Константин Мзареулов - Скупые звезды
Обзор книги Константин Мзареулов - Скупые звезды
Художник В. Федоров.
Часть первая. Разгром
Для разведки муниципалитет выделил полугрузовой трак. Как сказал, напутствуя их, директор гимназии, «машина тяжелая, корпус прочный, вам будет безопасно».
Опасности и вправду пока не было — от самого города под днищем тянулся хорошо знакомый пейзаж без малейших признаков враждебных повстанцев.
Через полчаса беспечной прогулки сидевший сзади Эдуард, внезапно спохватившись, нашел ручной пульт и занялся оборудованием боевой ячейки. Часть кабины вместе с его сиденьем выгнулась, образовав пузырь с правого борта машины. Еще несколько нехитрых манипуляций проделали бойницу в прозрачном наноматериале обшивки. Через это отверстие немедленно хлестнула струя встречного потока, и Эдик поспешил зарастить стенку — когда понадобится, дырку легко будет открыть снова.
— Что вы там вытворяете, Корунд? — Химичка, занимавшая сиденье рядом с водительским, по обыкновению прокаркала его фамилию, растягивая безударную гласную. — Почему не спросили разрешения?
Эдуард не стал отвечать. Тетка давно осточертела ему, а сейчас, в боевой вылазке, вовсе стала неуместной помехой. Он продолжал всматриваться в скользящую навстречу степь. Очень хотелось увидеть колонну вооруженных аборигенов и, вновь раздвинув бойницу, нажимать и нажимать спуск — убивать убийц, посмевших пролить человеческую кровь. Для такой развлекухи лучше всего подошел бы бластер, а то и пулемет, но, к величайшему сожалению Эдика, серьезного оружия у него не имелось. Была всего-навсего отцовская двустволка, а к ней — две дюжины патронов с картечью.
Управлявшая машиной Элизабет Стюарт из параллельного класса сказала недовольным голосом:
— Эдди, твой волдырь нарушил аэродинамику. Трак теряет равновесие.
— Сбрось скорость, — посоветовал Эдик. — Мне нужен обзор.
Учительница раздраженно пообещала настучать директору гимназии о безобразном поведении зазнавшегося отличника.
— Нас послали на разведку, а не в войну играть, — заявила Антония Алекс.
Разумеется, ее тут же поддержал четвертый член команды Газанфар Аль-Махди. Среди одноклассников этот патологический подлиза и предатель заслужил кличку Падла-Газанфар.
— Госпожа Антония, — вскричал он, — Корунд собрался в кого-то стрелять. Такие секции бывают у стрелков на боевых машинах!
Задохнувшись от гнева и возмущения, учительница потребовала, чтобы хулиган Корунд немедленно восстановил форму машины и отдал ей оружие. В противном случае Антония пригрозила самыми свирепыми карами на ближайшем уроке химии.
Острое желание послать ее подальше, причем открытым текстом, осталось неисполненным, потому что внимание Эдуарда сосредоточилось на местности прямо по курсу. Несколько нажатий на сенсоры пульта — и частички, составлявшие обшивку машины, превратились в видеосистему, увеличив и сделав четким изображение.
На гладкой степной плоскости возле хлипкой рощи остролистных деревьев местной разновидности собралось не меньше сотни курариков. Разрисованные боевыми узорами, вооруженные луками, копьями и короткими мечами аборигены плясали вокруг костра.
Разглядев, что именно горит в костре, Эдуард озверел, снова сформировал амбразуру и выстрелил по толпе из верхнего ствола. Не меньше двух аборигенов упали, остальные бросились врассыпную. В тот же миг Элизабет резко потянула штурвал, уводя машину вверх и в сторону, и заорала:
— Ты что, совсем сдурел?
— Они сжигали людей, — процедил Эдик сквозь нервно дрожащие челюсти. — Убили людей и бросили в костер. Вернись, я перебью эту мразь.
— Мы вернемся, обязательно вернемся, — надменно произнесла Антония Алекс и вдруг сорвалась на истеричный визг: — Мы вернемся в город и обсудим на педсовете вашу возмутительную выходку, Эдуард Корунд. Вы посмели — страшно сказать — выстрелить по живым существам, причем без разрешения старшего. Обещаю, что вы будете оставлены на второй год, а в будущем годуя позабочусь, чтобы вы никогда не сдали экзамен по химии. Вы не получите аттестат зрелости!
— Хулиган, — поддакнул Падла-Газанфар. Терпение лопнуло, и Эдик огрызнулся, повысив голос:
— Послушайте вы, тупицы! Эти скоты напали на наш город, они убивали людей, в ночном бою я застрелил больше десятка дикарей, а вы болтаете о каких-то экзаменах.
