Иван Кузнецов - Тень мессии
Еще один прозрачный конус поймал элиноида в свои объятия — флаер на траектории перехвата и… белая точка замерла. Терминал пискнул — обрыв связи. Дублирующий канал… аварийный… Пусто. Маяк продолжал работать, но терминал машины и контактный модуль иллулиара Инса не отвечали.
А черная точка исчезла. Уцелели сканеры флаера или нет, но после отключения связи ретранслировать данные не могли. Мне показалось, за мгновение до того, как выпасть из поля видимости, элиноид начал движение навстречу турбоплатформе с группой захвата…
Серебристая паутина снова завибрировала, и голову стиснул обруч боли. Тэн издал похожий на стон горловой звук и потянулся к управляющему блоку.
— Все-таки сама… Зачем?!
Турбоплатформа сорвалась с места.
— Айя там? — Сердце сбилось с ритма.
— Да, — коротко подтвердил психолог, — готовься.
Айя… Почему? Почему она рискует своей жизнью? Для этого есть мы… Я с ненавистью посмотрел на экран терминала. Последний шанс, что ей не придется вмешаться, — турбоплатформа с триадой оперативников. Вы должны, обязаны сделать все возможное! От ваших усилий зависит ее безопасность… Белая точка выскочила на улицу, где незадолго до того стоял элиноид, и темное зернышко вновь появилось на карте. Совсем близко… Обе искорки погасли. Обрыв связи.
Я коснулся узкой пластинки сенсора, подождал, пока простенький аппарат установит мою личность, и открыл тайник: два легких ручных плазмера — один Тэну, другой мне, пара киберов, гранаты… Я не представлял, что мы сможем противопоставить существу, сумевшему за несколько мгновений вслепую уничтожить флаер, сжечь турбоплатформу с оперативниками в боевых иллулиарах, уйти от выстрелов снайпера. Это было не важно. Важно помочь Айе. Поддержать, спасти любой ценой…
Молчал Ивс, до того исправно координировавший действия. Молчало звено телепатов. Мой предыдущий опыт подсказывал — это неправильно, но я нынешний знал — так и должно быть.
До места конфликта оставалось совсем немного, когда я почувствовал лавинообразное уплотнение пси-поля. Удар не был направлен на меня или Тэна. По сути, это и ударом нельзя было назвать — ломалась сама структура психопространства.
Стиснув зубы, я попытался скинуть давящий пресс, но почти сразу понял: лучшее, чего можно добиться, — не дать разрушительному потоку смыть сознание. Судя по искаженному от напряжения лицу, Тэну приходилось не легче.
Турбоплатформа выскользнула на улицу, где шел бой. Рядом промелькнуло темное пятно — уткнувшаяся в стену машина группы захвата. Разглядеть утонувший в снегопаде силуэт не удалось, единственное, что я успел заметить, — очертания заметно искажены… Не до них. Где же Айя? Где?!
В воздухе появилась еще одна серебряная нить, тоньше и изящнее той, что соединяла нас с Тэном. Айя близко. Совсем близко!
Турбоплатформа резко остановилась.
— Она там. — Тэн махнул рукой в сторону едва различимого строения. Айю он чувствовал куда лучше, чем вызвал мимолетный укол ревности. Я стиснул плазмер, открыл дверь, жалея, что не могу прощупать пси-пространство. Раскройся я хоть на мгновение, пси-пресс просто раздавил бы защиту.
Метель ворвалась в салон машины. Я выпрыгнул навстречу буре и тут же увяз в холодных вязких оковах. Два осторожных шага — и впереди замаячил черный проем: выжженная в стене арка. Еще шаг — и проем обрел четкие очертания. За ним то ли склад, то ли транспортный блок.
Перед тем, как шагнуть внутрь, я на миг остановился, но серебряная сеть звала, толкала дальше. Нельзя ждать, нельзя задерживаться. Айя внутри. Айе нужна помощь…
Пригнувшись, я нырнул в проем. Несмотря на то что стену разворотили лишь несколько тактов назад, снега намело изрядно. Грязно-белый пух на мокрой подкладке был обрамлен серой полоской воды. Ствол плазмера описал дугу, выискивая цель, но врага не было. Только вытянувшееся тело, беззащитное, забившееся под ненадежную завесу маскировочной системы.
