Михаил Костин - Земля – Паладос
— Вот видите, — повернулся вислоусый к красномордому.
Красномордый почувствовал себя зажатым в угол и сдал позиции, пробурчав уже скорее для проформы:
— Ну и что? Чего он в капитанской каюте-то? Все в трюме, а он в каюте. Особенный, что ли?
— Не особенный, — пожал плечами Габриель. — Просто я священник-следователь Церкви Света. Вот жетон.
Достать жетон он не успел. Красномордый налился цветом, став пунцовым. Рожа его раздалась, на лбу и шее вздулись вены. Священнику-следователю показалось, что урианин сейчас лопнет. Взгляд красномордого сделался острым, глаза прищурились.
— Священник Церкви Света? — шипящим шепотом произнес он.
Голос звучал так, будто тихо спускался передутый мяч. Красномордый повернулся к своим спутникам.
— В трюм его, — и быстро пошел прочь.
Ведущий священник-администратор земного отделения Церкви Света брат Джон ощущал благоговейный трепет. Он уже полчаса сидел под дверью личных апартаментов советника Теодора и трепетал. Не то чтобы советник мучил администратора тяготой ожидания, нет. Просто Джон побоялся опоздать на встречу и пришел много раньше. Шутка ли, быть удостоенным личной аудиенции советника.
Такой чести за последние годы не оказывали практически никому. По любым вопросам советник общался с подчиненными при помощи голограммы. Брату Джону предстояло лицезреть Теодора вживую. Но чувства радости почти не было. Повод, по которому его удостоили аудиенции, мог вызвать скорее страх. А страх, смешавшись с гордостью и радостью, заставлял трепетать.
Знал советник о его досрочном появлении или нет, Джону осталось неизвестно. В назначенное время дверь кабинета распахнулась сама собой, предлагая войти. Священник-администратор ступил через порог и замер.
Рабочий кабинет советника Теодора поражал своими размерами. Он был не просто огромен. Апартаменты проектировались так, что человек, вошедший сюда, чувствовал себя ничтожно маленьким. Советник же при своем небольшом росте занимал позицию на возвышении. Массивный стол и массивное кресло возвеличивали его, поднимали над людьми и приближали к свету.
— Доброго дня, — приветствовал Джон.
Теодор молча кивнул священнику-администратору. Это был даже не кивок, а легкий намек на него. Благородно-седая голова чуть заметно дернулась, но это движение производило должное впечатление.
— Знаешь ли ты, брат Джон, по какому поводу я пригласил тебя?
— Да, советник, — робко ответил Джон.
— Подойди. — Хриплый баритон вживую звучал еще более гипнотизирующе, чем у голографического двойника.
Священник-администратор несмело, как провинившийся ребенок, подошел к столу.
— В твоем последнем отчете совету упомянуты странные события, — произнес Теодор. — Мы бы хотели знать об этом больше и из первых рук. Сядь, брат, сядь и говори.
Джон осторожно опустился на краешек стула, что стоял против массивного стола. Казалось, после этого они с советником должны оказаться вровень, но Теодор почему-то по-прежнему был выше.
«Он выше во всем: по положению, по статусу, он сидит выше и смотрит свысока, — промелькнула недостойная мысль. Джон тут же устыдился ее, будто советник мог залезть к нему в голову, и поспешно додумал: — Смотрит свысока, но не надменно, а мягко, по-отечески».
— У нас нештатная ситуация, — проговорил администратор, запинаясь. — Мы потеряли контакт с двумя нашими священниками-следователями. На контрольную связь они не выходят, а та информация, которой мы о них располагаем, разрозненна и неотчетлива.
— Кого вы потеряли? — Теодор не разменивался на лишние слова.
— Брат Габриель. Он был послан на Нью-Детройт. Цель — беспорядки, связанные с возможным случаем одержимости. Священник-следователь успешно добрался до места, последний раз выходил на связь перед операцией. В закрытый на карантин отсек вошел вместе со спутом по имени 100 градусов по Цельсию. Более на связь не выходил. По данным, полученным с Нью-Детройта, Призрак священником-следователем Габриелем был обнаружен и благополучно уничтожен. По данным, полученным от представителя спутов, 100 градусов по Цельсию в ходе операции погиб. Собранная спутом информация нам уже передана, и все произошедшее зафиксировано в нашим журналах. Куб не обнаружен. По данным, полученным от компании, организующей космические перелеты, пассажир по имени Габриель зарегистрировался на рейс 222.09.0001, но данное транспортное судно пропало. Предположительно транспорт мог попасть под атаку местных пиратов. По косвенным данным, это пираты Черного капитана, священник-следователь Габриель жив. Возможность получения священником-следователем информации, попадающей под статью сорок восемь, превышает пятьдесят процентов.
