Сабаи. Том 2 (СИ) - Чадов Дмитрий

Связи с братьями по несчастью не было. Их наниты успели изолировать нейролинки. Как ни странно, даже до Сифри я не смог достучаться. Ей выдвинули обвинения в угрозе безопасности и вмешательстве в частные дела Гвардии и почти что сразу сигнал Сифри пропал. Уж не влезли ли они и ей в голову?

Про Лию ничего не было известно, её успели отвести наверх. Подразумевалось, что мы увидимся на суде. Аналогично и с Натаном. Если он умер, я узнал бы об этом последним.

Полковник Закиро как будто испарился и даже не всплывал в посторонних разговорах. Все слухи и споры роились вокруг колоссов. Вокруг Кибера-2 развернули карантинную зону. В общем, я был вполне спокоен за интенданта. В здравом уме, трезвой памяти и родном теле старик уж точно не пропадёт. Всё, что я смог о нём узнать, это то, что слушание его дела будет накануне перед моим.

А моё намечалось на среду.

Стояло начало декабря, когда в Ю-Дору приходит мягкая зима, а на Кибере меняется только дата цикла и больше ни черта. 11-е число 158-го цикла, который теперь считался окончательным. Обычная судебная среда, тихий день на астероиде. Вторжения не намечалось, колоссы держали своё слово, и даже в пещерах под второй станцией царило затишье, что, впрочем, не отменяло пристального наблюдения за желеобразным объектом, прячущимся на дне осушённого подземного озерца. Вблизи разлома расквартировали целый гарнизон — напротив пустой исковерканной оболочки, замершей у самого края.

Я просыпаюсь от резкого света и призывного кряканья селектора. Дверь камеры открывается, на полу загорается красная полоса. Входит конвоир, которого я прежде не видел. Или видел — лицо скрыто под тонированным забралом. Его мысли для меня загадка: кибернит окончательно перестал действовать уже пару дней как.

Он командует мне встать, я смеюсь. На мне несколько десятков килограмм цепей, наручников, блокираторов. Не говоря уже о колодках с нагрузкой. Сдаётся, комендатура выделила для меня все свои запасы. Несколько минут конвоир снимает с меня половину из них. Могу двигать ногами. Собственно и двигаю, вдоль красной линии, между двумя длинными шеренгами солдат, плечом к плечу стоящими от допросной и до входа в центральный лифт. Иди вперёд, не останавливайся, не смотри по сторонам, не читай и не внушай мысли.

Больно надо. У лифта встречаю друзей. На них всего по паре наручников и даже кляпов нет.

— Здоров, Телепат! — усмехается Циклоп, и я понимаю, что эпоха Ловеласа прошла. Впрочем, мой обильный «гарем» тоже подрастерялся: рядом с лифтом на гравитележке лежит, свернувшись калачиком, Сифри. А вернее — Берта. Вновь обездвиженная, с пустыми стеклянными глазами. Управляющего модуля искина не видно. Похоже, моя виртуальная подружка не дождалась окончания спектакля. Тем лучше.

Нас заводят в обширный лифт, следом заталкивают тележку и набивают кабину до отказа охраной. Конвоир собственноручно (носом, потому что руки в этой тесноте невозможно поднять) нажимает кнопку нужного этажа.

Мы едем три секунды, затем охрана долго выгружается из лифта, толкаясь плечами в проходе. Кто-то ещё автомат уронил и разорался на весь этаж. Другому отдавили ножку. И всё ради того, чтобы снова выстроить две защитные шеренги — от лифта до юридического отдела.

Только теперь бойцы стояли к нам спиной и держали внешнюю оборону. Едва я показал голову из лифта — понял, почему. Меня ослепили тысячи ксеноновых вспышек, и оглушил гул дронов-операторов. На Кибере работает три развлекательных телеканала и два новостных. Издаётся четыре тематические газеты. И это я молчу про неофициальные СМИ и мелкие бложики. Из десяти с лишним тысяч гражданского населения станции примерно две тысячи человек, так или иначе, причастны к этой индустрии. И почти все торчали в холле, чтобы запечатлевать, сканировать и транслировать самую сенсационную историю текущего цикла.