Одним прыжком я преодолел разделявшее нас расстояние. Отбросил бесполезный плазмер. Иллулиар в режиме блокировки. Я синхронизировал контактный модуль с уникомом и запустил стандартную аварийную последовательность, отключающую защиту. Еще одну. И еще. С четвертой попытки иллулиар поддался. Свет на мгновение потемнел — проем заслонил Тэн. Вместе мы стянули разряженные пластины активной брони, слой поглощения, усилители…
Тело Айи превратилось в малахитовую статую. Мышцы каменные. Однако медблок иллулиара сигнализировал — в застывшем теле едва-едва пульсирует жизнь. Серьезных ранений я не увидел, лишь неглубокое рассечение чуть ниже груди и маленькое кровавое пятнышко в районе ключицы. Обе раны не угрожали жизни, да и медблок иллулиара успел провести первичную обработку.
Я подхватил показавшуюся невесомой женщину. Тэн в спешке собирал разбросанные модули иллулиара. В турбоплатформу. В посольство. Там хороший медцентр, там помогут.
Погибшие оперативники, замолчавший флаер, сгинувший в неизвестности элиноид — все это было не важно. Главное — понять, что случилось с Айей. Главное — сохранить ей жизнь.
Глава 7
Разрушитель. Геннадий Павлов
Ангелочек пребывал в том нежном возрасте, когда кудрявые волосы уверенно обретают объем, серые глаза начинают смотреть на мир со всей серьезностью, а белоснежные носочки хотя и бывают приспущены, но приспущены одинаково. Девчушка трех лет от роду («Три года и два месяца», — въедливо поправил библиотекарь) задумчиво изучила мою рубашку и констатировала: «Все мужики — козлы».
От неожиданности я поперхнулся пивом.
— Лаура?! — с искренним удивлением воскликнула мать девочки. В отличие от дочурки волосы у нее были короткие, темные, в тон туфлям и лакированной сумочке. Кожа, судя по густоте загара, пережарена на одном из ближневосточных пляжей. — Ты же никогда раньше… — Женщина задохнулась, не находя нужных слов.
Сидевший рядом мальчишка — типичный хулиганистый первоклассник с ободранной коленкой и сведенными к переносице бровями — насупился еще больше, зачерпнул вилкой крабовый салат и, согнув ее наподобие катапульты, послал импровизированный снаряд в ангелочка.
— Егор?!
Я согнулся в беззвучном припадке смеха. Ничего не мог с собой поделать. Да и сдерживаться не хотелось: такое не каждый день увидишь.
— Ты всегда мне не веришь, а она так все время, — выпалил мальчишка. Ангелочек сосредоточенно размазывал по голубому платьицу слипшиеся рисинки. Искусное использование подручных средств в качестве артиллерии не произвело на девочку ни малейшего впечатления.
— И откуда ты такого набралась?! Поди-ка сюда. — Из сумочки был молниеносно извлечен платок.
Отсмеявшись, я отодвинул пластиковый стул и, оставив на столе опорожненную едва ли наполовину кружку, пружинящим шагом вышел из кафе. Настроение было прекрасное. Летний дождик, загнавший меня под тент, иссяк минут за пять, и асфальт высох, не успев как следует промокнуть. Жутко хотелось сделать что-то великое. Ну или просто хорошее.
Я шел по набережной и разглядывал переполненный пляж. Парни, гоняющие мяч в надувном, не заполненном водой резиновом бассейне. Малыш, бегущий за солнечным блином летающей тарелки. Стайка школьниц, спорящих, кто первой пойдет в жестяную ракушку переодевалки. Фанерный щит с надписью мелом, извещавший, что температура воды на двенадцать часов дня составляла двадцать один градус.
Наблюдатели, элиане, белесые щупальца и выплескивающаяся из ран тьма остались далеко в прошлом — в параллельной реальности, не имевшей к этому миру никакого отношения. Здесь не нужно бороться за существование по малопонятным причинам. Здесь не от кого блокировать психосферу — среди землян не бывает телепатов. Здесь нет нужды просчитывать действия и мысли окружающих существ на несколько ходов вперед, и даже для выскакивающей по малейшему поводу Тени за два дня не нашлось работы.
Олег высадил меня прямо посреди города вчера вечером. Несмотря на накрапывающий дождик, я бродил по улицам до утра. Просто так, без всякой цели.
К концу прогулки разваливающаяся на ручейки реальность соединилась в единый поток, обостренное восприятие вернулось на прежний общечеловеческий уровень, и я чуть не разрыдался. Суровый воин, прошедший сквозь ад на полудюжине планет, а поди ж ты.
Запах влажного асфальта, перемигивающиеся фонари и бесхитростная неоновая реклама… Даже отдельные не слишком трезвые и излишне шумные компашки вызывали лишь умиление. Хотелось разорваться на части и объять, впитать весь мир целиком. Со всей наивной детской непосредственностью, подростковыми мечтами, юношеским нигилизмом и взрослыми проблемами.
Дом. Мой дом. Дом размером с планету. Совсем крохотный. Чтобы понять это, достаточно взглянуть на небо и попытаться сосчитать звезды…
