Вячеслав Шалыгин - Инстинкт гнева
— Я не участвую в войне? То, что я временно отошел во вторую линию, по-твоему — попытка дезертирства?
— Все имеют право на отдых, даже на войне. Меня не устраивает другое — твоя безответственная самодеятельность, Андрей. Она граничит с… саботажем!
— Подбирай выражения, Сева, — Мартов сел прямо. — Что ты себе позволяешь?!
— То, что имею право себе позволить. Факты, Андрюша, говорят лучше слов. Твои люди упорно мешают мне выполнять приказ Совета. Как я должен называть их действия? Непрофессионализмом? Даже Рустам, боец, по меркам таких людей, как Джонатан, аховый, вполне способен качественно выполнять черновую работу в поле. Почему же он постоянно ошибается? Почему ведет себя как полный дилетант? Я вижу только одно объяснение — ему приказали так себя вести. Кто приказал? Я не приказывал! Значит, ты или через твою голову сам мастер.
— Не понимаю, о чем ты говоришь, Сева. — Мартов сложил руки на груди. — Мои люди строго следуют общему плану операции. Возможно, они быстрее ориентируются в обстановке, чем твои, но это скорее плюс, чем минус.
— Киллера для устранения неудобного сыщика ты нанял тоже, поскольку быстро сориентировался? Или все-таки ты ошибся и поспешил с выводами? Видишь, Андрей, я пытаюсь тебя оправдать даже перед самим собой. И все-таки я не могу найти тебе оправданий! Мало того, что Эфиопа ты нанял самовольно, ты приказал ему убить не только назойливого сыщика, но и девушку. И это вместо того, чтобы проследить за ней и, таким образом, весьма вероятно, выйти на Хамелеона! После этого твои люди трижды устраивали пальбу в городе, около больницы и на шоссе, рискуя вывести на Цех милицию и Контору. Но самое странное, с точки зрения здравого смысла, произошло на тридцать пятом километре МКАД. Ты заманил девицу и двух бритоголовых буквально на прицел Хамелеону. Как ты сумел это организовать? Как сообщил врагу о месте встречи? И зачем? Хотел отличиться и взять Хамелеона на живца силами только своей команды? Откуда такая дикая идея? Смотритель подсказал? Или это идея мастера, решившего ускорить процесс, но просчитавшегося? Кого ты выгораживаешь, Андрей, себя или наше любимое начальство?
— Ты наговорил на отставку, Сева, — недобро прищурившись, сказал адвокат и прицелился в Островского пальцем. — И учти, я не стану возражать, когда это случится. Таким импульсивным людям, как ты, нельзя командовать другими. Все твои слова — пустые домыслы!
— Полно вам, адвокат, — вмешался Джонатан. — Вот доказательства.
Он выложил на письменный стол пачку спутниковых фотографий.
— Что это?
— Ваши люди на Кольцевой за несколько минут до происшествия. А здесь вы несколькими минутами позже. А это обычные фотографии, на которых ваши люди пытаются похитить девушку из больницы.
— Это ничего не доказывает, — отмахнулся Мартов. — Мои люди случайно узнали о встрече этой юной особы с бандитами и проследили за ней. Да, мы надеялись, что Хамелеон тоже придет на это место. Ну и что в этом такого? Не сообщили бригадиру или тебе, Джонатан? Между прочим, бригадир тоже ходил в лес исключительно со своими людьми, оставив моих в оцеплении. А я приехал на место уже после стычки. Мне позвонил Рустам, я и приехал.
— Как ты сумел добраться туда за пять минут? — снова насел Островский. — Зачем ты хотел похитить девицу? Зачем Эфиоп и люди Рустама стреляли в сыщика? Может, ты просто не знаешь ответов? Кто же тогда их знает? Кто надоумил тебя затеять свою игру?
— Я не буду отвечать, Сева! — Мартов встал. — Все равно ты не желаешь меня слушать. Если тебе что-то не нравится, подай заявление мастеру, пусть разведет нас по разным командам.
— Я подам, не сомневайся. И, думаю, мастера твоя самодеятельность также не оставит равнодушным. А если не отреагирует Чесноков, я подам рапорт в Цеховой Совет! Ты знаешь, чем грозит разбирательство в Совете. Мастера вынут из тебя душу, но докопаются до истины. Так что мой тебе совет, Андрей, если хочешь выслужиться перед новым мастером, придумай другой способ. С такими результатами карьера тебе не светит. Еще и вице-бригадирского звания лишишься. Я понимаю, тебе обидно, что мастер Чесноков поручил операцию мне, а тебя определил в замы, ведь ты старше и опытнее, но раз уж так вышло, лучше бы тебе исходить из интересов Цеха, а не из личных амбиций.