— Вы всегда были антиобщественным элементом, — провозгласила учительница. — Ваша семья жестоко поплатится. Лиззи, девочка моя, Газанчик, мы должны поговорить с аборигенами, успокоить бедняжек.
— Но ведь они действительно буянили в городе, — робко напомнила девушка. — Я тоже слышала, что среди колонистов есть жертвы.
— Ерунда, мой муж сказал, что никаких убийств не было, — с высокомерной уверенностью в собственной правоте заявила Антония. — Дурацкие слухи о мятеже распространяют малолетние преступники вроде Корунда… Лиззи, приземлись на том холме, где растут три дерева.
«Почему все злые тетки похожи на бульдогов? — тоскливо подумал Эдуард Корунд. — Или такая внешность делает их упрямыми, нервными и тупыми?» В городе лилась кровь, происходило что-то немыслимо ужасное, а эта дура несла чушь о недоразумении, виновны в котором, разумеется, земляне…
Трак медленно, чтобы не напугать бедненьких аборигенов, пошел на снижение, выдвигая шасси. Курарики собрались кучками вокруг холма и, не выпуская оружия из верхних лап, глядели в небо. Противник представлял собой великолепную мишень, но для дробовика было далековато, а потом Элизабет, по приказу химички, набрала код на панели управления, сделав стенки трака непроницаемыми. Теперь Эдик не мог не только стрелять, но даже выйти из своей кабинки, пока миролюбивые идиотки не соизволят его разблокировать.
Когда колеса трака коснулись травы, растущей на вершине холма, Антония Алекс величественно заявила, что сейчас они пойдут к аборигенам, чтобы извиниться за бессовестную жестокость некоторых соплеменников.
— Остановитесь, вы… — Эдик едва сдержал следующее слово. — Это опасно. Они убьют вас, как тех людей в городе и тех, которые догорают в костре.
— В городе все спокойно, — с безумным упрямством провозгласила химичка. — Мудрая политика нашей администрации полностью исключает любые эксцессы. Поэтому каждого, кто распускает провокационные панические слухи, мы назовем врагами общества и примерно накажем. Газанфар, Элизабет, пошли.
Подав пример ученикам, она неловко выбралась из кабины на успевший пожухнуть от летнего зноя травяной ковер. С вершины было видно, как полсотни курариков опасливо окружают невысокий холмик. Оружие аборигены держали на изготовку.
— Может быть, не стоит? — пробормотал трусоватый Аль-Махди. — Я тоже видел, как они ломились в дом наших соседей.
Учительница строго отчитала Падлу-Газанфара, пообещав серьезно поговорить с его родителями на собрании по итогам четверти. В городе немножко похулиганили отдельные пьяницы из числа южных кочевников, сказала госпожа Алекс. А здесь, по ее словам, собрались мирные крестьяне из ближних деревень. Вопли Корунда про трупы в костре и оружие курариков она пропустила мимо ушей.
Дисциплинированные ученики нехотя поплелись за сумасшедшей теткой, которая всерьез верила в миролюбие аборигенов и даже собиралась вымаливать у дикарей прощение.
Понять это было выше сил и способностей Эдика, обладавшего самым высоким в гимназии ай-кью.
Учительница появилась в Аквамарине минувшей зимой, когда ее мужа, менеджера коммунального хозяйства, перевели из столицы континента. Эдуарда Корунда, лучшего ученика выпускного класса, Антония Алекс невзлюбила с первого дня и ставила удовлетворительные оценки, даже не слушая его ответов у доски. На директорской контрольной он первым сдал работу, но на следующем уроке учительница, злорадно усмехаясь, объявила: «У меня нет твоего листка. Наверное, ты не писал контрольную». Тупая подлая тварь…
Вероятно, жена муниципального чиновника считала, что любые беспорядки станут пятном на репутации ее супруга, а потому делала вид, будто ничего серьезного не происходит. И похоже, она искренне верила в эту глупость. Словно не было ночного кошмара в Аквамарине, прервавшейся связи с другими городами и мерцающего зарева над космодромом. Привыкшая, что гимназисты не смеют перечить учителю, опасаясь плохой оценки, она была уверена: курарики тоже выполнят любой ее приказ.
Машинальным движением Эдик расстегнул нагрудный карман, достал мобильник и стал снимать происходящее. Аппарат был из простых — не ультрасовременный страшно дорогой смартофон, который записывает запахи, эмоциональный фон и, если верить рекламе, даже мысли, но видеорепортаж получится. Освещение было превосходное — в небе светили сразу обе компоненты двойной звезды 10 Большой Медведицы — ослепительно-белая Десятка и тусклая красноватая Малышка.
