Марк Романов - Суд Проклятых
— Третий ангар? Пойдём, Марк… — Рик направился к гравилифту, стараясь не скрипеть зубами на доносящийся из комма голос Ханны, с которой в этот момент говорил Романов.
— Да, Ханна. Хорошо. Пойдёшь с Реверсом? Договорились. Буду беречься… — Марк, улыбаясь, отключил канал, и поспешил за нырнувшим в лифт Морганом.
«Хорошо, что он не видит сейчас моего лица, — думал Ричард, стараясь держаться к полковнику спиной, — а то бы получил бы я по морде ботинком, как пить дать… Портить же тело перед боем не стоит…»
«Хорошо, что этот Рик оказался не таким уж и засранцем, — думал Марк, считая отметки на внутренней поверхности шахты лифта, медленно проплывающие перед глазами. — Я ещё сделаю из него человека, как когда-то сделал из того, прежнего… Хотя, кто ещё из кого и что тогда делал — я уже и не знаю…»
Марс-Сити, правительственный комплекс 28 августа 2278 года.«Внимание всем кораблям в секторе! Ожидается массовый финиш ударной группировки Тридцать Седьмого флота Протектората, всем гражданским судам покинуть сектор, стыковка с орбитальными базами Три и Четыре разрешена. Время до прибытия флота — три стандартных часа. Диспетчерская служба Марса рада приветствовать вас в локальном пространстве!»
Прослушав это сообщение, произнесённое бесполым голосом диспетчерского искина, Ле Рой откинулся на вычурную спинку своего кресла, и привычно потянулся расправить кружева воротника, но не завершил движения. Его пальцы, затянутые в полимер лёгкого скафандра, упёрлись в бронированный нагрудник, и, скребанув возле выключателя системы подачи кислородной смеси, замерли. Гастон поджал губы, и опустил руку.
— Гаррисон, что там наверху происходит? Отвечай! — канцлер пробежался по сенсорам комма, разыскивая нужный канал, и замер, снова наткнувшись на запись последнего происшествия…
— Гастон! Это Авель! — до Ле Роя сквозь шипение и хруст помех донёсся голос верного секретаря, находившегося сейчас на орбите Марса, там же, где и все наличные истребители и эсминцы сил самообороны. — Тут пока тихо. Протекторов нет, но разведывательные фрегаты уже мелькали…
Гастон не отвечал, проматывая и воспроизводя заново запись камеры службы новостей, на которой, вновь и вновь, молоденькая землянка-репортёр, смотря в камеру, говорила:
«По имеющейся информации, ответственность за взрыв взяли на себя сразу несколько террористических организаций, среди которых Ирландская Республиканская Армия, Движение Освобождения Земли, и недавно отметившаяся серией терактов против наших военных сил группа «Свободный Марс» — репортёр сморщила носик и отпустила сенсор наушника. — Сегодня…»
Её в очередной раз прервал раздавшийся в разрушенном здании позади взрыв, покачнувший съёмочного дрона и растрепавший причёску журналистки, испуганно упавшей на землю. Серо-жёлтые клубы дыма, поднимавшиеся из руин, расползались по окрестностям…
Канцлер безвольно откинулся назад, и из-под его плотно сжатых век пролились скупые слёзы, канувшие вниз под затемнённым стеклом скафандра.
Теракт в Большом Лондоне, произошедший буквально несколько часов назад, поставил под угрозу существование Марса как самостоятельной политической единицы. Распылённый над развалинами только что взорванного Парламента биогаз был разработан и произведён не так давно в лабораториях Большого Сырта. Марсианских лабораториях.
Сегодня неизвестные террористы применили его последнюю наномодификацию с разомкнутым циклом воспроизведения… всего лишь полгода назад, по данным разведки Сопротивления, выпущенную опытной партией в частной исследовательской компании, которая входила в консорциум Большого Сырта. Заказчиком биогаза была Служба Безопасности Протектората, через длинную цепочку посредников.
«Дьявол. Зачем? Зачем столько жертв? — Гастон замер, закостенев в нахлынувших эмоциях, и проклиная тот миг, когда стал Канцлером Марса. — Погибло почти восемьсот тысяч человек. Ещё двести или триста тысяч землян скоро умрут… Ударный Тридцать Седьмой флот с адмиралом Накамурой во главе — на орбите, готовый к подавлению обороны и высадке десанта… И что теперь делать мне?»
