Адам Робертс - Стена
Солдаты, которых юноша видел прямо перед собой, прижимались спинами к стене, пытаясь укрыться от ружейного огня противника, и при этом что-то кричали друг другу. Около дюжины солдат с заряженными ружьями ринулось вперед. Тигхи увидел в дальнем конце выступа тех, кого они атаковали. Это были одетые в серую форму солдаты Отре. Они рассредоточились цепью поперек выступа и, припав на колено, уже целились из своих ружей в контратаковавшего противника. Залпы обеих сторон слились воедино, и в воздухе появились два ряда струек дыма, поднимавшихся вверх из дул ружей. Несколько имперских солдат рухнуло на землю.
То, что произошло после этого, Тигхи не совсем понял. Во-первых, он не мог похвалиться острым зрением, а во-вторых, мешали облачка порохового дыма, закрывавшего от него солдат Отре. Тигхи показалось, что солдаты, стрелявшие с колен, положили свои ружья на землю и выхватили ножи из ножен на поясах. Но затем оказалось, что это вовсе не ножи, потому что стрелки Отре направили их на имперских солдат. Воздух опять разорвал треск выстрелов. Засвистели пули.
И опять синие куртки понесли потери. Несколько трупов валялось в пыли почти у самых ног противника. Один солдат поднял обе руки вверх и, пошатываясь, побрел в обратном направлении. Не успел он сделать и десятка шагов, как его левая нога соскользнула с края мира, и тело солдата, кувыркаясь, полетело вниз.
Атака захлебнулась. Имперские солдаты дрогнули и попятились назад.
Теперь Тигхи хорошо видел, что солдаты Отре занимают лестницу на восточных подступах к выступу по всей ее высоте. Они перезаряжали ружья и вели огонь залпами. Имперские солдаты, прижавшиеся к стене, отвечали разрозненными выстрелами.
Мулваине толкал Тигхи в копчик.
– Я тоже хочу посмотреть! – кричал он. – Я хочу посмотреть, как они дерутся.
Его голова появилась рядом с головой Тигхи. Мулваине был настолько потрясен увиденным, что у него отвисла челюсть.
– Не высовывайся, – приказал ему Тигхи. На фоне почти непрерывной ружейной трескотни его громкий голос был почти не слышен. В нос ему шибанул запах сгоревшего грибного пороха, очень похожий на запах древесного угля, Тигхи чихнул.
– Отре! – задыхаясь от изумления, проговорил Мулваине. Он полез вверх, и его голова и плечи целиком показались из-за выступа, однако Тигхи схватил его за куртку и попытался опять стащить вниз.
– Нет! – крикнул он. – Стой!
Казалось, что треск ружейной перестрелки гипнотизировал Мулваине. Недалеко от лестницы стоял согнувшись имперский солдат, долго целившийся из своего ружья. Вдруг он резко выпрямился, выронив ружье, и схватился обеими руками за горло, падая навзничь. В следующую секунду он уже лежал на земле без движения, и его руки были безжизненно раскинуты.
– Посмотри туда! – воскликнул Мулваине. Горячка боя, похоже, захватила его целиком. Он не отдавал себе отчета в своих действиях, и даже близкое дыхание смерти не заставило его прийти в себя.
Пуля ударилась в землю совсем рядом с тем местом, откуда Тигхи и Мулваине наблюдали за ходом боя. Выбитые ею из поверхности выступа комочки земли и пыли обрушились на лица юношей. Тигхи дернул изо всех сил за куртку и стащил Мулваине вниз.
– Идиот! – крикнул он ему в лицо.
Мулваине вздрогнул, стряхнув с себя странное оцепенение. Его внезапно охватил страх.
– Нам нельзя оставаться здесь! Мы должны немедленно спуститься на базовый уступ.
Тигхи рискнул еще раз высунуть голову из-за края выступа. Его мозг лихорадочно работал, пытаясь найти единственно верный выход. Если они спустятся на базовый уступ, то окажутся в тупике. Ведь они наверняка попадут в плен, если только не улетят на своих змеях. Однако время уже близилось к пятидесяти, и восходящие потоки скоро должны были совсем ослабнуть. Им оставалось лишь одно – подняться на выступ и бежать на запад, в Сетчатый Лес. Правда, это было очень рискованно. Смертельно опасно. Перестрелка с каждой минутой усиливалась.
Издав странный булькающий звук, в землю рядом с лицом Тигхи врезалась еще одна пуля. В воздух взвился фонтанчик пыли.
– Нужно спускаться на уступ! – продолжал канючить перепуганный Мулваине. – Чего ты ждешь?
И все же никто не тронулся с места, и Тигхи понял почему. Они ждали, чтобы он сказал им, что сейчас нужно делать. Они ждали его команды.
– Если мы спустимся вниз, то рано или поздно, но окажемся в лапах Отре. Ведь оттуда нет другого пути, кроме как через эту лестницу.
Ати трясся, объятый ужасом, и прижимался к земляным ступенькам лестницы с такой силой, будто хотел раствориться в стене.
