляда от спокойного лица Шайлар.

Айла помолчала с минуту, наблюдая за ним, потом присела на край соседнего кресла.

– Кир… ты сам-то как? Ты почти не спал со вчерашнего дня. И вряд ли что-то ел нормально.

– Я в полном порядке, Айла. Правда. Спасибо тебе за заботу.

– Ты уверен? – Айла посмотрела на него с тревогой и искренним сочувствием в глазах. – То, что случилось с твоей матерью… Доран нам вкратце рассказал… Это просто ужасно, не представляю, что ты пережил. Но ты… ты сделал абсолютно правильный выбор, Кириан, оставшись здесь, с ней.

– Я знаю. Теперь знаю точно. Но… – Кириан запнулся, подбирая слова. – Это все так сложно, Айла. Она – полковник Рейтор, легенда Первого Полка… а я всего лишь кадет…

– Ты – тот, кто ей сейчас действительно нужен, – мягко, но твердо произнесла Айла. – Не как кадет или ассистент. А как… мужчина. Я видела, как она на тебя посмотрела там, в мед-доке, когда ее привезли. Несмотря на шок и боль. Этот взгляд… он говорил о многом. И ней. И и тебе тоже. Не думай сейчас о званиях, уставе или последствиях. Просто будь рядом. Оставайся с ней, пока ты нужен.

– Я знаю, но думаю о будущем. О словах Шайлар о том, если ли у нас шанс вместе, о Первом Полке… – начал было Кириан, вспомнив один из их предыдущих разговоров с Шайлар.

– А вот об этом всем ты подумаешь потом, – мягко улыбнулась Айла. – Когда полковник Рейтор полностью поправится. И когда вы оба наконец разберетесь со своими запутанными чувствами. Всему свое время, Кир. А сейчас… – она снова протянула ему стакан, – выпей это. А потом иди и постарайся хоть немного поспать. Я посижу рядом с ней какое-то время, прослежу за мониторами.

– Спасибо, Айла. Ты самый лучший друг, – Кириан с искренней благодарностью взял стакан. – Но спать я все равно не смогу. Без нее… – он коротко кивнул на Шайлар, – …мне теперь, кажется, нигде не будет покоя.

Айла понимающе кивнула, не стала спорить и вскоре тихо вышла, оставив Кирианa наедине с его мыслями, его тревогой, его надеждой и спящей легендой Ополчения.

***

Следующие несколько дней для Кирианa Старга превратились в странную, почти лихорадочную смесь больничной рутины, напряженной подготовки к защите проекта и украденных, драгоценных мгновений рядом с Шайлар. Полковник Рейтор быстро шла на поправку; регенерационные технологии госпиталя Академии творили настоящие чудеса. Она уже могла подолгу сидеть в кровати, опираясь на подушки, принимала редких официальных посетителей и даже могла работать с личным планшетом. Кириан официально был прикомандирован к ней распоряжением Даргана для «помощи и оказания технического содействия в анализе данных и составлении рапорта о боевых действиях на Омеге-5». Это было идеальным прикрытием, дававшим ему почти неограниченный доступ в ее палату в любое время.

Шайлар, все еще заметно слабая, но с абсолютно ясной головой и острым умом, диктовала Кириану ключевые фрагменты рапорта, детально объясняла свои тактические решения во время того боя, рисовала схемы на планшете. Она даже разрешила ему скопировать часть полетных логов Агилиса, чтобы он мог использовать реальные боевые данные для своего проекта по анализу аномалий. Она даже помогала ему с самим проектом, с удивительной быстротой вникая в его сложные алгоритмы, задавая неожиданно точные, глубокие вопросы, которые наталкивали Кирианa на совершенно новые идеи и решения.