Олег Ерохин - Властелин Галактики. Книга 1
Как только Кроф, не скрывая радости, закончил чтение бумаги, инспектор Розард, словно нарочно стараясь испортить ему настроение, сказал:
– Завтра увидимся опять, мистер Кроф, в бюро лежит исковое заявление от компании “Новейшая лаборатория”, вы задолжали им пять ты shy;сяч кредов.
– Господин судья подсказал мне, что делать: завтра я забаррикадируюсь в своем доме и все, придется вам убраться со своим иском обратно, – весело заявил Кроф.
– Не думаю, что вы продержитесь долго в четырех стенах: мы отключим свет и воду, и продукты, конечно, не станем вам подносить.
– Да, обычно делается именно так, – поддакнул судья. – В крайнем случае истец обратится в суд, и через пару месяцев по решению суда вас выволокут из вашего дома силой. Кроме того, вы будете наказаны за то, что препятствовали Имперской Службе Взысканий осуществлять ее функции.
Инспектор добавил перцу:
– И еще об этих десяти тысячах, мистер Кроф. Вы решили свои проблемы с банком при посредничестве нашего бюро, а за посредничество надо платить. Не забудьте перевести в течение трех суток на счет 237-го бюро Имперской Службы Взысканий тысячу кредов. Номер счета можете узнать у нас в офисе.
С лица Крофа сползла улыбка.
– Счастливо оставаться, мистер Кроф, – сухо простился судья, и представители закона направились к гравилету.
Когда машина поднялась в воздух, Кроф прошептал:
– Они приходили за моим открытием, Голд.
Поразившись, что после такой передряги Кроф еще помнил его фамилию, Джонни заметил:
– Не думаю, чтобы вы были правы, доктор Кроф. Если я не верну свой долг к сроку, ко мне тоже наведаются эти ребята. И мое имущество опишут.
– Нет, им было нужно мое открытие! Ты видел, как они скислись, когда у них ничего не вышло, аж почернели? Им нужны были мои дневники, да не вышло по-ихнему. Ты разве не заметил, инспектор повернулся к судье, а тот развел руками и чуть не заплакал?
Ничего такого Джонни не видел. Толстый инспектор, действительно, огорчился, когда Кроф протянул ему чек, но это не удивительно: охотничья собака, упустив зайца, завыла бы с досады, хотя, излови она его, зайцем полакомился бы охотник, а не его собака. Что же касается судьи, так тот под конец скорее казался усталым, чем разочарованным неожиданной удачей Крофа.
“Да плевать мне, сошел Кроф с ума или нет, – сказал себе Джонни. – Пусть он сумасшедший, только бы он спас Лолу, и теперь самое время напомнить ему, зачем я к нему явился”. – Так что, доктор Кроф, возьметесь лечить мою жену? – спросил Джонни без тени былой почтительности в голосе.
Кроф, передернувшись, забормотал, как бы рассуждая сам с собой:
– Эти чертовы недоумки в фонде Райта выдают мне по сто кредов в месяц, а тупицам Халиману и Ситроену по двадцать тысяч, и это только потому что те могут пустить пыль в глаза, блистать пуговицами на халатах и кафелем в сорти shy;рах… Деньги, на все нужны деньги! И чтобы достать деньги, тоже нужны деньги!
Кроф захлебнулся от злости к Халиману, Ситроену, фонду Райта, ко всем обладателям толстых пачек ассигнаций вообще. Передохнув, он пронзительно посмотрел Джонни в глаза:
– Мне нужно двадцать тысяч кредов, чтобы расплатиться с долгами, и еще пятьдесят тысяч, чтобы закончить работу, итого семьдесят тысяч кредов. Ты дашь мне столько?
– Вы получите семьдесят тысяч кредов, доктор Кроф, но только после того, как вылечите мою жену. Это во-первых. Во-вторых, будьте добры объяснить, как понимать ваши слова, что вам для завершения работы нужно ни много ни мало пятьдесят тысяч кредов? Так умеете вы убивать плесень или нет?
– Да уж, я умею кое-что, – проворчал Кроф. – Тебе известно, каковы результаты лечения у других?
– Мы были в Имперском Институте Бриллологии, в Лунном филиале и здесь, на Арламе, в институте Ситроена, в Институте Народной Медицины Халимана…
– Короче. Я уже слышал, ты валял свою жену на всех и всяческих больничных койках.
У Джонни возникло желание размазать ядовитую рожу о свой кулак. Только стал бы тогда Кроф лечить Лолу?..
– Выздоравливают десять-двадцать процентов больных, – тихо сказал Джонни, старательно выравнивая дыхание. – Тридцать процентов выздо shy;равливают, если лечить Модулем-2, который стоит пятьдесят тысяч кредов одна доза.