– Мы погибнем здесь! – Его голос походил на птичий писк.
– Нам нужно бежать назад по выступу. Бежать в Сетчатый Лес.
– Нет, нет, нет, – произнес Мулваине, ударив себя по голове ладонями. – Нет, это опасно.
Наверху послышался многоголосый рев, и Тигхи осторожно высунул голову. Имперские войска опять предприняли попытку контратаковать в восточном направлении и отбросить наседавшие подразделения Отре. Восемь-девять солдат в синих куртках устремились вверх по склону выступа с ружьями наперевес. Едва они миновали наблюдательный пункт Тигхи, как защелкали выстрелы с противоположной стороны. Тигхи услышал глухой стук, похожий на причмокивание языком. Два стрелка пошатнулись. Один повернулся в обратном направлении и медленно опустился на четвереньки. Его глаза побелели до такой степени, что Тигхи не мог разглядеть в них даже зрачков. Изо рта густым фонтаном хлынула кровь. Затем стрелок повалился на выступ вперед головой, словно целуя землю открытым ртом. Контратака захлебнулась, и оставшиеся в живых солдаты побежали в обратном направлении, показав Отре спины. И тут же одному из них пуля попала прямо в затылок и разнесла его вдребезги. Брызги крови и мозгов разлетелись в разные стороны, и какая-то их часть попала Тигхи на лицо.
Теплые капельки чужой крови усеяли его щеки и лоб.
Тигхи оцепенел. Это был не страх. Ощущение чего-то тошнотворно противного на короткое время парализовало его мысли и чувства. В горле сперло так, что он не мог издать ни звука. Стрелок, уже убитый, сделал еще пару шагов по инерции и остановился как вкопанный. Тигхи на секунду закрыл глаза. Когда он открыл их, стрелок все еще стоял. Его голова треснула, как глиняный кувшин. Подбородок, рот, два широко открытых глаза и острый нос, доходивший до переносицы, были на месте. Все остальное отсутствовало. Дальше голова заканчивалась ровной линией. Однако солдат не падал. Он стоял чуть пошатываясь, и его глаза, не мигая, смотрели прямо на запад. Рядом с ним просвистела еще одна пуля, продырявив насквозь рукав синей куртки. А солдат просто стоял.
Беги, хотел крикнуть ему Тигхи, но слова никак не шли с языка, который будто прилип к нёбу. Беги.
– Беги! Беги!
Но солдат упрямо стоял на месте, слегка пошатываясь. Тигхи потрогал рукой свое лицо, липкое от крови, и его живот отозвался на это противное ощущение спазмами. К горлу подступила тошнота.
– Нет! – закричал он. – Нет!
– Тигхи, – окликнул его снизу Мулваине. – Уходим!
Однако теперь и мозг юноши словно оцепенел. Тигхи пришло в голову, что он может обречь своих товарищей на смерть, но юноша не мог даже пошевелиться. Ужас случившегося был слишком велик. В уголках глаз появились вспышки яркого белого света. Затем сместились в его голову и теперь рассыпались по ней ослепительными искрами. Тигхи явственно ощущал странный запах, экзотический и странный, и в то же время пугающий; он заглушал даже запах крови и сгоревшего грибного порошка. Рука юноши дрожала. В глубине его мозга родился солнечный свет, который быстро заполнял всю голову.
Он шевелил губами, но слова никак не шли изо рта.
Все предметы стали вдруг приобретать бледновато-белый оттенок. Синие мундиры солдат, серо-коричневая поверхность уступа и пастельные тона стены поблекли. Даже грохот боя отступил на задний план.
Вспышки появлялись в мозгу с регулярностью ударов сердца, окрашивая все в ослепительно белый цвет. Но самое главное – у Тигхи возникло такое чувство, будто он проник в будущее и все вещи приобрели другое значение. Это ощущение являлось к нему и в детстве, но теперь оно было столь мощным, что захлестнуло его с головой. Тигхи почувствовал, что никогда еще не был так близок к пониманию сути всего, к раскрытию тайны самой мировой стены. Ее величины, ее масштаба. И того, что они увидят за Дверью.
Кто-то шлепнул Тигхи по пояснице. Один из флатаров пытался привлечь его внимание.
Все происходящее казалось сном.
И как во сне, убитый солдат, стоявший перед Тигхи, покачнулся – движение было почти неуловимо для глаза, – но каким-то непостижимым образом не рухнул. Он все так же стоял на ногах.
Затем послышался звук, который возник из ничего и быстро превратился в нарастающий свист, сломавший колдовское оцепенение. Звук исходил от пули Отре, устремившейся к солдату. Все ближе и ближе, и наконец она – чпок! – вошла в спину стоящего мертвеца, точно посреди лопаток. Силой удара солдата толкнуло вперед, словно колосса на глиняных ногах, и он свалился в пыль.
![Айзек Азимов - Галька в небе [Песчинка в небе]](/uploads/posts/books/112464/112464.jpg)
