Александр Шапочкин - Первая заповедь Империи
Достав из кармана портативный коммуникатор, работавший на тайной персональной нуль-линии, в обход всех искинов, защиты и прочих технических наворотов Зимнего дворца, мужчина вставил его себе в ухо, резко нажав единственную имеющуюся на нём кнопку.
— Гена! Да, это я. Как там они? — спросил он, внимательно вслушиваясь в ответы. — Хорошо. Вот что, давай-ка потихоньку вводи их в состояние нормальной комы, чтобы, если понадобится, всегда была под рукой. Нет, пока не знаю. Да — приеду посмотреть… А понадобиться могут в любой момент! Я скоро буду. Отбой.
Приложившись ещё раз к горлышку, чувствуя, как быстро наливается пьяной тяжестью голова, чиновник забросил в рот таблетку нейтрализатора, зло раскусив её, прожевал, несмотря на жуткую, вызывающую тошноту горечь. Его мысли были целиком и полностью заняты другим. Нужно было в очередной раз срочно менять давно разработанный и тщательно продуманный план демонтажа и последующей замены правящей династии…
Зло рыкнув, Канцлер рассадил бутылку об пол, даже не понимая — сам ли он это делает или в нём говорит алкоголь.
Уже через час он был в лаборатории, холодным взглядом оценивая новую партию тел Цесаревны Ксении, воссозданных из обрезков ногтей, чешуек кожи, волос, слюны и крови, которые по его приказу еженедельно забирали у девушки заботливые врачи.
Глава 17
— Вольга… — Ксюшина рука легонько дотронулась до моего плеча.
— Да? — отпустив входной клапан штабной палатки, за который только-только схватился, намереваясь зайти внутрь, я обернулся к девушке.
— Можно вопрос? Наверное, немного личный…
— Давай, — ответил я, внутренне собравшись и приготовившись к какому-нибудь подвоху.
— Катюша, установи приватный канал, — немного неуверенно попросила Хома у пустоты.
Персонаж Хомячок инициировала приватную сессию.
— Не двигайся, — предупредил я её на всякий случай. — Соединение разорвётся, если ты отойдёшь хотя бы на метр от места активации.
— Как ты думаешь… — хмуро глядя на меня, спросила Ксения, — то, что мы делаем, — это правильно?
Воображение тут же нарисовало огромную кровать, белый шёлк простыней, бархат обнажённого женского тела… Тряхнув головой, я отогнал наваждение. Не то место и не то время! Но, боже мой, на долю секунды я вновь почувствовал себя безусым юнцом, соблазнённым первой любовью, которую в последний момент одолели какие-то сомнения.
Вот умеют же девушки задавать неоднозначные вопросы!
— Ты вообще сейчас о чём?
— Обо всём этом! — Ксюша махнула рукой и, поджав губки, оглянулась. — Мы вот здесь… играем. Никогда не думала, что скажу это про виртуальную игру, но мне даже весело. Интересно, что ждёт нас дальше… а там. Там… Я вот тебе про Солнечную систему сказала, про то, что Марс видела. И вот теперь не могу избавиться от мысли, что мы сейчас поступаем неправильно…
— Так, — я нахмурился, — ничего не понял. Давай как-то поподробнее…
— Ну, неужели ты не понимаешь… — немного раздражённо воскликнула Хома. — Всего несколько часов назад погибло огромное множество людей, а мы, мы все на «Волге»… оказались за десятки тысяч световых лет от нашей родины! И не только я и ты, а ещё более миллиона моих подданных, летим в полной неизвестности «Тёмной Зоны», но вместо того, чтобы делать что-то полезное, мы просто играем в игры! Неужели тебе не кажется это странным?
«О боже! Ещё одна Нина на мою голову. И почему женщины, что живые, что электронные, так любят накручивать себе нервы…» — мысленно вздохнул я.
— Нет, не кажется, — ответил я, взмахом руки останавливая открывшую было ротик Ксению. — Подожди, дослушай меня. Я попробую объяснить тебе свою точку зрения.
— Я слушаю.
— Во-первых, мне, наверное, сразу следует сказать, что в таких вопросах я тебе, Царевна, не советчик, — и снова мне пришлось прервать пожелавшую что-то ответить девушку. — Понимаешь ли, Ксюша. Всё дело в том, что я, как я уже говорил, Денис Максимов — младший лейтенант Звёздной Гвардии.
— Так ты военный! — воскликнула Ксения. — Никогда бы не подумала… Ой! Извини.
