Михаил Шуваев - Лунная соната
— Ясно. И вас было трое?
— Почему трое? — в свою очередь удивился Почтальон. — Я здесь один.
— Как это — один? А Фу Тинпен, а Мюррей? — Сон окончательно улетучился.
— Фу Тинпен — это был я, как сейчас я — Хэлвуд. Мне просто пришлось использовать их оболочки. Сожалею, что телесная оболочка Фу Тинпена утеряна.
— Утеряна? Телесная оболочка?! — Сноу не на шутку разозлился и даже привстал в кресле. — Что вы такое говорите, Хэлвуд… э-э-э, Почтальон? Он погиб! Не только его телесная оболочка! И всё по вашей вине.
— Извините, я, наверное, неправильно выразился. Да, он погиб. Я сожалею. Но моей вины в этом нет.
Сноу смолчал и продолжал выжидательно смотреть на Хэлвуда-Почтальона. Очень трудно было абстрагироваться от осознания того, что перед тобой лишь тело Барта, а не он сам. Почтальон тоже выдержал паузу, но не дождавшись никакой реакции со стороны Ричи, продолжил:
— Встречаюсь я с вами, Сноу, вопреки моим правилам и, если хотите, убеждениям. Обычно я, направляясь в очередное путешествие, очень серьезно к нему готовлюсь: изучаю цивилизацию, где придется работать, ее историю, уровень развития и, конечно, самих представителей. Не буду утомлять вас рассказами о том, с кем мне приходилось иметь дело и как эти встречи проходили. Скажу коротко: по-разному. И разумные индивиды на разных планетах тоже очень и очень отличны друг от друга. Здесь я находился…
— Находился? Тот есть, вы уже?..
— Да, пора. Zuruck nach hause![28]
— Но не попрощавшись со мной, вы не смогли отбыть, как я вижу?
Хэлвуд-Почтальон наклонил голову и усмехнулся:
— Вот без яда и подковык вы никак не можете обойтись, господин Сноу. Ладно, я и не ожидал от вас распростертых объятий и лобзаний. Перехожу к главному, зачем пришел. Насколько я понял, не имея никаких вещественных доказательств вмешательства в события на Луне внеземных игроков, КОНОКОМ в своем отчете обойдет этот вопрос молчанием. Это так?
Сноу молча кивнул. Он лихорадочно пытался сообразить, зачем Почтальону нужна эта встреча. Что за чертовщина тут происходит?
— А могу ли я поинтересоваться: в устном плане высшему руководству Земли будет доложено то, что не попадет в доклад?
— Как я могу вам ответить на этот вопрос? Я не знаю, какое решение примет директор после нашего с Блумбергом доклада.
— Понятно. А как сами думаете: скажет или нет?
Ричард подумал:
— Вряд ли, очень сомневаюсь.
— Но стопроцентной уверенности нет, как я понимаю?
— Послушайте, чего вы от меня хотите? Что вы из меня всё это тянете? Боитесь, что где-то наследили, и хотите убедиться, что всё сойдет с рук, так что ли?
— Нет, не совсем. А теперь, скажите, пожалуйста: сам-то директор верит во внеземную версию произошедшего?
— Господи, а это вам зачем?
— И всё-таки, господин Сноу? — настойчиво повторил Почтальон.
— Ладно, если хотите мое мнение, то я считаю, что он почти уверен в этом, но гонит от себя эти мысли подальше. Позиция страуса.
— Спасибо, я понял.
Почтальон замолчал и стал смотреть куда-то мимо Ричарда. Сноу даже обернулся, интересуясь, куда устремлен задумчивый взгляд, и с удивлением понял, что в никуда. Почтальон смотрел внутрь себя. Он размышлял.
— В вынужденных полетах по Вселенной, — медленно и негромко заговорил Хэлвуд-Почтальон, — я повидал многое, в том числе и гуманоидные цивилизации вроде вашей. Обычно я, выполняя приказ, делаю всё от меня зависящее, чтобы не привнести в незнакомый мир сумятицы и негатива. Часто я пользуюсь услугами представителей местной цивилизации. Не всегда их действия меня полностью удовлетворяют, но даже если что-то и не так, то все неудачи в конце концов списываются именно на них. Поверьте — если бы я мог всегда действовать, так сказать, чужими руками, я бы так и поступал. Но не всегда это возможно. Многие вещи приходится делать самому, иначе… В трагических событиях на лунной базе нет моей вины. Дело было поручено Мюррею, который будто с цепи сорвался, когда понял, что я требую от него выкрасть топоскоп. Зря я его научил нашей психокинетике… Теперь-то я думаю, что отдавать мне топоскоп в его планы вообще не входило.
— А почему вы выбрали оболочку Фу Тинпена?
