Константин Мзареулов - Галактический блиц
— Вы поручитесь за Корносевича, Ормуздиани или Эриксон?
Адмирал промолчал, а штурман не настаивал на ответе. Были другие дела — вести дряхлый парусник, обгоняя настиан.
Когда трезвеющий экипаж собрался на ужин, скорость держалась на уровне 3.1 светового года в сутки. Жадно заглотав холодненького пивка, Фатулла поинтересовался, где они находятся.
— В буфете, — сообщил Карлос и, поигрывая пистолетом, добавил: — Еще раз бросите вахту — пристрелю.
Следующие сутки прошли спокойно. Экипаж не потреблял ничего крепче пива и честно стоял все вахты. Команда Варонга помогала, чем возможно. К сожалению, скорость выше парсека за сутки не давалась. На второй день, проспавшись, Пафнутьев решительно приказал:
— Карл, давай сюда психоскоп.
Разум Гая был чист до прозрачности. Психоскоп извлек из матросской памяти голограмму темного коридора, в полумраке маячила фигура внушительных пропорций. Удалось даже разглядеть лицо верзилы — грубое и жестокое, с мощным подбородком. Никто из находящихся на корабле никогда прежде не видел этого человека, который, безусловно, не был новичком в космосе. Корабль как раз вибрировал, а незнакомец двигался вполне уверенно. Явно из военных или астронавтов, слишком уж привычен к качке.
— Мужик неплохо упакован, — прокомментировал Ант. — Профессионал.
Действительно, мрачный громила был одет в бронированную униформу десантников. Пистолет в расстегнутой кобуре, тяжелый нож-мачете на боку — такой запросто положил бы всю команду «Афродиты», включая Пафнутьева и Ривьеру.
— Спасибо, Гай, ты можешь идти. Карл… Карлос, надень прибор на Лонга.
Под черепом ученого хранилась и вовсе пикантные воспоминания, кардинально менявшие картину преступления.
…Коридор пассажирской палубы. Впереди маячит спина Кахура. Обернувшись, проционид недовольно произносит:
— Опять ты? Нам не о чем говорить.
Голос Лонга:
— Подожди, еще не поздно передумать.
— Поздно. Я уже пришел… — Дверь каюты приоткрывается, едва Кахур прикасается к ручке. — Надо же, забыл запереть.
— Может, кто-то залез к тебе, чтобы украсть расчеты?
Пернатый математик смеется:
— Твои подручные ничего не найдут. Кристалл спрятан надежно.
Он хлопает себя по груди — вероятно, записи хранятся в нагрудном кармане — и заходит в каюту. Дверь мягко захлопывается перед носом Бертрана, щелкает замок. Лонг долго и громко ругается, называя Кахура неблагодарным скотом, предавшим учителей-землян. Потом, продолжая сквернословить, плетется к себе и долго мечется по кабине. Наконец появляется Пафнутьев, который приглашает поглядеть на мертвеца…
Выключив психоскоп, Ривьера, запинаясь, осведомился:
— Почему вы не рассказали об этом на первом же допросе?
— А в чем дело? — удивился Лонг. — Ничего интересного сказано не было. Предатель опять не пожелал общаться.
Пафнутьев даже крякнул и сказал, покачивая головой:
— Ошибаетесь. Сказано главное. Вероятно, убийца проник в каюту до вашего появления и ждал Кахура внутри. Замок не пострадал, а это значит, что дверь открыли сигналом из рубки либо у преступника был универсальный ключ.
Следующие сутки тоскливо проползли в обществе разъяренной Кришнавати, которая хотела попасть на Вуркху, где якобы ждали ее работа и князь Буркам, не успевший выполнить каких-то обещаний. В конце концов, Фатулла, сорвавший с того же Буркама хороший куш, согласился купить этнографичке билет на ближайший рейс Сириус—Процион.
После этого скандалы прекратились, зато стали тревожными донесения локатора. Крейсер Настиарны постепенно догонял «Пьяную девку».
— Разобрались, что князь не воровал записи, поэтому погнались за нами, — резюмировал Ант.
Батискаф опустился в сотне метров от обсерватории. Немедленно подкатили роботы, накрывшие аппарат куполом. Металлокерамитовые наноэлементы вытянулись трубчатым переходником, соединившим временное укрытие с обсерваторией. Воздухом это сооружение, конечно, не наполнили, поэтому личный состав экспедиции прошел короткий путь в скафандрах.
Внутри научного центра имелась искусственная гравитация. Встречал гостей сам Михайлов — молодой астрофизик, случайно услышавший странные сигналы. Ни о чем другом парнишка говорить не желал и сразу же принялся перечислять гипотезы — главным образом собственные — о природе феномена.