– Возьми от этих цифр половину, другую половину ученые господа набавляют для своего престижа, и ты получишь истинные цифры. Теперь скажу о себе. На прошлой неделе я вылечил пять туземцев, всех пятерых, которых взялся лечить, и всего за один день.
Кроф произнес последнюю фразу так напыщенно, что Джонни в иное время посчитал бы его слова за пустое бахвальство. Сейчас, однако, Джонни всеми силами души стремился верить в него. Гении как раз и бывают такими, подумал Джонни, ворчливыми, неуживчивыми, болезненно подозрительными, похабными, с сумасшедшинкой.
– Значит, вы вылечите мою жену, доктор Кроф?
– Да. Я вылечу ее. Веди ее в дом. Сегодня я должен закончить один опыт, а завтра приступим.
На заднем сиденье гравилета дрожала, скорчившись, земная девушка, худая и бледная. Что делала она в мире Арлама? Она умирала. А во shy;круг, под двумя солнцами Арлама, ослепительным белым карликом и багровым гигантом, кипела жизнь: крылатый ящер несся по воздуху за какой-то черной, с синим отливом, птицей, гигантские стрекозы мелькали, охотясь на крылатых личинок жучков-рогачей, распускались, протягивая к небу пестики-хоботки, тысячи фиолетовых цветков, густо росших вдоль обочин. Мир Арлама жил и жить ему еще миллионы лет, тогда как мир, заключавшийся в худеньком тельце земной девушки, тихо угасал.
Джонни помог Лоле выйти из машины и, поддерживая, медленно повел ее к дому. Лицо его казалось каменным, тогда как водопад слез низвергался в бездну его души.
Повсюду в доме доктора Крофа виднелись следы холостяцкой неухоженности. На полу валялась высохшая пицца, полупустые и пустые бутылки сгрудились у мойки, грязные голографические обои, некогда создававшие иллюзию моря, местами висели лохмотьями, повсюду валялась одежда вперемежку с постельным бельем, книгами и какими-то лампочками-проводками.
Кроф через кухню провел Джонни и Лолу в комнату, где большую часть пространства занимала кровать. Эта комната, очевидно, служила Крофу спальней, судя по бутылкам, стоявшим и лежавшим под кроватью.
– Будете здесь, – буркнул Кроф. – Еда в холодильнике. По дому не шастайте, я этого не потерплю.
Джонни принес из кабинета гравилета два пушистых пледа, не ложиться же им в грязную постель Крофа.
Лола проспала до самого вечера. Проснулась она в нежных объятиях Джонни, который так и не сомкнул глаз.
– Как ты? – тревожно спросил он.
– Голова не болит, – прошептала она, – только слабость.
– Ты должна поесть.
В холодильник Крофа Джонни заглядывать не стал, вместо этого он наведался к гравилету, где в багажнике лежала запасенная им провизия. Лола выпила полстакана фруктового сока, похрустела печеньем и опять легла.
– Доктор Кроф сказал, что он вылечит тебя, – произнес Джонни. – Завтра же он примется за твое лечение. А лечит он быстро, один день, и ты здорова.
– Да, он вылечит, – покорно согласилась Лола.
Джонни силился добавить что-то ободряющее, но нужные слова не шли ему на ум. Злясь на себя, Джонни взял руку Лолы в свою руку и несильно сжал ее тонкие, полупрозрачные пальцы. Другой рукой она нежно коснулась его руки, и ему стало стыдно за свои огромные ручищи бессовестно здорового мужчины.
– Он вылечит тебя, – прошептал Джонни, и в комнате надолго повисло тягостное молчание, словно в пику Джонни навивавшее ощущение тоскливой безнадежности.
За окном потемнело. Джонни и Лола этого не заметили.
Внезапно щелкнул выключатель, и в спальне загорелся свет.
Джонни вздрогнул.
Это пришел Кроф.
– Лаборатория готова принять пациента, – сказал ученый, – но я не совсем готов. Мне нужно тысячу кредов. Сейчас. Немедленно.
“Не морочат ли мне голову?” – Джонни стало нехорошо. Доктор Кроф мог оказаться мошенником, работавшим на пару с доктором Шераром. Они договорились, как облапошивать обезумевших от отчаяния богачей: Шерар рассказывал подходящим клиентам о гениальном исследователе-затворнике, а Крофу оставалось только собирать звонкую монету.
– Доктор Кроф, я хотел бы знать, зачем вам понадобились деньги среди ночи, – строго сказал Джонни.
– Я не собираюсь продавать за тысячу кредов свои секреты. Если тебя что-то не устраивает, можешь выметаться отсюда со своими деньгами и женой. Да, чек мне не подойдет, нужны наличные.
На скулах Джонни зацвел злой румянец. И тут он понял, что ему нужно делать.
– Деньги у меня в машине, сейчас принесу.
– Подожди бежать-то, дверь заперта на ключ. Пойдем, открою.
