Александр Зорич - Пилот-девица
– Ах пода-арок, – радостно протянула Александра. Она наконец поняла, к чему клонит ее "ценный кадр". – Ну и чего же тебе хочется, дорогуша? Шубу соболью? Тройку с бубенцами? Кафтан парчовый?
– Хочу на пилота учиться! – выпалила Василиса.
– На пилота? – Александра отстранилась и посмотрела на девушку оценивающе. Мол, ничего себе заявления!
– На пилота. Флуггер пилотировать желаю!
Но – как назло! – продолжиться их разговору было не суждено. В который уже раз требовательно дилинькнул умный телефон Александры и она убежала секретничать.
Через пару минут голос вахтенного по корабельной трансляции сообщил, что авианосец готовится к маневру. А потому всех просят сесть и "воздержаться от перемещений".
С последними словами вахтенного в трапезную ввалились громкой, похохатывающей гурьбой пилоты в громоздких механизированных скафандрах. Их было человек десять, а то и больше.
На скафандрах пилотов красовались яркие эмблемы с надписью "19 ОАКР" и нагрудные планки "Три Святителя".
Вошедшие опустились на ближайшие ко входу стулья. Оставалось только удивляться как эти бронированные мастодонты не расплющили хрупкую с виду мебель как слон – жестянку.
– Ну повезло так повезло! – громко возмущался один пилот, чьи щеки – видимо, после бритья – отливали едва заметной синевой. – Будем теперь куковать здесь до вечера!
"Расслабься, Лёня", – порекомендовали ему сразу несколько голосов.
А пилот с азиатским разрезом глаз (как выглядят азиаты Василиса узнала, пожив в форте "Вольный") резюмировал общее настроение так:
– Да успеешь ты еще навоеваться! Вот уже агрессор...
Тут "Иван Третий" включил двигатели и на некоторое время все привычно замолчали, пережидая несильные, но все равно малоприятные перегрузки.
Когда авианосец завершил маневр, к пилотам подошла Александра.
– Вы, товарищи, с "Трех Святителей"? – спросила она. – За истребителями?
Соколы занебесья то ли знали Александру лично, то ли им о многом говорила нашивка "Санконтроль", но все они разом вскочили с мест, а их командир (который безошибочно опознавался и по возрасту, и по особому сталистому отсвету в глазах) сообщил:
– Так точно. Эскадрилья И-02 девятнадцатого авиакрыла, "Горынычи" принимать.
– Что же не принимаете?
– Напортачили в штабах. Сперва дали приказ забирать флуггеры и "Гусаром" притащили нас сюда. А здесь говорят, что наши машины подождать надо, там перестановки какие-то сложные в ангарах. Не могут их подать на катапульты.
– К счастью, это вне моей компетенции, – улыбнулась Александра. – Скажите, вы тут еще долго находиться планируете?
– Не меньше часа. Будем обедать, раз уж без дела нас оставили.
– А с вами есть лейтенант Кожемякин? – спросила разведчица.
– У нас их даже два! Хотя сейчас – один, – при этих словах командира все оглянулись на молодого мужчину с крупными чертами лица и аккуратно подстриженной русой бородой. – Вот, извольте, Фрол Кожемякин. А его брат Егор в ангаре задержался, знакомого встретил.
– У меня к вам просьба, товарищ Кожемякин, – сказала Александра. – Тут вашу землячку случайно на корабль занесло. Присмотрите за ней, пожалуйста – я должна ненадолго отлучиться.
Под требовательным взглядом своего командира Кожемякин нехотя согласился.
Хотя и чувствовалось, что возиться с гражданской девчонкой, пусть и "землячкой", ему совершенно не с руки и что он, как настоящий сокол занебесья, хотел бы сейчас лихо мчаться двухвостой кометой сквозь орбиты и траектории.
– Так ты с Мурома? – со вздохом спросил Фрол, присаживаясь рядом с Василисой и лениво теребя пальцем меню, возникшее перед ним на интерактивном стекле стола.
– Я с Таргитая.
– Вот как... А я на Вране родился.
– У шахтеров?
– Ну почти. Наш батя – горный старшина. Безопасностью рудничного дела ведал.
– Вы если с Врана, то, наверное, пельмени любите, – предположила Василиса. Обитатели неуютной планеты Вран имели репутацию отчаянных мясоедов. – Мне Александра говорила, тут повар какой-то особенный, все рекомендуют его пельмени... название у них такое диковинное... – Василиса вызвала свое меню и в два щелчка по столу нашла искомое. –Чучвара, вот! Пельмени чучвара.
– Я о таких и слыхом не слыхивал, – признался Кожемякин.
