Drew Karpyshyn - Mass Effect: Возмездие
Ему пришлось наклониться вперед и вниз, чтобы добраться руками под кресло. Каждые двадцать или тридцать секунд приходилось делать перерыв, потому что у него начинала кружиться голова. Удивительно, что освобождение ног заняло больше времени, чем рук. Но, в конце концов, он был свободен.
Он медленно поднялся, тяжело дыша от усталости. Сжав зубы и опираясь на окровавленное кресло, он осторожно разминал затекшие от долгой неподвижности ноги.
Когда онемение в ногах прошло, Кай Ленг отправился за аптечкой. Он осторожно стер кровь дезинфицирующей салфеткой и намазал ссадины панацелином.
Затем он задумался, что же ему делать дальше. Одним из вариантов было просто закрыть шлюз и улететь, оставив Андерсона и Сандерс разбираться с Грейсоном самостоятельно. На первый взгляд, этот вариант казался самым лучшим, ведь у него не было оружия, да и люди на станции относятся к нему, скорее всего, не лучше, чем к Грейсону.
Но он знал, что Призрак будет недоволен. Грейсон вполне мог сбежать, а после того, как он покинет Академию, найти его будет невозможно… Особенно если перед побегом он убьет Сандерс.
Чем больше Кай Ленг размышлял, тем лучше он понимал, что это последний шанс для «Цербера» остановить Женцов. И даже если это означало, что ему, безоружному, придется противостоять Грейсону, он не мог позволить себе этот шанс упустить.
Решившись, он уже не стал терять времени. Он быстро миновал шлюзы и вышел в комнату, которая явно была зоной досмотра.
Посреди комнаты лежали два тела — мужское и женское. Кай Ленг увидел, что они были убиты ножом. То, что Грейсон не сокрушил их с помощью биотики, дало Кай Ленгу надежду. Это могло означать, что его враг устал и, возможно, даже уязвим.
Он ощутил знакомое возбуждение. В первую очередь он был убийцей, хищником. Он жил ради охоты. И охота началась.
Глава 24
Жнецы были очень внимательны. Методичны. Им не нужно было никуда спешить. Они и не спешили.
Используя загруженные на пульте охраны схемы, они, чтобы избежать нежелательных встреч, отправили Грейсона долгим обходным путем, по извилистым коридорам, соединяющими залы Академии между собой. На станции царила глубокая ночь, и маршрут был проложен через пустые кабинеты, вдали от жилых комнат, где спали ученики.
Грейсон, по-прежнему завернутый в покрывало, чувствовал себя лишь пассажиром, случайно оказавшимся в этой лодке. Он был благодарен хотя бы за то, что на этом пути они никого не встретили — он даже думать не хотел, что могло бы случиться, если бы им на глаза попался хоть один ребенок.
В конце концов, они добрались до двери, ведущий в главную исследовательскую лабораторию, занимавшуюся проектом «Восхождение». Дверь была закрыта, но Жнецы знали, что все необходимые данные хранятся в комнате за ней.
Они заставили Грейсона наклониться и приложить ухо к двери. Его гиперчувствительное ухо уловило голоса даже через покрывало и переборку. Ученые работали допоздна.
Жнецы позволили, наконец, окровавленному покрывалу упасть на пол и затем нажали на верную панель. За дверью, действительно, оказалась исследовательская лаборатория. Вдоль одной из стен выстроился целый ряд серверов. Противоположная стена была сплошь заставлена полками с пробирками, содержащими биологический материал учеников — образцы, собираемые все время, пока ребенок находится в школе, чтобы контролировать состояние здоровья и прогресс обучения. В дальнем углу находилось очень дорогое оборудование, используемое как для анализа биологического материала, так и для сбора данных с имплантатов каждого участвующего в программе ребенка.
В комнате находились двое мужчин и одна женщина. Один мужчина сидел у компьютера, отвернув свой стул от мониторов, чтобы видеть своих собеседников. Женщина улыбалась, будто бы только что удачно пошутила, оба мужчины громко смеялись.
Как только Грейсон вошел, все трое повернулись к нему. Веселье на их лицах сменилось ужасом, но нельзя было сказать, чего они испугались больше — его странной внешности или пистолетов в обеих его руках.
Жнецы произвели три быстрых, точных выстрела. Каждая пуля попала точно между глаз каждого из троих, убивая наповал. Ученые упали на пол, нелепо погибнув только из-за того, что именно сегодня решили задержаться на работе подольше.
