Валерий Мильгром - Пояс и шлем
— Та-ак, — протянул Гимараеш. — Дальше.
— Дальше ответ Компании. Ненужные атрибуты с вашего позволения я опущу… «Земля — Ипполите. 09:15 СГВ». Так-так-так…
Эвакуацию втором катере Ретрансляционное Кольцо разрешаю. Держите Землю курсе развития ситуации.
Вице-президент Реджинальд Д. Уильямс— Понятно, но только в общих чертах. Что такое «Ретрансляционное Кольцо»?
— Слушайте пока третью, а я сейчас выясню.
Ипполита — Земле. Служба Галактической Безопасности Всемирного Совета. Копия: Службе Дальней Космической Разведки и Правлению Компании «Галактические россыпи». 10.40 СГВ.
Ночью 16 мая результате несчастного случая погиб инженер-системотехник научно-исследовательской экспедиции «Ипполита» Уве Штрайх. Заваленное обломками скал и грунтом тело найдено месте схода лавины недалеко Пункта Связи. Причиной смерти заключению врача экспедиции Сайто явилась асфиксия результате нехватки воздуха в баллонах.
Начальник Экспедиции Лино Челли— Эту, как ты понимаешь, я уже читал…
— Понятно… А теперь по поводу Ретрансляционного Кольца. Мне тут подсказывают, что это очень странная планета. Электромагнитные волны почти всего спектра там «гасятся». На поверхности имеет место так называемое «мозаичное прохождение» радиоволн. Проще говоря, слышно не всегда, на очень маленьких расстояниях и очень плохо. Атмосфера вообще практически непроницаема. Удалось найти лишь одно место в атмосфере с частичным прохождением нуль-волн. То есть одна «дыра», диаметром не более нескольких сотен метров. И та периодически закрывается невесть на сколько. На поверхности — единственный на Ипполите пункт нуль-связи, рядом с ним — База экспедиции. А вне атмосферы над этой дырой подвешена космическая станция нуль-связи — Ретрансляционное Кольцо. Там есть жилые отсеки и кое-какие запасы. Относительно безопасная посадка на планету возможна только в эту «дыру» по приводному сигналу с Пункта Связи. Нуль-транспортировка с ограничением по массе до 20 кг. Органической жизни нет. Кстати, других дыр в атмосфере две предыдущие экспедиции тоже не зафиксировали. Вообще планета открыта не так давно, найдены следы пребывания Странников, но ничего нового…
«Анкену всегда „подсказывают“ очень обстоятельно, информация в его группе поставлена образцово», — подумал Гимараеш.
— А причем здесь «Россыпи»?
— Ридолит…
— О-оо, — удивленно протянул Гимараеш. Тогда все становилось на свои места. Ридолит — это действительно дело для «Россыпей». Только одно неясно…
— Слушай, а почему они не объявили об этих разработках? Все-таки стратегическое сырье, достояние Человечества…
— Там очень маленькое месторождение. Практически не имеет промышленного значения. Около пяти — восьми кг в месяц. По Космокодексу они имели право не объявлять его. Но тем не менее Компания финансирует Экспедицию СДКР.
— Хорошо… Так как тебе вся эта история?
— Тухло. — В первый раз за весь разговор Анкен позволил своему лицу отразить какое-то чувство — это было облегчение. Гимараеш усмехнулся про себя: он сообразил почему.
— Ты хочешь сказать, что мы не успеваем?
— Именно. Согласно правилам ВКР они уже успеют кремировать тело в течение 6 часов и будут спокойно попивать кофе на своем Кольце, пока ты найдешь кого-нибудь. А когда тот доберется до Ипполиты, там уже долбанет так, что и следа от Базы не останется. Я говорю, тухлое это дело, Жозе.
«Но не для тебя, ведь я теперь никого из твоей группы не трону», — подумал Гимараеш.
— И все-таки надо что-то придумать, — помолчав, добавил Анкен. — Мне все это не очень нравится.
— Мне тоже. Весьма напоминает попытку замести следы. Срочная эвакуация, планетарные катаклизмы, черти-дьяволы… А не долбанет — приборы ошиблись…
Бросание камней по кустам, в общем… Но мы действительно не успеваем…
— Страховые компании с тебя кожу снимут…
«Это уж точно», — подумал Гимараеш.
— Но ведь все равно не успеть… Да и не до таких дел теперь…
— И ты небось только об этом Взрыве думаешь?
Гимараеш кивнул. У всех на уме сейчас только Сеньор… Разумеется, гибель одного инженера в каком-то Богом и людьми забытом углу Галактики ни в какое сравнение не идет с гибелью целой планетарной системы…
Еще в 3 часа утра с Земли было отправлено и в тот же миг во всех уголках обитаемой Вселенной получено обращение Всемирного совета к Человечеству, всего четвертое за всю историю этого органа. Взрывом занимался 6-й отдел, куда были прикомандированы лучшие умы.