– Это узбекские народные, – подал голос из-за соседнего стола пилот с азиатским разрезом глаз.
– Рекомендуешь, Ибрагим?
– Если правильно сделаны – пальчики оближешь!
После такой рекламы половина эскадрильи, конечно же, заказала себе эти самые чучвары.
Василиса, которая в компании Александры вроде бы досыта наелась сладостей, вдруг осознала, что и ей пельмешки сейчас представляются чем-то в высшей степени соблазнительным... Эх, была не была!
Набив брюхо тройной порцией чучваров и опорожнив двухлитровый графин компота, Фрол Кожемякин заметно повеселел и подобрел.
– Ну и кто ты есть, девушка по имени Весна?
– Меня Василиса зовут, а никакая не Весна. Василиса Богатеева, воеводина дочь. Из-под Усольска.
– А сюда-то какими судьбами?..
Василиса, которой надоело пересказывать каждому встречному самые ударные главы своей одиссеи, для разнообразия напустила туману:
– Я сейчас при товарище женском офицере из разведки состою, – сказала она. – По особым поручениям. Этой... консультантшей.
Кожемякин обменялся с товарищами за соседним столом, которые вполуха прислушивались к их разговору, взглядами, которые можно было бы назвать многозначительными. Мол, чего только в жизни не бывает.
– Видишь какая ты важная... При товарище Александре... – лукаво улыбнулся Кожемякин. – А я вот простачком, на истребителе летаю.
– Почему "простачком"? Это же так здорово! – с Василисы вмиг слетела вся напускная вальяжность. – А скажите, Фрол, вот вы, как и я, муромский... И как же вас московиты летать пустили? На боевом-то флуггере?
– Я гражданство Российской Директории получил. Точнее даже не получил, а подтвердил. Потому что ото всяких этих муромских "грамот" отказался. Кабы не отказался – тогда б меня из военфлота под зад коленом, это факт.
– А если нет гражданства, как тогда? Получить его можно?
– Раньше было совсем просто. Пишешь заявление, пару анализов сдаешь, ждешь месяц, пока тебя безопасники проверят – и всё, приходи за российским паспортом. Было время – даже американцам гражданство давали! Влёгкую!
– Американцам? – Василиса наморщила лоб. Это поименование говорило ей не больше, чем если бы Кожемякин сказал "альдебаранцам". – А кто это, напомните?
– Да есть народишко один, которому вечно дома не сидится... В общем, когда в Россию орды этих самых нищих американцев и прочих нон-комбатантов полезли, пришлось все процедуры усложнять... Потом начались истории всякие нехорошие с пиратами... А потом еще и муромская эта незалежность! Доусложнялись сейчас до того, что гражданство только за пять лет дают. То есть начинаешь как раньше: приходишь к нашим, пишешь заявление, сдаешь анализы... Но вот потом паспорт ждешь не месяц, а годами! И еще не факт, что ты его вообще получишь!
"У нас"... "Муромская"... "наши"... Василиса отметила, что Кожемякин осознает себя скорее московитом, нежели муромцем!
Это было для нее в новинку. Даже покинув отчий дом по собственной воле, Василиса оставалась муромчанкой и чувствовала свою принадлежность к своему племени каждую минуту. А Фрол, выходит, не чувствовал.
– А как вам, Фрол, вдали от дома живется? – Как можно более деликатно спросила она. – Тоска не гложет?
Спросила – и сразу подумала: "Зря". Ведь, проницательно предположила Василиса, всё равно она сейчас услышит какой-нибудь казенный, бравый ответ вроде: "Во флоте тосковать устав не велит!" Или: "Служба! Не до родных осин..."
Однако Кожемякин ответил иначе.
– Тосковал бы. Еще как тосковал! Думаю даже, не смог бы я на Земле жить. Наплевал бы и на деньги, и на почет воинский, улетел бы домой. Да вот спасибо: Малый Муром помогает!
– Малый Муром? Это где еще?
– В Подмосковье. Целый городок таких как мы с тобой. С нашими порядками. Тротуары деревянные, сбитень на каждом углу, рыбалка великолепная.
– Так вы там живете?
– Ну да. Когда не на службе и не в походе – там.
– А в том городке легко поселиться?
– Как тебе сказать... Желающих много. Но, если ты захочешь, мы с братом за тебя перед городским головой похлопочем. Нам там красавицы очень даже не лишние! А зачем тебе на Землю? В даль такую?
– Да вот хочу на флуггере выучиться! Быть как вы...
– Дело хорошее. Но с твоей муромской "грамотой" вместо нормального российского паспорта... – Фрол задумчиво почесал коротко остриженный затылок.
– Ну так получу паспорт!
Фрол глянул на нее с уважением – мол, ну и решимость!