Жнецы, сохраняя абсолютную неподвижность, некоторое время прислушивались — будет ли реакция на эти три выстрела. Однако никаких криков о помощи или звуков приближающихся шагов не последовало. Удовлетворенные тем, что все прошло гладко, Жнецы повернулись и спокойно закрыли за собой дверь.
В глубине лаборатории была вторая дверь, за которой располагались архивы, состоявшие из электронной библиотеки и некоторого количества серверов, на которых хранились данные по каждому ребенку, который когда-либо участвовал в проекте «Восхождение».
Дверь в архивы оказалась заперта, что было неудивительно. Только несколько старших научных сотрудников имели доступ к содержащейся там информации. Дверь открывалась комбинацией из карты доступа, кода и биологической идентификации, подтверждаемой образцом голоса или сканированием сетчатки глаза. Однако взлом замка занял у Жнецов менее двух минут.
Оказавшись внутри, Жнецы принялись за изучение данных, используя единственный стоящий посреди комнаты терминал. По мере того, как информация выдавалась на дисплей, Грейсон сканировал ее, перерабатывал и непрерывно передавал своим затаившимся в глубоком космосе повелителям.
Это чувство было не похоже ни на что из того, что Грейсон испытывал ранее. Это было чарующе. Отравляюще. Экстатично. Даже кайф от красного песка не шел ни в какое сравнение с эйфорией, вызываемой осознанием того, что он — проводник для чистой передачи данных.
Но вместе с тем это было тяжело. Утомительно. Изматывающе. Передача миллиардов терабайт требовала отдачи огромного количества энергии, и Жнецы знали, что их носитель уже слабеет. Поэтому они стали действовать медленнее, чтобы не уничтожить столь ценную оболочку.
***
— У нас внештатная ситуация, — сказала Кали, когда она, запыхавшаяся от быстрого бега, ворвалась на ближайший пульт охраны. — Вы трое, идите со мной. Еще двое — предупредите остальных охранников и объявите по всей Академии готовность номер четыре.
Хендел Митра, бывший начальник службы безопасности Академии Гриссома был близким другом Кали. Его преемник, капитан Эллин Хименез, была достойной заменой, но они с Кали так никогда и не подружились. К счастью, она все же уважала Кали достаточно для того, чтобы не задавать вопросов, когда та ворвалась на пульт и начала отдавать приказы направо и налево.
— Джексон и М’габи, — сказала новая начальница службы безопасности, кивая двум из своих людей. — Идите, предупредите остальных. Заприте это крыло — никто не входит и не выходит.
Оборачиваясь к Кали, она продолжила:
— Показывайте, куда идти.
То, что Хименез оказалась на посту, было большой удачей. Стараясь не отстать от нее, пока они неслись к крылу проекта «Восхождение», Кали не могла не гадать, что было бы, если бы капитана не оказалось на месте, и стали бы охранники слушаться Кали, если бы не увидели, как отреагировала их начальница.
Но чтобы выбраться отсюда живыми, понадобится еще несколько столь же счастливых совпадений, подумала Кали.
— Что происходит? — спросила Хименез на бегу.
Кали не хотела рассказывать всю историю, так что она предпочла сосредоточиться на деталях.
— Кто-то проник на станцию. Нам нужно эвакуировать всех из крыла проекта «Восхождение». Перевести учеников в безопасное место.
— Столовая, — предложила Хименез. — Мы отведем туда детей и пришлем всех, кого сможем, охранять их.
— Отличная идея, — ответила Кали.
Когда они добрались до спален, им пришлось разделиться: в крыле было три зала для учеников, и еще четвертый — для инструкторов и других сотрудников. Хименез отдавала приказания своим людям со спокойствием и уверенностью прирожденного лидера.
— Джиллер, отправляйся в дальний зал. Малкин, в соседний.
— Не упускайте никого из поля зрения, — предупредила их Кали. — И сотрудников тоже. У нас и так уже есть две жертвы.
Она не называла имен, потому что не была уверена в том, какой эффект это произведет. К чести Хименез и ее людей, никто не спрашивал.
— Встречаемся в столовой, — крикнула Хименез вслед остальным. — С вами тоже, — обернулась она к Кали. — Вы вооружены?
— У меня есть нож.
Хименез взглянула на ее распухшие пальцы.
— Стрелять сможете?
— Сомневаюсь, — ответила Кали.
Хименез отстегнула от пояса кобуру с пистолетом и протянула ее Кали.
— На всякий случай, — сказала она и отправилась поднимать детей с постелей.
Кали неуклюже пристегнула кобуру к поясу и поспешила в ближайшую комнату. Она открыла дверь и зажгла свет. Ник, спавший в своей кровати, повернулся и посмотрел на нее с замешательством не проснувшегося человека.