— Делай, как знаешь, — Мартов хмуро уставился в стену. — Я понимаю, почему ты злишься. Операция на грани срыва, и ты опасаешься за свое бригадирское кресло. Если ты настаиваешь, я больше не стану проявлять инициативу. Но учти, интересы Цеха для меня так же важны, как и для тебя. Пока все будет идти по плану, я не вмешаюсь. Но когда ты снова упустишь Хамелеона, не рассчитывай, что я стану молчать о твоих командных качествах.
— Лучшая защита — нападение, — миролюбивым тоном резюмировал Джонатан. — А не остыть ли вам, господа? Бригадир, мы же хотели предложить адвокату компромиссный вариант, вы забыли?
— Нет, — Островский направился к выходу из библиотеки. — Мы справимся без него. Группа Рустама переходит под мое командование. С Чесноковым я уже договорился. Врага в ловушку заманит Рустик. Хамелеон знает его в лицо так же хорошо, как и адвоката. Отдыхай, Андрюша, раз устал.
— Постойте, вы устроили врагу новую ловушку? — спохватился Мартов. — Какую?
— А вот это тебя не касается. Ты в краткосрочном отпуске. Джонатан, идем.
— Минуту, бригадир, — Джонатан притормозил, чтобы прочитать SMS.
Догнал бригадира он уже внизу, у самых дверей. Островский обернулся и вопросительно взглянул на разведчика.
— Записка от агента в Конторе, бригадир.
— Что пишет?
— Четыре часа назад Федотов взял девушку.
Островский изменился в лице. Хорошо, что Мартов остался в библиотеке и не увидел новой гримасы бригадира. Если б увидел, наверняка бы позлорадствовал.
— Как чекисты узнали о деревне? — в упор глядя на разведчика, прошипел Островский.
— Они тоже не лыком шиты, — обычно невозмутимый Джонатан выглядел слегка растерянным. — Федотов парень тяжелый, но талантливый. Однако и у него не все в порядке с подчиненными, они упустили парня. Вырвался из кольца и скрылся в лесу. Прочесали гектаров сто, но без толку.
— Контуженного не нашли? — удивился бригадир. — Он же помочиться без посторонней помощи не способен, как он мог сбежать? Да еще так ловко спрятаться. Это… подозрительно.
— Согласен, бригадир, — Джонатан помолчал. — У меня нехорошее предчувствие насчет этого паренька, Всеволод Семенович. И есть одна идея… насчет спутника. Я сейчас съезжу к себе, потом в Контору, все проверю и доложу.
— Догадываюсь, о чем ты, — Островский хмуро взглянул на Джонатана. — Дай бог, чтобы ты ошибался.
* * *Выставка достижений цивилизации была на месте. Туманов заглянул в экран компа на хрустальном постаменте и пробежал взглядом по новостной ленте. «Волна поджогов…», «перестрелка на Лубянке…», «взрыв малой мощности у входа в здание ФСБ…», «десятки пострадавших на Кузнецком мосту, Москва на грани паники…», «есть ли связь между событиями?». Подборка была занятная, вопрос еще занятнее.
Возможно, происшествия были действительно взаимосвязаны. Если террористы имели целью атаковать здание Госбезопасности, масштабные отвлекающие маневры были оправданы. Вот только на кой черт террористам ломиться в ФСБ? Чтобы доказать, что они круче стен? Доказали, и что дальше?
Виктор окинул рассеянным взглядом экспозицию. Ответы были близко, он чувствовал это всем организмом. И были они где-то здесь, в этом офисе, а не на местах происшествий. Цепочка состояла не из трех-четырех «огненных» звеньев и одного взрыва, а тянулась очень далеко, через весь город до Битцевского лесопарка. А, возможно, и еще дальше.
Туманов прошелся по просторному помещению, постоял перед огромной полкой с книгами, казалось, всех времен и народов, и подошел к окну. С этой высоты гаснущие искры пожаров были видны, как на ладони. На первый взгляд разбросаны они были бессистемно, однако, если задуматься, становилось очевидным, что пожары вспыхивали не так уж хаотично. Во-первых, все четыре очага располагались примерно в одной части города, минутах в десяти один от другого, во-вторых, разгорались они поочередно, от периферии к центру. А вернее — к Лубянке. Версия с отвлекающей внимание провокацией подтверждалась. Кто-то устроил переполох и напал на здание Конторы. Непонятным оставалось одно — зачем? Вражеские шпионы попытались выкрасть секретные документы? Оригинальный способ ведения невидимой войны, хотя реально удивить кого-либо этой диверсией террористам вряд ли удалось. После самолетных таранов, захватов больниц, театров и школ мир изменился и забыл, что значит удивляться. Больше он этого не умеет. Бояться, скорбеть, ненавидеть и досадовать — да, удивляться — нет.
— Днем вид из окна гораздо лучше, господин Туманов.
