Виктор Глумов - Школа наемников
Лучшего он не заслуживает. Он не прошел испытание.
Кир плелся и размышлял, где ему достать оружие и силы, чтобы застрелиться, как подобает офицеру. Когда он услышал шум моторов и хруст гравия под гусеницами, сперва решил, что лезет новый червь.
Но то были машины Омеги, родные, привычные грузовики.
Интересно, они откроют огонь или пройдут мимо? А если нет? Если остался шанс? Кир попытался крикнуть, но голос пропал. Тогда он из последних сил кинулся наперерез грузовикам. Его заметили, передняя машина затормозила, дверца водителя распахнулась и широко улыбающийся офицер крикнул:
— Кир! В кузов давай!
Кир хотел возразить, что не прошел испытание, что место его — среди «мяса», но рассудил: не все так просто. Наверняка будет если не суд, то дознание, все ошибки разберут, прежде чем вернуть сюда, в исполинскую ловушку. И он послушно побрел к грузовикам.
* * *
Вырубить боевых товарищей оказалось проще простого. Когда они упали без чувств, Леке выпрямился на краю обрыва, глядя, как ползут гусеничные грузовики. Ветер щекотал виски, теребил брюки. Храпел Орв.
Совесть чиста — здесь диких не найдут и не тронут. Леке справился. Справился!!! И теперь вернется домой, а паскуда Кир останется на Полигоне навсегда.
Но победа не радовала, в душе, как яма под лопатой землекопа, ширилось чувство утраты. Артур лежал на боку, носом уткнувшись в камни. Артур, которого в прошлом он люто ненавидел, но без которого никогда не выполнил бы задание. Уйди Леке сейчас, спустись к своим, никто не посмеет его упрекнуть, и все же...
Время тянулось медленно. Отмыться, отоспаться и решить, что это был сон. Дрянной сон, где человек, который прикрывал его спину, остался подыхать на Полигоне. Чем Леке после этого лучше Кира?
«Жалко, да?» — хихикнул в голове здравый смысл. Или голос совести? Или тени долины?
Налаженный быт. Уважение... Своя команда, потом взвод, потом рота. Крысы Пустоши трепещут, когда он на танкере проезжает мимо, мальчишки бегут следом, разевая рты. Каждый из них мечтает стать офицером, но не всякому дано. Переговариваясь, улыбаются девушки...
Леке стремился к этому всю жизнь, а теперь готов положить свою мечту на чашу весов. На другой чаше — Артур и сам Леке, каким он был всегда и каким хотел бы остаться.
Поступи как должен, а не как хочется, и ты изменишься. Кто-то другой достигнет твоей цели, у иного будут деньги и девки. Чужой, расчетливый человек займет твое тело и вытеснит тебя полностью. Решай, Леке.
...Разрастается пятно некроза, протягивает щупальца тумана...
...Пойманный за лапу лягушонок надрывает живот от смеха...
...Гус тычет пальцем в небо и говорит: «Я тоже в молодости глупил, а потом поумнел, и все у меня было. Все-все-все. Не смей раскисать. Наплюй. Потом переступишь через память, как сейчас переступаешь через тело Артурки... Подумай. Не стоит того Артурка, Шакалий выкормыш!»
«Пусть так, — подумал Леке. — Пусть Артурка не стоит. Но есть я, и я никогда не стану таким, как ты, 1ус, тушка, выпотрошенная и заполненная мыслящей слизью. Ты не человек, Гус. Пусть меня бросят здесь, пусть расстреляют на месте — это я подохну. А иначе на моем трупе укоренится твое подобие. Не бывать этому».
Грузовики, подъехав к скалам, выпали из поля зрения. Судя по тому, что стихли моторы, машины остановились. Сюда, наверное, идут омеговцы. Только бы не Андреас! Уж он точно не одобрит привязанность к диким.
Вскоре над камнями блеснула каска, появился рядовой в форме, с автоматом через плечо.
— Спускайся, — поманил он Лекса, — герой дня. Там с тобой мутант, приказано и его забрать.
Вот так огорошил! Мутанта приказано забрать! На всякий случай Леке переспросил:
— Орва?
— Мутант у тебя один. Редкий, так сказать, экземпляр. Слезайте оба!
Вот и шанс вытащить Артура!
— Он ранен, я его сюда на веревке затащил, а потом веревка обратно соскользнула! — крикнул Леке. — Сейчас заберу ее и спущу мутанта — примйте осторожно! — Он вслед за рядовым полез вниз за снаряжением.
Омеговцы улыбались от уха до уха, поздравляли, хлопали по плечу. С ними был дикий с распухшим, похожим на сливу носом... Да ведь не дикий это — Кир! Он же отныне «мясо» и должен остаться на Полигоне! Или ему поставили другие условия? Леке без выражения кивал, впившись взглядом в цель — Кира. Хоть бы отвернулся, хоть бы потупился стыдливо — нет, прямо в глаза смотрит, словно не он пытался прирезать сослуживца за автомат.
Кир по-своему истолковал взгляд Лекса, растянул губы, шагнул вперед и протянул руку — мириться собрался.
