Тимофей Печёрин - Вдали от дома
— НЛО? Инопланетяне? — пробормотала ошарашенная Руфь, приподнявшись с земли и близоруко щурясь.
— Хрень неведомая, — выругался Хриплый, не в силах подобрать других слов.
А вот Санаев-младший среагировал на появление летательного аппарата гораздо более эмоционально. Забыв про боль, про страх перед Брыкиным, он вскочил на ноги и, с криком «Люди! Мы здесь!» принялся махать руками и приплясывать.
Но неизвестный аппарат уже превратился в маленькую светящуюся точку у горизонта.
— Короче, — не сказал, а скорее выдохнул дрожащий от возбуждения Артур, — я еду за ними. Попробую догнать… Надеюсь… бензина хватит. Во всяком случае… ждать у моря погоды не собираюсь. Вы со мной?
Ответ на последний вопрос был очевиден как дважды два. Молча и не теряя времени, Руфь Зеленски устроилась на переднем сидении, рядом с местом водителя. Георгий Брыкин тоже не возражал, считая, что плохонький шанс все же лучше никакого. Потому он опустил пистолет и тихо влез на заднее сиденье. На протяжении всего пути он удостоил «товарищей по несчастью» всего одной репликой:
— Что-то вещица твоя нагревается. Кубик черный…
Неведомый аппарат они настигли чуть менее, чем за час. К тому времени уже начало светать; черное небо стало синим, а наименее яркие звезды погасли. Возможно, на трассе путь не занял бы у «Хаммера» столько времени, но вот по бездорожью машина Артура не могла двигаться быстрее сотни километров в час.
«Летающая тарелка», похожая больше на утюг без ручки, уже успела приземлиться и лежала на траве, освещая окрестности своим мощным прожектором. Недалеко от нее находилась группа людей, чем-то занятых и переговаривающихся меж собой.
Они были именно людьми — не жукоглазыми монстрами и не зелеными человечками. Люди были вооружены, одеты в облегающие серые комбинезоны и шлемы, отдаленно похожие на мотоциклетные. Однако лица их были открыты, что позволяло убедиться в принадлежности к роду людскому.
Один робот среди них все же имелся — металлический, немного похожий на человека, но с гусеницами вместо ног и непропорционально длинными руками. Этими руками он держал на весу своего рода «старшего брата» кубика, найденного Брыкиным. Копию в масштабе примерно пятьдесят к одному.
— Поняли, да? — ухмыльнулся Артур, останавливаясь в паре десятков метров от места посадки и оборачиваясь к своим спутникам, — инопланетяне, НЛО… Видите — они такие же люди, как и мы!
— Как мы? — буркнул Хриплый, — ну прямо…
— Да опусти ты его! — донесся голос со стороны места посадки, — щас копателя пришлем…
— По-русски говорят, — снова подал голос Брыкин, — странно…
Руфь Зеленски благоразумно промолчала.
— Значит так, — начал распираемый от гордости Санаев, — говорить буду я. У меня есть оч-чень веский аргумент. А вы — сидите и ждите.
С этими словами он вышел из машины и уверенной походкой направился в сторону «летающей тарелки». Точнее — «летающего утюга».
— Кажись, у нас гости, — произнес один из людей в комбинезонах. Его товарищи мигом встрепенулись; мгновение — и на Артура было наведено сразу несколько агрегатов явно убойного назначения.
— Стой-те! — крикнул он, поднимая руку в интернациональном жесте дипломатического приветствия, — не надо стрелять. У меня к вам деловое предложение. Кто здесь главный?
— Допустим, я, — ответил рыжеволосый мужчина примерно пятидесяти лет. Его лицо украшала окладистая борода; комбинезон был не серым, а черным, а на груди красовалось что-то вроде знака отличия — изображение человеческого черепа.
— Артур Санаев, — представился Артур, протягивая рыжеволосому руку.
— Капитан Глерг Лан, — сказал тот, но на рукопожатие не ответил.
— Видите ли, капитан, — начал Санаев, — мой отец, Исмаил Санаев входит в сотню «Форбса»…
— Не понял, но рад за вас обоих, — нетерпеливо перебил Глерг Лан, — от нас-то чего нужно?
— Он заплатит. Щедро заплатит вам, если вы вернете меня домой. В Москву.
— Заплатит-заплатит, не сомневаюсь, — капитан усмехнулся, — вот только… куда, говоришь, тебя надо вернуть?
— В Москву. Это столица России.
— Хм. Никогда не слышал… Народ! Отвлекитесь ненадолго! Кто-нибудь слышал когда-нибудь про… как говоришь… Москву?
Люди в комбинезонах пожимали плечами и разводили руками. Лишь один из них сподобился более-менее осмысленному ответу:
— Захолустье поди какое… Почище Лейтеры-17.