Сомнительный комплимент, ну да ладно…
— Да, я кадровый военный. Во всяком случае, был им совсем недавно, до того как в одночасье превратился в Князя Максима Александрова. Так вот — у меня, как и у всех имперских пехотинцев, ещё на стадии обучения была сломана психика.
— Господи! Это же ужасно! — воскликнула Цесаревна, прежде чем я понял свою ошибку. — Катя! Почему мне никогда не док…
— Подожди! Не дёргай своего искина! Я неправильно выразился!
— А?
— У меня выставлен выборочный психофильтр, — быстро поправился я, — это обязательная процедура для бойцов Звёздной Гвардии и Космодесанта!
— Психофильтр?
— Да, — потерев подбородок, я попытался облечь свои слова в более-менее понятную для гражданского человека форму, избегая пехотно-армейских жаргонизмов, с которыми девушка явно не была знакома. — Понимаешь ли, Звёздная Гвардия — это легковооружённые мобильные войска, которые вступают в бой с противником до основных ударных соединений Космодесанта…
— Я это прекрасно знаю.
— Хорошо. Так вот, всё дело в том, что при абордаже кораблей или планетарном десантировании мы постоянно рискуем нарваться на неподавленную огневую точку или поднятые противником истребители. А так как гвардия перемещается на маневровых ботах, а не в отстреливаемых десантных капсулах, всегда существует шанс скоропостижной гибели всего взвода, вместе с транспортником. В таких условиях бойцы, запертые в трюме, мало чем отличаются от килек в консервной банке, брошенной на полотно магнитной трассы прямо под катки несущихся на полной скорости флаеров. Их жизнь висит на волоске, но от их действий ровным счётом ничего не зависит.
Набрав в грудь новую порцию виртуального воздуха и припомнив слова бывалого генерал-лейтенанта Ботько, продолжил:
— А с учётом того, что иногда даже неизвестно, когда будет высадка и будет ли вообще, томительное ожидание неминуемой и мучительной смерти тянется, тянется и тянется. Человеческая психика может просто не выдержать подобных нагрузок. Срывы, психоз, разнообразные фобии… в частности клаустрофобия, которая когда-то вообще считалась профессиональной болезнью космических пехотинцев, а у кого-то — и вовсе может поехать крыша. И всё это — в закрытой металлической коробке, несущейся куда-то на огромной скорости, под завязку набитой вооружёнными до зубов людьми. А ведь даже один-единственный поддавшийся панике салага способен деморализовать окружающих его бойцов, значительно снизив эффективность их действий, а значит, и шансы на выживание. Во избежание всего этого когда-то давно была разработана система психотренинга, которая действительно ломала и калечила психику солдат, но от неё быстро отказались, заменив телепатическим психофильтром, который при необходимости можно удалить.
— То есть эта «процедура», — с сомнением подытожила Ксения, — делает тебя безразличным к тому, что происходит вокруг?
— Нет, — я усмехнулся, — это уже какой-то моральный урод получается. Такому человеку давать в руки оружие просто нельзя. Не знаю, как именно работает «фильтр». Но в данный момент я не могу повлиять на сложившуюся ситуацию, а потому не испытываю никаких эмоций относительно того, что происходит вне корабля. Соответственно, нет ощущения собственной беспомощности, паники или потребности немедленно куда-то бежать и что-то делать. Ну, или как-то так. Есть «пилот» — в данном случае командующий «Волги». Он отвечает за жизни всех находящихся на борту людей. Есть Нина, которая обязательно сообщит мне, если я по какой-то причине буду нужен. Поэтому сейчас я не беспокоюсь о том, что происходит в реальности. Поэтому я «плохой» советчик, так как для меня вполне нормально отсутствие подобного рода переживаний.
— М-м-м… понятно… — тяжело вздохнула Ксюша, — Мне бы так. А во-вторых?
— А во-вторых, Царевна, если ты всё ещё здесь, значит, врачи считают, что тебе следует находиться в капсуле биолаборатории и единственная для тебя альтернатива виртуалу — глубокий медикаментозный сон или искусственная кома, практика применения которой отсутствует уже лет триста. Вряд ли врачи стали бы держать тебя в медблоке просто так, без какой-либо на то причины, — открыв закладку с картой, я бросил быстрый взгляд на таймер, отсчитывающий время до нового этапа сценария. — К тому же если бы кому-то нужна была бы твоя помощь, с тобой бы тут же связались бы через Екатерину. Ведь так?
— Да кому я там нужна… — отмахнулась погрустневшая девушка, которой я вполне целенаправленно наступил на больную мозоль. — Вот вроде правильно ты всё говоришь, а на сердце всё равно неспокойно.
