Джейн Астрадени - Вихрь неизбежности
— Есть! — ликовал Хрусталёв, считывая показания с приборов. — Контакт есть!
— Получилось, — констатировал Моисеевич. — Процесс стабилизации начался…
— Идёт передача с зонда, — доложил ЗуЗоор.
— У нас всего двадцать минут, — сообщил Егор. — Пока она полностью стабилизируется. Фир, запускай параметры…
— Какой-то сбой в расчётах, — отозвался шакрен. — Возникло смещение. Требуется перепроверить. Всего десять минут, на синхронизацию…
— Эй, вы там! Это… Быстрее перепроверяйте, — предупредил Гэбриэл.
Капитан, бдящий на все триста шестьдесят градусов, заметил движение на периферии обзора, и присвистнул.
— А?! — рассеянно переспросил Егор.
— Сюда что-то летит…
— Что?!
Рокен и Борек не сговариваясь бросились к пульту и перевели изображение на мониторы.
— Спасательные шаттлы с Ролдона? — удивился Рокен.
— Что они тут забыли? — машинально осведомился Егор, а Фиримин что-то промычал, по уши увязнув в цифрах.
— Направляются к нам!
— Тесен космос, — философски заметил Моисеевич.
— Фиримин, быстрее! — торопил шакрена Хрусталёв.
— Погоди, ещё немного. Последние координаты. Что-то не сходится…
— Нас вызывают, — известил Гэбриэл.
— Не отвечай! — хором заорали все, кто был в рубке.
— Фиримин?!
— Ещё пять минут!
— Нас окружают…
— Сейчас! — инженер занервничал и, отпихнув шакрена от пульта, сам нажал ввод. — Всё!
— Это опрометчиво, — укорил его друг. — Хоть я и успел синхронизировать…
— Уже по триста раз проверяли, — Хрусталёв хлопнул шакрена по плечу. — Всё путём. Мы это сделали!
Вокруг сердцевины вихря образовался устойчивый выпуклый диапазон. И только за его пределами вращение продолжилось, но слегка замедлилось…
— Стабилизируется окончательно, — зарегистрировал Моисеевич. — Как там шаттлы?
— Запрашивают разрешение на стыковку, — ответил Гэбриэл.
— Игнорируй, — посоветовал Борек. — Потом соврём, что передатчик сломался.
— Предел достигнут, — объявил Фиримин.
— Она совершенно стабильна!
Хрусталёв испытывал жгучее желание вскочить, выдернуть кресло и закружиться с ним по рубке… Аж руки дрожали.
— Стабильна!
— Пора заводить зонды, — заметил шакрен.
— Давай, — согласился Егор. — Разведаем, что там на выходе.
Он подмигнул остальным.
— Погодите! — воскликнул Зоор. — Я получаю сигналы… Из воронки?
— Мои приборы тоже фиксируют, — подтвердил Зверь, проявляясь глазами в сотах.
— Что-то движется оттуда, — встревожено проговорил Моисеевич, — сюда.
Все переглянулись.
— Внушительная масса, — определил Фиримин. — Множественные импульсы…
Егор наморщил лоб, но внезапно оживился и радостно заулыбался. Морщины моментально разгладились.
— Корабли сопротивления!
— Вряд ли! — возразил шакрен. — Зонды ещё здесь. Сигнала не было.
— Тогда что… — Егор снова нахмурился.
Крупный объект вырвался из воронки. Затем другой… Третий, четвёртый… Вскоре десятки объектов заполонили вход в аномалию. И время в рубке как будто застыло…
— Чёрт! — посреди всеобщего недоумения выругался Хрусталёв.
— Нелепица какая-то… — пробормотал Рокен. — Их не должно там быть.
Финал
— Я согласен, — объявил Радех.
Взгляд традиционалиста скользнул от Талеха к Теризе, от Теризы к Миритину и остановился на дэвхарах. — Но…
— Начинается, — недовольно высказался первый дэвхар.
— Но, — невозмутимо продолжил Радэх, — с одним условием.
— Слушаю, — сухо ответствовал командор.
— Вы дадите мне новый корабль, с самыми передовыми технологиями, и позволите выступить перед джамрану.
— Это уже два, — нахмурился Талех.
— Значит, два. Так как?
— Корабль, — хмыкнул второй дэвхар. — А не слишком?
— Нет! — отрезал Радех.
— И как вы собираетесь управляться с передовыми технологиями? — съязвил первый дэвхар. — Ископаемое.
— Использую вас в качестве консультанта, — усмехнулся традиционалист и обратился непосредственно к командору:
— Согласны?
— А зачем вам аудитория? — поинтересовался Талех.
— Возможно, кому-то захочется пойти со мной, — Радех выразительно посмотрел на Теризу.