— Друг, не смотри волком, это была игра!
Вот так, значит? Игра. И смерть тоже понарошку? Вспомнился блеснувший на солнце клинок... Леке сжал кисть Кира, резко рванул на себя, одновременно рубанул ребром левой ладони под шею. Его схватили за руки, попытались оттащить. Вроде бы даже ударили пару раз, но Леке боли не чувствовал. Вырваться, расквасить наглую рожу и бить, бить, пока его мозги не выплеснутся на камень...
— Курсант, что за выходки?!
— Он меня чуть не убил, — с трудом сдерживая ярость, проговорил Леке. — Отпустите, я спокоен. — Отряхнулся, обошел Кира по дуге. Тот сидел на заднице и лупал глазами.
Постепенно ярость улеглась. Стараясь не замечать предателя, Леке замотал добро в кусок брезента, прикрепил ношу к поясу и опешил: в тени камней расположились пятеро мутантов. Леке вспомнил, где их видел, — на иллюстрации в учебнике «Анатомия и физиология вероятного противника». Крайне редкий вид — телепаты- гронги... Да их же на всю Пустошь несколько десятков!
— Э-э-э... что они тут делают? — спросил Леке.
— Кто — они? — удивился офицер, снял каску и протер лысину платком. — Полезай, нам мутант нужен. Запакуешь, по осыпи спустишь, а дальше мы примем.
— Они. — Леке ткнул пальцем в мутантов и разинул рот: там никого не было.
— Эк тебе головушку напекло. Может, помочь с мутантом?
— Сам справлюсь.
— Тогда поторопись, а то и мне напечет.
Были же! Точно были! Леке еще раз глянул в тень — никого — и в очередной раз приступил к штурму высоты.
Наверху он вытянулся на хрустящих ракушках. Заешь вас всех некроз! Сердце гулко колотилось в висках.
Он так не нервничал ни когда спасался от волков, ни когда бился с неведомыми тварями. Сейчас же руки будто чужие. Обматывая Артура веревкой, он не мог завязать узел. Так... Лицо брезентом обернуть. Во-от, чтобы сразу не разглядели, что это обычный человек, а там нужно уговорить ребят, чтобы его вывезли. Шансов мало. Точнее, они равны нулю. Но Леке понимал, что если не попытается, никогда себе этого не простит.
«Не бойся, поможем— зашелестело в голове.
Леке вскочил, заозирался: из посторонних — никого. Неужели он сходит с ума? Закашлялся Авдей, приходя в сознание. Только этого не хватало! Леке бросился к нему, схватил за грудки, заглянул в мутные глаза и проговорил:
— Высоту не покидайте. — Оттолкнув его руку, надавил на сонную артерию, и Авдей снова закатил глаза.
Упаковав Артура, Леке поволок его к обрыву, крикнул:
— Груз принимайте!
Осторожно... закрепить веревку на поясе — на всякий случай — и тихонько спускать... Ну и тяжеленный ты, Артурка! Три пары рук поймали брезентовый кокон, положили на землю и принялись разворачивать.
Теперь — спустить Орва. Взяв под мышки, Леке оттащил его на середину плато, обмотал грудь оставшейся веревкой...
— Я мутанта просил, а это что?! — По насыпи спешил омеговец.
Леке зажмурился, закусил губу. Первый шаг сделан, нужно идти до конца. Игнорируя вопрос, он связал Орва — тот спал крепким сном и издавал храп, похожий на рев старого двигателя. Подождав, пока мутанта примут и положат на землю, Леке спустился сам.
Офицер указал на Артура:
— А это кто? Курсантам запрещено заводить рабов и вывозить с Полигона трофеи.
— Это друг. Сводный брат, — солгал Леке не моргнув глазом, на миг он и сам поверил, что это правда. — Он мне жизнь спас, я не могу его бросить.
— Хм... — Офицер склонился над Артуром, изучая. Посмотрел на Лекса: — Чёто не похож.
Леке старался держаться, не сутулиться, не опускать плечи, но подбородок сам собой падал на грудь.
— Курсант, — продолжил офицер строгим тоном, — негоже лгать старшему по званию. Ты просто привязался к... к «мясу». Это достойно порицания. Будущий офицер должен быть выше этого. Но ты справился с заданием. Чтобы не бросать тень на твою репутацию, я готов закрыть глаза и на то, что ты набросился на сокурсника, и на слабость. — Офицер говорил без эмоций, выплевывал слова, как автомат пули, и голубые глаза его казались осколками стекла. Замолчав, он вынул из кобуры пистолет и протянул Лексу: — Пристрели его. Докажи верность Цитадели Омега.
Если оставить Артура на плато Леке смог бы, то пристрелить... Он рассмеялся. Вот и всё. Вот и захлопнулись дверцы мышеловки, он попал в собственную ловушку. Мягкотелым не место в Омеге. Глупо было надеяться!
![Сэмюэль Дилэни - Вавилон - 17 [Вавилон - 17. Нова. Падение башен]](/uploads/posts/books/54853/54853.jpg)