— Он наименее общительный среди ключевых фигур, так или иначе связанных с Беллом и его прибором. Работая в его теле, я мог позволить себе практически ни с кем не общаться. Но все сразу пошло наперекосяк. Инкорпорировавшись в Фу Тинпена, я поздно обнаружил очень плохую совместимость его мозга с моей ментальностью. Его болезнь не была притворством. К сожалению, менять что-либо было уже поздно: если бы я отпустил Фу Тинпена и «переселился» в кого-то другого, то китайцу пришлось бы стирать память, а это ничем не отличается от смерти: «ментальное я» того, кто подвергнется этой процедуре, перестает существовать. Поэтому я остался в теле Фу Тинпена и стал приводить его в порядок. Должен сказать, что мне невольно помог и врач МакГрэгор. В конце концов мне это удалось, и на последнем акте спектакля я присутствовал. Дальше вы всё видели сами, господин Сноу.
В голове Ричарда кружился целый сонм вопросов, которые хотелось задать Почтальону. Он понимал, что инопланетянин может в любую секунду попрощаться и исчезнуть, поэтому нужны те вопросы, которые действительно прольют свет на… нет, не на расследование, это такая частность, а совсем на другие — глобальные вещи. Наконец Сноу решился:
— Кто вы, Почтальон?
— Представитель цивилизации, название которой вам всё равно ничего не скажет. Нам много миллиардов лет, и одна из функций, которая досталась в наследство — выполнять поручения, которые поступают к нам периодически.
— От кого?
— Нам это неведомо, господин Сноу. Мы их называем… Мегацивилизацией. Мы даже не можем точно сказать, откуда поступают приказы. Предположительно из сектора созвездия, которое у вас называется Наугольник.
— Что за бред, Почтальон?! Вы выполняете поручения, поступившие неведомо от кого и незнамо откуда! Как это может быть?
— Я понимаю ваши чувства, но ничем помочь не могу — мы сами не знаем, кто нам приказывает. Это длится уже несколько сот миллионов лет. Понимаете, господин Сноу, Вселенная бесконечно разнообразна и вечно непознаваема. Мы пытались узнать, кто нам — древней, гордой и могущественной цивилизации — присылает приказы, согласно которым некоторые из нас должны сниматься с места и лететь в беспредельную даль, чтобы… изъять у другой, слаборазвитой цивилизации какую-нибудь опасную игрушку, вроде вашего топоскопа. Но мы так ничего и не смогли выяснить. Более того, нам довольно болезненно дали понять, что это не наше дело, и мы прекратили попытки. Собственно, именно в этом причина моей встречи с вами. Вы, люди, очень похожи на нас. Мы впервые столкнулись с таким поразительным сходством. Я даже сделал анализ кода ДНК. Небольшие расхождения есть, но уровень генетики, достигнутый нами, вполне позволяет сделать корректировку. Я даже в полученном задании сделал корректировку, пиротехникой на старости лет занялся.
— И что это значит?
— А значит это, дорогой господин Сноу, что наши цивилизации могут в далеком будущем объединиться и создать одну мощную сверхцивилизацию.
— Зачем?
— Что — зачем? А зачем вы летаете по Солнечной системе, по галактике?
— Стремление к знаниям!
— И стремление стать сильнее, умнее. Всё верно. Возможное объединение наших цивилизаций и будет отвечать этому устремлению. Но: то, о чем я говорю, произойдет — если вообще когда-нибудь произойдет — через сотни, а то и тысячи лет.
— Понятно, вам нужен кто-то, кто сможет помочь освободиться от кабалы Мегацивилизации, — догадался Ричи. — Надоело выполнять их задания, вот и решили искать союзников в борьбе с ними.
— И это тоже, врать не буду. Но только вы имейте в виду, господин Сноу, что рано или поздно и вам придется встретиться с Мегацивилизацией. А гуманоидов, подобно нам с вами, в обозримом космосе — раз-два, и обчелся! Нам надо держаться друг друга!
Хэлвуд-Почтальон выпрямился в кресле:
— Пожалуй, это всё, что я хотел вам сказать. Засим разрешите мне…
— Стойте, стойте, — схватил его за руку Ричард и тут же смущенно отпустил. — Это что, всё, что вы хотели мне сказать?
— Сожалею, господин Сноу, это всё. Оставляю на ваше усмотрение использование полученной от меня информации. Прощайте!
Хэлвуд-Почтальон медленно поднялся и стал растворяться в воздухе. Сноу попытался его задержать, но рука прошла сквозь теряющий очертания силуэт. Откуда-то появился туман, заклубился по салону спейсфлаера и окутал все слепой белесой тишиной.
* * *Рука соскользнула с подлокотника, и… Ричард проснулся. В салоне корабля царил полумрак — до позднего обеда еще далеко, и большая часть пассажиров коротала время, углубившись в свои компьютеры, многие отдыхали. Рядом, в кресле, по-прежнему безмятежно спал Айво, сдвинув гологравизионные очки на макушку и положив руки на выключившийся автоматически МИППС. Ричард мотнул головой и потянулся к зажиму, где был закреплен стакан. Лед еще не успел растаять, значит, времени прошло немного.