Она фыркнула и спряталась за Миритина. Тери и так чувствовала себя неловко. Всю ночь её лихорадило. Доктор рекомендовал ей остаться в медотсеке под надзором Заккредани, и Талех тоже, когда узнал, но Териза настояла. Ей ведь так не терпелось увидеть его!.. А теперь жалела… С ней что-то творилось, а сканеры показывали изменения в тканях. Тери разодрала бы себе запястья, если бы Миритин не придумал обмотать ей предплечья эластичными повязками с анестезирующим гелем.
— Исключено, — отозвался Талех.
— Пусть выступит, — вмешался второй дэвхар. — Всё-таки у вас конференция. А у нас — демократия.
— Хорошо, — согласился командор. — Без возражений. Извлекайте свою информацию…
— Не спешите, командор, — усмехнулся традиционалист. — Времени предостаточно. Я должен быть уверен…
— Всё предусмотрено.
Талех связался с Дравалом по коммуникатору:
— Покажите лабораторию.
На противоположной стене появилось изображение ниши с анабиозными цилиндрами, где по-прежнему отдыхали восемь традиционалистов. А рядом наготове стояли Гилех, Дравал и охрана…
— Как только вы предоставите нам первую часть информации, мы на ваших глазах разбудим двоих… Затем, ещё двоих. Остальных… Всё зависит от самочувствия Теризы. Честная сделка?
Радех кивнул.
— Правильно, командор. С традиционалистами надо быть начеку.
— Я знал, что вы поймёте, — улыбнулся Талех. — Извлекайте.
Дэвхары поочерёдно закивали.
— Секунду… — традиционалист прикрыл глаза и…
И в наступившей тишине запиликал коммуникатор. Командора опять вызывал агент.
— В чём дело? — спросил Талех.
— Мы отправили туда спасательный отряд, но похоже… Там что-то происходит!
— Где?
— В аномалии! Мы потеряли связь с шаттлами… Резкий скачёк энергии по периметру!
— Энергосистемы Ролдона?
— В целом в порядке, но… О, гатрак!
— Что там?
— Командор! Перевожу на экран…
Изображение на стене погасло, сменившись видами ближних рубежей станции, туманности; замелькало, и сфокусировалось на вихре… Талех приблизил обзор.
— Аи… — прошептала Тери, зачарованно уставившись на корабли, выходящие из вихря…
В ту же минуту на Звере:
— Это они, — твердил Борек, вперившись в монитор, и разглядывая эмблемы звездолётов. — Номера и конфигурация немного отличаются от наших, а так…
— Фир, попробуй дестабилизировать аномалию! — в панике орал Егор.
— Не могу. Не получается…
— Ребята, — напомнил Моисеевич. — Частоты камертона рассчитаны на стабилизацию.
Тогда Егор попытался изменить настройки дистанционно. И у него не вышло.
— Перекалибрую координаты выхода, — сообразил шакрен, но безуспешно. Установка не реагировала, как, и воронка…
А корабли всё прибывали. Летели нескончаемым потоком… Сотни, тысячи, сотни тысяч… Джамранских дисков и модулей. Невозможно сосчитать! Большинство рассредоточились вдоль границ аномалии. Несколько устремились к Зверю… Гэбриэл опомнился первым.
— Разворачиваемся! Полный вперёд! Отсюда…
И рубка словно взорвалась. Все забегали, засуетились… Фиримин едва успел отозвать миди-кипы, а зонды так и канули в неизвестность. Или же были сметены армадой из воронки…
— Кажется, оттуда больше ничего не выходит, — заметил ЗуЗоор.
— Мы потеряли зонды, — грустно заметил Моисеевич.
— Ну и шут с ними! — отозвался Хрусталёв…
Зверь драпал с места преступления вихляя, петляя и подскакивая, аж рубка тряслась. А следом за ним эскортом неслись шаттлы.
— Этого не может быть! — как заведённый повторял Рокен, подпрыгивая в кресле. — Откуда здесь корабли традиционалистов?
— Н-но эт-то он-ни! — долбил в ответ Борек.
— Звееерь! — завопил Гэбриэл, которого подбрасывало как на ухабах.
Ход звездолёта выровнялся. И пока они удирали, Фиримин сосредоточенно проверял данные.
— Вроде оторвались, — заметил Хрусталёв, когда они отлетели на более-менее приличное расстояние. — Гэбриэл!
— Полный стоп! — скомандовал капитан.
Зверь затормозил так резко, что все попадали.
— Не на полном же ходу! — возмутился Гэбриэл.
— А я что, обязан за тебя думать? — взбеленился Зверь. — Учись формулировать команды!
— Тихо! — выкрикнул шакрен.
Вся его невозмутимость резко улетучилась, когда он закончил сверку и с перекошенным лицом очумело взирал на планшет. Даже налобный узор почернел.
