Елена Венгерова - Рон
— Просто для удобства. Согласись, при большой команде решать проблемы личного состава легче.
— А кроме того, вам нужен хотя бы один рассудительный член экипажа. — добавила Льорка. — Ведь Руджен, несмотря на все его достоинства, невозможно простодушен, а ты, как я заметила, вообще не любишь думать. Делаешь то, что тебе кажется необходимым сделать. Тобой управляют события, а от природы — ты настоящий лентяй, и всегда таким был, я помню.
— Пойди, помой посуду. — ласково попросил ее брат. Льорка хотела возмутиться, но почему-то передумала и ушла.
— А если честно?
— Если честно, — вздохнул Руджен, — если честно, мне очень не хочется с ней расставаться. Я не предлагал ей, она сама захотела. И я не вижу причин ей отказывать. Не знаю даже, где сейчас опаснее. Я не сомневаюсь, что твоя мать с Рилленем покинут Ротонну вовремя, а про Льорку наверняка не скажу. Мне будет спокойней, если она будет с нами.
— Ладно, черт с вами! Голубки! Сам будешь с ней на яхте возиться, когда у нее живот скрутит! — проворчал Рон.
x x x— Нечего так ахать, малышка! Когда я первый раз летал, мне было куда меньше, чем тебе!
— Не летал, а перемещался.
— Руджен! Занудство — одна из худших черт в характере человека!
— Э, да тут уже темно!
— Так и должно быть, если верить тем картам, что вы показывали мне дома. Ведь мы перескочили в другой часовой пояс!
— Привет, Мальгодн! — поздоровался Рон с невысоким черноволосым человеком, который приветливо смотрел на прибывших. — Есть мнение, что мы затеяли все это поздновато. Мы не причинили тебе слишком много хлопот?
— Нет, не волнуйтесь. Рыбак пригласил меня переночевать, и темнота — допонительный повод, чтобы здесь остаться. Совершенно не хочется трястись шесть миль под дождем.
— Дождь? Небо, вроде чистое! — удивился Руджен.
— Он прав, — возразил Рон. — надвигается гроза. Я чувствую заряды.
— Здесь любой сосунок чувствует погоду без всякой магии. — усмехнулся Мальгодн. — Для рыбаков это жизненно важно. Однако, позвольте пригласить вас в дом. Хозяину, к сожалению, не удалось преодолеть извечный эдорский страх перед волшебством.
Путешественники ввалились в обветшалую хижину, стараясь не задеть развешенные во дворе сети, и начали здороваться с хозяевами — немолодым рыбаком и его матерью.
Рыбака звали Кьори, он был очень почтителен и немного напуган.
— Все готово для вас, господа мои, и яхта, и припасы. Завтра я вас выведу в море. Вот только, к сожалению, кровать для ночлега я смогу предложить только леди, уж не обессудьте.
— Ничего, перебьемся! — улыбнулся Рон. — Где я только не спал!
— Отужинаете с нами?
— Вообще-то мы уже, но когда так аппетитно пахнет рыбой в тесте!
— Я тоже не откажусь. — заявил Руджен.
После обильного ужина Льорка удалилась в комнату вместе со старушкой. Маг устроился на узкой скамье в гостиной (кухне, столовой, прихожей и т.д.), где в печке еще горел уголь, а Руджен с Роном легли в смежной комнатке, по размерам такой же, как и гостиная, если бы в последней столько места не занимал стол. Хозяин ушел спать в сарай.
Из двери были видны отблески пламени, за окнами шумел ветер.
— Это здорово. — сказал Руджен.
— Что здорово?
— Так ночевать. И запах травы в тюфяках.
— Если бы она еще не кололась!
— Нет, ты не романтик!
— Отчего же? Полный ящик романтики. Но иногда, право же, я предпочитаю ей комфорт.
— Отсутствие оного тебе куда больше на пользу. В Каватлоне ты загорел и похудел, почти перестал выглядеть таким возмутительно сытым. Сейчас, правда, снова отъелся.
— Хорошо, когда тебя кормят. О, Руджен, как это здорово — снова иметь семью! Я тебе прямо завидую.
— Не понял?
— Ты, я так понимаю, женишься, осядешь где-нибудь и заживешь спокойной жизнью домашнего хомяка. Мне это, наверное, не светит.
— Почему же?
— Характер не тот. Я как подумаю — жить на одном месте, в маленьком форте! Деревня. А я люблю ощущать себя в центре событий, происходящих в мире. Хотя бы пространственно.
— Т-сс! Мы, похоже, мешаем Мальгодну спать. На яхте у нас еще будет время!
— Но там совсем не так уютно! И качка! О-оо! — Рон застонал и сомкнул веки.
x x x— Ты не ешь, Рон? — с удивлением глядя на него, спросила Льорка.
— Не ем. — подтвердил Рон. — И тебе не советую.
