Альфред Ван Вогт - Двойники
— Я не испытываю по его поводу никакого оптимизма, но давайте дадим ему возможность попытаться пройти тест после выполнения необходимых предварительных манипуляций.
Идя за доктором Леллом по серо-голубому вестибюлю, Джек начал чувствовать себя несколько увереннее. Фактически пока он одержал пусть небольшую, но победу. Какими бы ни были тесты, которые ему надо было пройти, как они могут не принимать в расчет его решимость и убежденность, что он должен с ними сотрудничать?
Дело было не только в том, чтобы остаться в живых. Для человека с его данными, с его подготовкой мир будущего являл собой бесценную кладовую поразительно интересных возможностей. Конечно, он в состоянии смириться со своей судьбой, пока идет эта война, и сконцентрировать свое внимание на потрясающем воображение уровне развития науки, которая делала возможным перемещение во времени и другие чудеса, свидетелем которых он являлся, включая машины, которые изучали человека и анализировали его личность холодно и беспристрастно и общались без помощи известных ему средств связи. Эти размышления заставили его нахмуриться. Наверное, там, в стене, где-то было замаскировано устройство вроде телефона. Он просто не мог поверить, что передача звука может осуществляться без посредства каких-либо приборов, так же как и Норму нельзя было сделать старой без применения каких-то технических средств.
И вдруг эта мысль вместе со всеми остальными вылетела из его головы. В оцепенении он смотрел себе под ноги, туда, где только что был пол. Теперь он исчез! Вскрикнув, Гарсен схватился рукой за матовую стену, и только когда он услышал сдавленный смех доктора и до его сознания дошло, что ноги его по-прежнему ощущают под собой твердую поверхность пола, он понял, что это оптический эффект. Он взял себя в руки и стал смотреть вниз.
Под ним была часть какой-то комнаты. Он не мог судить о ее размерах, так как матовые стены ограничивали видимость с обеих сторон. Насколько он мог видеть, комната была набита людьми; огромная шевелящаяся масса заполняла все видимое пространство.
Он услышал иронический голос доктора Лелла, который подтвердил его догадку:
— Да, это наши добровольцы из всех веков, будущие воины, но они еще не знают своей судьбы.
Человеческая масса внизу жила — люди суетились, толкали друг друга, кто-то дрался. На их лицах были недоумение, злость, страх и самые разные комбинации всех возможных в данной обстановке эмоций. И одежда их была самой разной: у кого-то яркой, бросающейся в глаза-, у других — тусклой и невыразительной, было и что-то среднее между первым и вторым.
Мозг Гарсена начал немедленно анализировать полученную информацию. Он был прирожденный ученый-исследователь. Несмотря на разительные контрасты в стиле, в одежде всех тех людей, которые толпились там, внизу, как бараны на бойне, было что-то неуловимо общее, что могло означать только одно.
— Вы правы! — Это снова был голос доктора Лелла, холодный и презрительный. — Это все американцы, все из этого города, который сейчас называется Дельпа. При помощи нескольких тысяч наших машин, установленных в Дельпе в разных столетиях, мы получаем четыре тысячи человек в час, работая от восхода до заката солнца. То, что вы видите внизу, — это главная приемная. Добровольцы прибывают к нам по времяпроводу, и их тут же оживляют и направляют сюда. Естественно, что на этом этапе много сумятицы и неразберихи. Но давайте проследуем дальше.
Гарсен не заметил, в какую секунду пол снова появился у него под ногами. Мысли его занимало то, что он ни разу не видел, чтобы доктор Лелл нажимал какую-нибудь кнопку или использовал какой-либо механизм, ни тогда, когда вещала машина-Наблюдатель, ни когда пол стал невидимым, ни тогда, когда он стал видимым снова. Возможно, их система была основана на телепатических сигналах. Потом Гарсен вспомнил о той опасности, которая ему угрожала. Что это за предварительные манипуляции, через которые ему нужно будет пройти? Он почувствовал, что в нем закипает раздражение. Что они хотят от человека из двадцатого века? Тем более, что он уже заверил их, что, готов выполнять их условия.
— А здесь, — произнес доктор Лелл голосом спокойным, как вода в пруду с кувшинками, — мы видим одну из нескольких тысяч маленьких комнат, которые расположены вокруг главной машины времени. Обратите внимание, что здесь гораздо меньше беспорядка.
“Это он скромничает”, — подумалось Гарсену. Здесь вообще не было никакого беспорядка. Люди сидели на диванах и стульях. У некоторых в руках были книги, другие разговаривали, и впечатление было, что ты смотришь немой фильм: губы их двигались, но никаких звуков слышно не было.