Я опешил, но конвоир подтолкнул меня вперёд. Следовать красной линии и так далее, только теперь ещё с журналистами не общаться. Журналисты тоже не дураки, чтобы штурмовать взвод вооружённых солдат. Они другие дураки, которые посылают вместо себя технику. Дроны, вооружённые камерами и с внушительными микрофонами наперевес, ринулись к нам сквозь строй и над головами солдат. Охрана включила энергетические щиты и обстреливала самых ретивых дронов электронными зарядами. Несколько летунов шлёпнулось на нашей дорожке, после чего их выпнули наружу под неодобрительные возгласы владельцев. Журналисты требовали соблюдения свободы слова и доступа к информации. А так же чтобы я выступил перед зрителями с заявлением. Желательно — не телепатическим, ибо нечего отнимать журналистский хлеб.

Кстати о хлебе. Я был не против чего-нибудь съесть. Без привкуса пластилина с электролитами и не похожее на биомассу, которой меня пичкали через разъём в наморднике. За прошедшие после ареста дни я был вымотан бездельем и нескончаемым марафоном мыслей. Сначала чужих, но что хуже — ещё и собственных.

Самая популярная из них — и что теперь?

Ладно, вроде суд, а там как кривая вывезет. А дальше? Домой, очевидно. И всё? Ну да. А с Люси что? Дык, вернулась в своё время. Как?! Ты ей помог же. С помощью путешествия во времени, нейролингвы и какой-то Матери. Наверняка её незримое присутствие тоже повлияло. И всё? Да фигли ты заладил? Да — всё! Доволен? Миссия окончена. Нет, недоволен. Хрень полнейшая. А чего ты ждал? Не знаю. Какого-нибудь хеппиэнда. Типа, ты и Люси? Да вот хотя бы. Она ж тебе не нравилась? Ну, знаешь, в исходном облике она ничего, это я ещё на Шамбале заметил. К тому же, я ей тоже нравлюсь. Да ты всем нравишься, а что толку? Одна в коме, вторая в виртуале, третья, очевидно, сядет за погром на станции. Ой, много б ты понимал! А сам-то? Всё, заткнись. Сам заткнись. Дурак! Сам дурак! Сын собаки! Ты это мне? Да тебе! Ах так!..

Как видите, мне не удалось прийти к согласию даже с самим собой. Это удручало, вкупе с чувством голода и неловкостью по отношению к Люси. Она просила найти её. Но возможно ли это? Слегка приподнятая завеса грядущего в прошлом намекала, что возможно. Но в то же время вызывало кучу вопросов. Разве это не противоречит принципу недетерминированности будущего? Выходил прямо-таки парадокс: если полковник Закиро уже вернулся назад, значит, я уже побывал в прошлом и вытащил его из психушки, да ещё и Берта мне помогала. Или Сифри. Но раз всё уже произошло, значит, мне и не надо ничего делать, так? Но если я ничего не сделаю и не стану разбираться, то и в прошлое никто не отправится и не вернёт Люси и Закиро на свои места. Значит ли это, что произошедшие события создали параллельную вселенную и что в любой момент наша реальность схлопнется, ну или интенданта выплюнет обратно в прошлое.

Я бы вышел в интернет с этим вопросом, да только все ссылки приведут меня либо на Шамбалу, либо к Вафу и его шаманскому сообществу. Ни с кем из них я не горел желанием общаться.

Вообще говоря, путешествия во времени — дело гиблое. Взять, к примеру, парадокс Гитлера, когда сразу несколько путешественников во времени вознамерились устранить Патриарха ультранацистов в зародыше. Они действовали без чёткого плана и даже не знали друг о друге. Но все как один отыскали самое подходящее время, чтобы сделать это, не потревожив пространственно-временной континуум. В итоге поубивали друг друга в прошлом, так и не добравшись до австрийского художника. Последний из них вдобавок ещё повредил свой перемещатель и застрял в прошлом навсегда. Его след теряется в периоде между двух мировых войн, но если учесть ранения и характерную внешность, то можно предположить, что один из сторонников всё того же Гитлера — и есть засланец из будущего, закрепившийся в относительно безопасной точке. Говорят, он весьма преуспел в области пропаганды и дал толчок к развитию многих технологий, используемых сегодня, что, впрочем, никак не помогало мне в конкретном случае. Он же и прикрывает фюрера от дальнейших посягательств многочисленных миротворцев из двадцать третьих — двадцать шестых веков.