Советник слушал молча. Лицо его было спокойным и задумчивым.
— Второй? — потребовал он, как только Джон замолчал.
— Священник-следователь Исаак. Он был отправлен на Паладос. Цель — исследовать проявление Призрака в одной из шахт планеты. К священнику-следователю Исааку был прикреплен спут Антрацит. В связи с личными особенностями характера следователя Исаака часть работы была делегирована местному клану техномагов. Последний раз священник-следователь Исаак выходил на связь с Паладоса по прибытии на планету. Далее информация о нем расплывчата. По данным, полученным от техномагов, вскоре после появления священника-следователя был уничтожен местный оплот техномагов. Причина — взрыв. Погибших в результате взрывов более девяноста пяти процентов. Факта эвакуации техномагов с планеты зафиксировано не было, остальные пять процентов считаются пропавшими без вести. По данным правительства Паладоса, примерно в это же время священник-следователь Исаак и его спут-регистратор пропали без вести. Куб не обнаружен. По информации того же источника, активности Призрак более не проявлял. По косвенным данным, священник-следователь Исаак жив и, возможно, покинул планету, воспользовавшись пиратским кораблем. Корабль принадлежал пиратам кучерявого Гера.
Теодор вздрогнул. Челюсть старика чуть отвисла.
— Что значит «принадлежал»? Он его что?..
— Именно так: он его угнал, — кивнул священник-администратор и добавил: — По косвенным данным.
Теодор потер подбородок. Губы старика что-то беззвучно прошлепали.
— Почему у вас «косвенные данные»? — спросил вслух. — У Габриеля спут погиб, но исааковский-то жив?
— Вероятно, — осторожно предположил Джон. — Но спут Антрацит также не выходит на связь.
— Почему?
— Причина неизвестна.
— Дальше, — потребовал советник.
— По тем же косвенным данным, пираты кучерявого Гера преследуют священника Исаака. Других данных нет. На настоящий момент местоположение Исаака не известно. Возможность получения священником-следователем информации, попадающей под статью сорок восемь, превышает пятьдесят процентов.
Священник-администратор замолчал. Наступила тишина. Теодор нещадно терзал подбородок. Лицо было задумчивым.
Интересно, о чем думает советник? Чья судьба решается в данный момент?
— Все это может отрицательно отразиться на репутации Церкви, — раздумчиво произнес Теодор.
— Потенциально, — смиренно поправил Джон.
— Они опасны для Церкви. И их двое. Это плохо. Вы знаете инструкции, брат Джон?
Священник-администратор судорожно кивнул. Инструкции он знал. Для священников, получивших информацию, попадающую под статью сорок восемь, с возможностью, превышающей пятьдесят процентов, эти инструкции ничего хорошего не сулили.
— Знаю, — тихо произнес он.
— Тогда можете приступать к работе.
Священник-администратор побоялся спорить. Он молча поднялся и, поклонившись, вышел.
В трюме было не продохнуть: люди стояли, сидели, лежали на полу. Судя по одежде, сокамерниками Габриеля оказались пираты, недавние хозяева черного корабля. По иронии те, кто вчера грабил и брал в плен, сегодня были пленены и ограблены. Радости это не добавляло. Со всех сторон на священника-следователя поглядывали свирепые угрюмые лица. В тихих разговорах слышался яд и нецензурная брань, а в сыром воздухе трюма буквально висело злое напряжение.
Габриель прошел к стене и медленно опустился на пол. Говорить ни с кем не хотелось, но и посидеть в тишине, наедине с собой не получилось.
Не миновало и пяти минут, как рядом плюхнулся мелкий светловолосый пират с пронзительно голубыми глазами. Габриель хотел отстраниться, но голубоглазый с неясной для данного места и времени веселостью пихнул священника-следователя в бок.
— Я нашел тебя, святоша, — бодро сообщил он. — Черный говорил, что ты окажешься здесь. И вот он ты. Меня зовут Якки.
Габриель с интересом уставился на протянутую ладонь и, к удивлению для себя, не нашел повода, по которому не стоило бы ее пожать. Рукопожатие у голубоглазого Якки оказалось неожиданно крепким для его габаритов.