— Я не стал показывать вам, — вновь раздался спокойный, уверенный голос доктора, — промежуточную стадию, которая приводит к созданию этой клубной атмосферы. Тысячи напуганных людей перед лицом опасности способны на необдуманные поступки и могут нанести большой ущерб. Но мы их анализируем, сортируем как с точки зрения их психологических, так и физических качеств, а затем они по очереди проходят через ту дверь в дальнем конце комнаты. Вот кто-то как раз сейчас входит в эту дверь. Давайте проследуем за ним. На этом этапе мы уже имеем дело только с бескомпромиссной, голой реальностью.
Реальностью в данном случае было металлическое сооружение типа бойлера с мощной дверью. Четверо звероподобных людей схватили вошедшего прежде, чем он успел сообразить, в чем дело, и по настоящему испугаться, и засунули его внутрь ногами вперед.
Человек, наверное, закричал; на одно мгновение он поднял голову, и его искаженное ужасом лицо и идиотски-бессмысленные движения губ потрясли Гарсена. Как бы издалека он услышал голос доктора Лелла:
— На этом этапе бывает полезно дезорганизовать умственное состояние человека, чтобы машина, уничтожающая его индивидуальность, могла лучше справиться со своей задачей.
Внезапно его тон изменился, из него ушло безразличное спокойствие. Подчеркнуто холодно и зло он продолжал:
— Дальше продолжать эту лекцию с демонстрацией бесполезно. Я считаю, что ваша реакция полностью подтверждает обоснованность пессимистического вывода Наблюдателя. Больше откладывать решение не имеет смысла.
Эта угроза с трудом дошла до сознания Гарсена. Он чувствовал себя полностью опустошенным, лишенным всякой надежды, и тот научный интерес, который вызвало в нем перемещение в будущее, едва тлел в нем сейчас, как угасающий уголек в очаге. После всех пережитых потрясений он был готов признать свое поражение.
Глава 6
Потребовалось некоторое время, прежде чем Джеку удалось преодолеть это пораженческое настроение. Черт побери, он же пока еще не лишен сознания, индивидуальности! Ему надо собраться, взять под контроль свои эмоции, сосредоточиться только на том, что касается Нормы и его самого. Если эти люди и их машины делают выводы на основе человеческих чувств, тогда ему нужно продемонстрировать им, как холоден и расчетлив может быть его интеллект. Где, черт возьми, эта машина-всезнайка?
Коридор внезапно закончился. Дверь в конце его была такой же, как все другие. Остальные двери вели в какие-то комнаты и другие коридоры Не было никаких оснований сомневаться, что и эта была обычной дверью. Но она выходила на улицу!
Улица города будущего!
Гарсен замер. Он забыл об угрожающей ему опасности, мозг ученого-исследователя воспарил над ложными проблемами в радостном ожидании и вдруг сник перед лицом реальности, безмерно далекой от захватывающих дух картин, услужливо нарисованных воображением. Как-то смутно, помня о том, что здесь, в будущем, идет война, он представлял себе невероятное великолепие со следами разрушения, нанесенного войной. Но все было совсем не так.
Перед ним тянулась вдаль узкая, неприглядная улица. Темные, грязные здания закрывали доступ солнечному свету. По краям мостовой, ограниченной черными линиями, двигались низкорослые, коренастые, звероподобные мужчины и женщины. Только эти черные линии отделяли тротуары от мостовой. Улица тянулась вдаль настолько, насколько видел глаз, и все вокруг было таким угрюмым и безрадостным, что Гарсен невольно почувствовал отвращение и отвернулся. Тут же он поймал на себе взгляд доктора Лелла, который смотрел на него со своей характерной мрачной усмешкой. Доктор сказал:
— То, чего вы ищете, профессор Гарсен, вы не найдете ни в этом, ни в подобных ему городах рабов; но и в городах дворцов Славных или Планетарианцев… — Он остановился, как будто вспомнил о чем-то неприятном. К удивлению Гарсена, лицо доктора исказилось гневом. Ярость была и в его голосе, когда он резко проговорил: — Эти чертовы Планетарианцы! Когда я думаю о том, к чему пришел мир из-за их так называемых идеалов, я… — Гнев его утих, и продолжал он уже спокойнее: — Несколько сотен лет назад смешанная Комиссия Славных и Планетарианцев обследовала все физические ресурсы солнечной системы. Человек сделал себя практически бессмертным, я, например, могу прожить миллион лет, если не произойдет какой-нибудь серьезный несчастный случай. Был сделан вывод, что имеющиеся ресурсы позволяют содержать десять миллионов человек на Земле, десять миллионов на Венере, пять — на Марсе и десять миллионов в общей сложности на спутниках Юпитера в течение одного миллиона лет при сохранении существовавшего тогда высокого уровня потребления, равного приблизительно четырем миллионам долларов в год на человека в ценах, установившихся после второй мировой войны. Если бы с тех пор человеку удалось покорить звезды, то все эти цифры нужно было бы пересмотреть, хотя в то время, как и сейчас, возможность этого считалась такой же далекой, как и сами звезды. Проблема межзвездных полетов, как выяснилось в ходе исследований, оказалась недоступной для решения на базе достижений нашей науки и техники.