— Почему же?
— Сама увидишь.
Руджен расхохотался, а пожилой рыбак улыбнулся.
— Ты-то чего смеешься? Неизвестно еще, что будет с тобой! Ты в последний раз плавал тридцать лет назад! От души желаю тебе так же хорошо повеселиться на яхте!
— Ладно, — примирительно сказал Руджен. — А завтраком все же пренебрегать не стоит.
Вот они и на причале. По ногами скрипят гнилые доски, а все вместе складывается в удручающую картину. И очень некстати здесь смотрится новехонькая яхта.
— Когда-то здесь жили десятки семей. — сказал Кьори. — А теперь только я и Маркус, на той стороне. Может хоть на ваши деньги кой-чего удастся поправить… Купим хорошего леса… Нынче лес опять вздорожал.
Львиная доля леса на островах принадлежала поселенцам, главным образом, с Элдарона, хотя и из Мэгиены пришлых тоже было немало. Чтобы привлечь их сюда после завоевания, им давали лучшие земли, но, несмотря на это, людей на островах было мало. Однако, Рон не сомневался, что если бы все шло по плану, уже через сорок лет жизнь на островах вновь бы наладилась.
Яхта отчалила. Льорка, чтобы не мешаться, закрылась в каюте, а Ронис с Рудженом, с трудом вспоминая те минимальные знания о морском деле, что были получены ими в школе, старательно помогали (а еще чаще мешали) Кьори вести яхту.
Наконец, когда берег был уже почти не виден, лоцман заверил, что вывел их из опасных вод, и дальше они могут продолжать путь самостоятельно. Простившись, он пересел в свою лодку и поплыл назад к берегу.
Тем временем, Руджен у руля нервно пытался удержать яхту на заданном курсе, а Рон, скверно ругаясь, предпринимал безуспешные попытки поставить парус, название которого вылетело у него из головы в тот же миг, когда Кьори произнес его. В результате яхта шла по безукоризненной синусоиде.
Наблюдая за всеми этими маневрами, старый рыбак, с недоумением покачивая головой, возблагодарил всех морских богов за то, что в мире еще не перевились идиоты, готовые платить деньги за свои опасные причуды.
x x x— Нет, я так не выдержу! — простонал Руджен, с грустью глядя на свои руки, покрывшиеся мозолями.
— Не боись! — похлопал его по плечу Рон. — На самом деле, в хорошую погоду нам вовсе необязательно стоять у штурвала.
Руджен с жалостью поглядел на него и выразительно постучал пальцем по лбу.
— Слушай, я, конечно, не моряк, но…
— Нет, это ты послушай! — перебил его Рон. — Неужели ты думаешь, что с нашими способностями мы можем далеко уплыть?! Я выпросил у Мэйдона кучу приспособлений, между прочем, и «говорящую карту» тоже.
Руджен оживился.
— Правда? Такую, как была у тебя, когда ты летал в Каватлон?
— Совершенно верно. Так что, мы, по крайней мере, не заблудимся.
Руджен покачал головой.
— Все равно не понимаю, как я решился на такую авантюру.
Рона позабавила эта мысль. В самом деле, характер Руджена совершенно не вязался с подобными приключениями. Он был домосед. Однако, к слову сказать, качка на него, к великой зависти и досаде Рона, вроде бы, не подействовала. Ротен продолжил:
— Но это еще не все. На этом корабле есть одна штука, еще почти не испробованная. Даже названия официального у нее пока нет. Творческая группа называла ее «рулевой». Со штурвалом этой посудины жестко связан компас, связан с помощью магии, техника здесь абсолютно не причем. Так вот, этот «рулевой» при хорошей погоде удерживает корабль почти точно в направлении заданного ему курса. Но беда в том, что при штормовом ветре или в какой-нибудь экстренной ситуации, например, когда судно налетает на мель, магии не хватает, и какая-нибудь из связей в системе разрывается. Прибор ломается, точнее, перестает функционировать.
— Разница невелика. — заметил Руджен.
— Но принципиальна. Как только я разберусь в документации, дней этак через десять, я смогу его восстанавливать. Но написано, конечно, от души. Видимо, авторы страдают паранойей или манией преследования, я уж не знаю, но они страстно желают, чтобы в их изобретении никто не разобрался. Однако, нам поручено его испытать.
— А ты уверен, что принцип надежен?
— Именно это и желает знать коллектив создателей. Точнее: сколько может протянуть магический руль при бережном к нему отношении. Мы в этом смысле самые приемлемые испытатели. Моряки обычно либо не доверяют магии, либо полагаются на нее полностью. В первой случае магический руль превращается в обычный, а во втором — ломается на третьи сутки.
Какое-то подобие дежурства у нас, конечно, будет, тем более ночью, но обязанность вахтенного — следить на за курсом, а за погодой, и предупреждать остальных в случае какой-нибудь тревоги.