Он не понимал, чем можно было оправдать рухнувшую в единый миг систему сдержек и противовесов, тонких интриг и взаимных уступок. Мы вам — концессию на разработку редких минералов в марсианском секторе Пояса, вы нам — партию генераторов нелинейности. Зачем? Да так, астероидных мух гонять… Две тысячи стазированных ганимедских гастарбайтеров в обмен на новое оборудование для переноса сознания. Триста тонн картин и скульптур, «случайно» обнаруженных в заброшенных хранилищах — на тридцать истребителей… Игры с социал-дарвинистской Венерой, дружба с Ганимедом, занявшими в Солнечной место крупнейшего экспортёра живой рабочей силы, снабжение шахтёров из пояса астероидов продуктами, лекарствами, удобрениями… И наркотиками, алкоголем и оружием по каналам Сопротивления.
Это только кажется, что Солнечная система — маленькая, и спрятаться от глаз Протектората тут негде. Дальше Пояса Защиты Земли есть настоящая бездна пустого, или почти пустого пространства, где за пару столетий освоения человечеством космоса скопилось много всякого ненужного мусора. От замёрзшего шарика Плутона и астероидов облака Оорта — до марсианских пустынь, которые колонисты, как ни старались, смогли освоить только на треть, от силы.
«Если акция была проведена Сопротивлением, то её организаторы крупно подставились — после почти миллиона трупов нас просто начнут убивать, как только выяснится, что виноваты именно марсиане. Если это действительно СГБ и Протекторат, что вероятно — то глава разведки либо сошёл с ума, либо… приказ отдавал Лорд-Протектор лично. А это означает, что нас просто разбомбят с орбиты, даже не бросая десант. Но какая выгода в уничтожении Марса Лорду? — Ле Рой усилием воли приказал себе прекратить плакать, и включил вентилятор, высушивший лицо. — Связаться с Лордом-Протектором. Срочно. По личному каналу. Приказать Сопротивлению уйти в подполье, и не высовываться — Южная полярная база примет всех. Перебраться в резервную ставку, и командовать оттуда. Сдаётся мне, здесь находиться не просто смертельно опасно, но и просто глупо».
— Авель, приказ двести три в силе, — бросил в комм Гастон, покидая кресло и направляясь к шахте эвакуации. Там, внизу, в катакомбах его ждал защищённый силовым полем туннель со скоростной капсулой-антигравом. — Не вступайте в столкновения, не поддавайтесь на провокации, сдавайтесь по первому требованию. Накамура уважает честь мундира…
— Вас понял, шеф, — официально ответил Гаррисон, но в искажённом помехами голосе сквозило непонимание. Он не любил сдаваться, этот неутомимый человечище… — Разрешите отбыть на станцию связи?
— Не разрешаю. В ставку, как можно быстрее. Время… нет, даже не дорого. Оно бесценно. — Гастон отпер старинный гермолюк и зацепил поясной карабин за стальную петлю в стене. — Мне кажется, сейчас можно кое-что изменить в раскладе сил…
Орбитальная база «Ромашка». Третий ангар. 28 августа 2278 года.— Господи всемогущий, вот это трэш! — Романов стоял, сложившись пополам, и приходя в себя после приступа дикого хохота. — Рик, ты только глянь, у них тут первые образцы десантных бронекостюмов, из двадцать второго века! Это же уржаться можно… А они вообще работают?
В третьем ангаре собралась вся так называемая десантно-штурмовая секция базы «Ромашка». Среди смутно знакомых лиц людей, с которыми полковник пересекался во время пребывания на борту, выделялась помятая физиономия долговязого Пола, который не так давно руководил операцией по вывозу с Мантикоры бравой команды «Чёрной Дыры». Когда учёный заметил в толпе Рика и Марка, он побледнел, и стал пробираться к выходу, но Морган оказался быстрее.
— Нет-нет, мистер Морган! — заверещал взятый в захват Пол. — Я просто хотел уведомить начальника базы о вашем присутствии в десанте…
— Рик, отпусти мистера… э-э, Эткинса, так ведь у вас на кармашке написано? — Марк улыбнулся, опираясь спиной на древний громоздкий скафандр, напоминавший помесь носорога и кухонного автоповара. — А я просто хотел вас поблагодарить за возможность ознакомиться с роскошными образцами антиквариата, в которых нам всем, возможно, придётся высаживаться в какие-нибудь ебеня… И хорошо, если систему ПВО предварительно подавят, правда, Рик?
— Да, полковник… — Морган принял правила старой доброй игры в хорошего и плохого полицейского, которую повёл Романов, и продолжил, сделав лицо как можно отстраненнее: — Особенно весело, когда сбивают весь твой взвод, а ты получаешь скользящее ранение в живот, и твои кишки развеваются за тобой, как флаг… до самой поверхности, где тебя уже ждут местные вояки. Чтобы засунуть эти кишки тебе же в глотку.