Все сотрудники СГБ на планете были подняты с постелей сразу по получении последней нуль-граммы с Сеньора. А Гимараеш и не успел лечь, его предупредили о первой же нуль-грамме в девять вечера. Первоначальное мнение 6-го отдела Гимараеш знал: враждебная акция неизвестной высокоразвитой цивилизации. Он не мог заставить себя поверить в это, но других объяснений Взрыву пока тоже не находил. По данным 2-го отдела в Системе Сеньора не было объектов, аварии которых могли привести к гибели хотя бы одной планеты. С другой стороны, эксперты категорически отвергали самую возможность «естественного» происхождения Взрыва. Ни о каких Новых и Сверхновых не могло быть и речи. Поэтому, пока в 6-м шел анализ, 4-й готовил возможные мероприятия по мобилизации, а 3-й проигрывал варианты отражения прямой агрессии. Хватало дел и у 5-го отдела. Хотя Гимараеш не был в них посвящён подробно, он знал, что практически все сотрудники 5-го во главе со знаменитым Клейнером тоже работают на 6-й. И только его 1-й отдел, значительно, впрочем, ослабленный, продолжал заниматься текучкой.
— Слушай, — неожиданно прервал его размышления Анкен, — может, найдем Наблюдателя?
«Наблюдатель? Наблюдатель — это, пожалуй, спасение от страховых компаний», — подумал Гимараеш. За последние лет десять никто, кажется, не использовал Наблюдателей, но никто и не отменял срок четвертого параграфа Устава… Просто статус Наблюдателя был как бы сведен на нет после того фиаско на Плутоне… Но формального запрещения Всемирный Совет не давал. «В конце концов мы ничем не рискуем, — подумал Гимараеш. — Может, еще и не найдем никого подходящего…»
— Давай попробуем, — кивнул он Анкену. — Запроси Информаторий о юристах, а я поищу подходящие грузовики. Радиус — 25 световых лет.
Пару минут они сосредоточенно следили за своими дисплеями, потом почти одновременно подняли головы.
— Есть, — сказал Гимараеш. — Грузовик Фирмы «Транс Юпитер Фрут». Пилот Дональд Моррис, направляется в систему TU4707.
— И у меня есть, — ответил Анкен. — Система TU4683, Арикс-1, Грегори Голдин.
ГЛАВА 5
Арикс-1. 16 мая. 12:43–14:45 СГВ
Грегори Голдин (начало)
Некоторые истины, к сожалению, необходимо прочувствовать на своей шкуре. Тогда им веришь.
«Любому терпению рано или поздно приходит конец». К пониманию этой истины Грег Голдин пришел на шестой день своего пребывания на Ариксе-1. Нормальный человек не выдержал бы и трех. Но Голдин обладал неистощимым запасом выдержки, счастливо сочетавшейся в его характере с фантастической застенчивостью. Поэтому, когда впервые в жизни Голдин почувствовал непреодолимое для нормального человека желание подойти, наконец, к Смотрителю планеты Пикерстайну и высказать все свои впечатления от Арикса-1 и его обитателей одной фразой, он просто постеснялся сделать это. И лишь в сладостном сне мерещился ему порой огромный письменный стол Пикерстайна и его ярко-розовая лысина, по которым так и хотелось постучать кулаком…
Но это были только мечты. Реальность же с каждым днем становилась все ужасней. Свои выводы педантичный Голдин свел к трем пунктам:
а) Арикс-1 был самой скучной дырой в Галактике;
б) Пикерстайн был самым болтливым человеком во Вселенной;
в) других собеседников, кроме Голдина, у него не было.
Последнее обстоятельство являлось, пожалуй, причиной первых двух, заметил про себя Голдин. Пока он не появился на планете, Джерри Пикерстайн разговаривал сам с собой, с биокиберами, с морем и с рыбами. Изредка ему удавалось побеседовать со смотрителями Арикса-2 и Арикса-3. А уж когда на Арикс-1 прибывали грузовики за рыбой, Джерри успевал заговорить несчастных пилотов до состояния полного транса.
И вот теперь нелегкая занесла сюда Грега…
Он понимал, что поступил опрометчиво, поверив доводам директора Департамента Ли Чанга и согласившись добираться до Псориды на попутных грузовиках. Но очень уж хотелось поскорее познакомиться поближе с юридическими танцами псоридян и решить некоторые теоретические проблемы. В частности, весьма сомнительным в свете последних данных представлялось утверждение доктора Акимова о том, что в спорах о наследстве полонезоидный гопак присяжных постепенно вытесняется пасадоблеобразным тустепом. И совсем уж неправдоподобным выглядело сообщение коллеги Ривса о доминанте пятого па в бракоразводных галопах ответчика. Впрочем, коллега Ривс всегда был несколько… фантазером…