Когда потерявший терпение Гоц осведомился, известны ли текущие координаты источника, Михайлов, не слушая вопроса, восторженно выкрикнул:
— Позавчера изменился текст послания!
— Нас интересуют только звезды, а поэзия не имеет к ним никакого отношения, — сухо заявил Гоц.
— Но «Звездная Песня»! — растерянно пролепетал Михайлов.
Суонк укоризненно произнес:
— Надеюсь, вы не думаете, что эти стихи сочиняет сама звезда?
— Действительно, смешно, — согласилась Бианка и странно засмеялась.
Махмуд, который вел переговоры с диспетчерской космопорта, доложил:
— Адмирал, Стефан с ребятами прибыли вчера и ждут приказа. «Астрал» начал высаживать пассажиров, и Стефану показалось, что среди них есть знакомые лица. На подходе парусник «Афродита», маршрут Венера—Процион—Сириус.
Бианка, все активнее выполнявшая прежние обязанности, немедленно забеспокоилась:
— Адмирал, на корабле с Центавра может быть ваш предшественник со своей бандой.
— Полагаю, он идет на «Афродите», — проворчал Гоц. — На «Астрале» прибыла только банда, если возможно назвать этим словом бывших товарищей.
Отобрав у артиллериста видеофон, начальник экспедиции приказал капитану 2-го ранга Редхорну не допустить выдвижения «знакомых лиц» в сторону обсерватории, но, по возможности, избежать взаимных потерь.
С пониманием выслушав эти указания, Хорнет поинтересовался:
— Простите, адмирал, разве старик был на Венере?
— Не сомневаюсь, — проговорил начальник экспедиции, которого никто больше не называл профессором.
— Вы его видели?
— Нет. Но он сразился со мной в дурацком компьютерном бою. Трудно было не узнать эту манеру… Хотя финал оказался неожиданным.
Никто не спросил командира, с каким счетом закончилась виртуальная схватка. Лишь Бианка, озабоченно насупясь, осведомилась:
— Не пора ли раздать оружие?
Шокировав персонал обсерватории, они распаковали тускло сверкавшие игрушки. Прикрепив к поясу бластер «Меч нибелунга», недавний профессор Гоц презрительно бросил:
— Не таким оружием должен решиться наш спор.
Захохотав, Махмуд повторил давнюю остроту про много-много большого оружия. Таукитянин внезапно подобрел и подошел к астрофизикам, занятым бурной дискуссией возле мониторов.
Суонк уже вымотал душу из Михайлова, и тот наконец занялся делом. Вскоре удалось установить, что источник сигналов находится сейчас на невидимой стороне звезды, но должен показаться примерно через час-другой.
Как назло, весьма некстати нагрянули корреспонденты местной прессы, задавшие много банальных вопросов о целях экспедиции, о «Звездной Песне» и цивилизации, которая посылает эти сигналы. И уже в самом финале, когда стал иссякать запас любопытства, молодой журналист осведомился:
— Как по-вашему, с какими намерениями движутся сюда крейсера Настиарны?
— Задайте этот вопрос командиру гарнизона, — посоветовал Рикардо. — Или спросите о привычках настиан у жителей системы Фомальгаута.
— Был я в штабе сегодня утром, — с унылым видом поведал журналист. — И узнал, что ни одного крупного военного корабля в системе нет. Так что вы скажете, профессор: неужели война?
Адмирал посмотрел на спутников, и те с каменными лицами крепче сжали бесполезное ручное оружие. Махмуд снова связался с диспетчером, который сообщил, что настиане будут в системе через пять часов. Чуть позже подтянутся корабли Тау, Центавра, Кришны и Земли.
— Ох и весело здесь будет, — заметил Олег.
— Весело будет, если мы найдем Его! — отрезал адмирал. — Рикардо, Олег, мы вылетаем, как только засечем источник. Бианка и Махмуд, проследите, чтобы астрономы непрерывно передавали пеленг. И пусть Стефан будет готов немедленно вылететь навстречу, когда корабли выйдут из звезды.
…Пришлось тормозить, оглядываясь на погоню. Лучший штурман старого флота блеснул прежним талантом, пустив «Афродиту» по идеальной трассе. Благодаря немыслимому маневру они опережали настиан на четыре часа.
Экипаж парусника следил за этим каскадом высочайшего пилотажа, не вмешиваясь. Словно зрители традиционного шоу по случаю Дня флота. Когда Варонг поймал встречный поток и «Афродита» начала стремительно терять скорость, Сатирос восхищенно выдохнул:
— Нет, старик, ты не в пиратах служил. Такому ты мог научиться лишь у кого-то из великих пилотов — у Дракона, Зоггерфельда, Асгардова…