— Ладно, разберемся, — изрек капитан Глерг Лан, — проводите кто-нибудь нашего… гостя на борт. Разделаемся с одной штукой — да и полетим. Ну и еще: проверьте вон тот транспорт.
Капитан указал отогнутым большим пальцем в сторону санаевского «Хаммера», в то время как его хозяин, в сопровождении одного из людей в комбинезонах прошел в открытый люк «летающего утюга».
Пока шел разговор между капитаном Глерг Ланом и Артуром Санаевым, Брыкин внимательно разглядывал владельцев летательного аппарата и следил за их поведением. Хмурясь при этом все больше.
— Слушай, как там тебя? Сара? — произнес он наконец, обращаясь к Руфи Зеленски, — тебе не кажется, что наш общий знакомый — тупой терпила?
— Что вы имеете в виду? — не поняла девушка.
— Только одно. Хорошие люди с оружием не ходят. По себе знаю.
На это Руфь не успела ничего ответить. Один из людей в комбинезонах подошел к «Хаммеру» и заглянул через дверцу с опущенным стеклом.
— Еще двое, — сказал он, потянувшись за закинутым за спину оружием, — как насчет вас? За вас есть кому заплатить?
Вместо ответа Георгий Брыкин выстрелил ему прямо в лицо. Может и убил бы — но только в то же мгновение лицо скрылось под прозрачным, зато прочным забралом. Впрочем, выигранных секунд с лихвой хватило Руфи, чтобы включить зажигание, отжать педаль газа и резко развернуть руль. Столь же резко развернулся и «Хаммер», отбросив незадачливого пришельца словно пушинку.
Его товарищи немедленно вскинули оружие; засверкали яркие вспышки бесшумных выстрелов. Один из этих выстрелов угодил в боковое стекло «Хаммера», превратив его в мелкую крошку.
— Где тебя учили вождению? — проворчал Брыкин, перебираясь на переднее сиденье, — в институте благородных девиц?
По правде говоря, Руфь пыталась водить машину лишь в подростковом возрасте, под строгим присмотром отца. Ни во что серьезное эти попытки не вылились, однако о кое-каких элементарных вещах девушка помнила. Впрочем, эти «элементарные вещи» не шли ни в какое сравнение с водительскими навыками Хриплого. Сев за руль, тот без труда выбрал направление и рванул что есть мочи от места посадки «летающего утюга».
Вслед беглому «Хаммеру» было сделано еще несколько выстрелов, но они ничего не решили…
* * *Бегство продолжалось до последней капли бензина — в то время как утро уже окончательно вступило в свои права. Поблекли и погасли звезды, а на горизонте забрезжило местное солнце — совсем не земное. Оно явно принадлежало к иному спектральному классу, чем дневное светило Земли — из-за чего заря была не красной, а голубоватой. Выглядело эта заря довольно красиво, но ни Руфи, ни Хриплому до красоты не было дела.
И лишь когда степной ландшафт сменился опушкой леса, а лишенный топлива «Хаммер» остановился, беглецы смогли перевести дух. Преследователи (если таковые имелись), по всей видимости, безнадежно отстали.
Выйдя наружу из разогретой машины, Брыкин вытер пот и огляделся, невольно залюбовавшись пейзажем. Стоящий поблизости лиственный лес выглядел вроде бы заурядно, но зоркий глаз то тут, то там выхватывал из общей картины непривычные и незнакомые детали. То раскидистое дерево, непохожее ни на березу, ни на тополь, то цветок чудной расцветки, то насекомое, которое не встретишь в лесах средней полосы.
«Хорошая бы получилась картина», — подумал Брыкин совершенно не к месту. Последнее он понимал… умом, но сердцу, как известно, не прикажешь.
— И что теперь? — робко спросила у него Руфь, которая тоже выбралась из «Хаммера» и теперь осматривалась, близоруко щурясь.
— Не твое дело, — в ответ огрызнулся Хриплый, — теперь мы — сами по себе. Надеюсь, лес меня прокормит. А ты… лучше не попадайся у меня на пути.
И — удивительное дело! Руфь вроде бы не питала иллюзий относительно своего спутника, отнюдь не выглядевшего ни благородным рыцарем, ни добреньким дядей. Но столь циничная отповедь огорошила ее, подействовав как пощечина.
Нет, девушка не разревелась в «лучших» традициях героинь «мыльных опер». Она лишь вновь «зависла», глядя на Брыкина словно кролик на удава.
— Я правильно тебя понял? — хмыкнул тот, — я, мол, скотина жестокая, и прочее, прочее… Только о себе думаю…
Руфь робко нерешительно кивнула, а Хриплый продолжил:
— А обо мне кто подумает — не подскажешь? И вообще, Сара… много ты понимаешь в «скотинах»? В жестокости? Настоящая «жестокая скотина» сидела со мной в одной камере. Он удирал — а девку вроде тебя прихватил как прикрытие. А потом… потом сожрал ее — когда оказался в таком же лесу, а хавать было нечего.
