Олег Ерохин - Властелин Галактики. Книга 1
Джонни повернул голову. Надо же, сам Ричард Кастл пожаловал к нему. С губ Джонни неожиданно для него самого сорвались слова:
– Ты должен заплатить мне за следующий бой сорок тысяч кредов.
Кастл изумился настолько, что не стал выказывать неудовольствия тем, что Джонни заговорил с ним слишком вольно, запанибрата.
– Сорок тысяч? Эка куда хватанул! Да я ведь объяснил тебе…
– Дик, мне нужно получить за следующий бой сорок тысяч кредов. Иначе мне нет смысла выходить на арену.
Бросив на Джонни испепеляющий взгляд, Ричард Кастл вышел из палаты.
Джонни откинулся на подушку. В его голове царил полный сумбур. С одной стороны, он сказал то, что должен был сказать. Если он не получит за следующее выступление сорок тысяч, считай, все пропало. Но… Кастл мог расторгнуть с ним контракт. А если Кастл расторгнет с ним контракт, что же ему делать тогда?..
Вскоре у Джонни заломило в висках. Некоторое время он лежал без единой мысли, отчаявшийся, больной, обессиленный. Незаметно сознание его окутало серое липкое забытье.
Следующим утром, сразу после врачебного обхода, к Джонни в палату вошел Ричард Кастл.
Джонни приготовился к худшему.
– Знаешь что, Джон, я могу помочь тебе, – сказал Кастл отрывисто. – У тебя есть шанс заработать на арене сорок тысяч кредов разом.
– Спасибо, мистер…
– Погоди благодарить. Этот шанс невелик, а вот вероятность получить при этом смертельную пробоину в башке куда больше. Я смогу заплатить тебе сорок тысяч кредов только в одном случае: если ты победишь на арене квадиста четвертой ступени мастерства, не худшего. Подумай над этим. Не забывай только, что сам ты стоишь на сто девяносто восьмой ступеньке.
– Я согласен встретиться хоть с чертом, тут не о чем думать.
– Не о чем, так не о чем. Противника я уже тебе подобрал. О Стальном Драконе ты слышал?
– Что-то там о нем писали в “Вестнике квади-лиги”.
– До недавнего времени о нем не знали. Пока… Он провел всего пять боев, и в каждом победил. Только за это его, конечно, не внесли бы в четвертую строку, его возвысили так, потому что он дрался на арене через день, с сильными квадистами дрался, и за все пять боев получил лишь несколько царапин. Что ты теперь скажешь?
– Я встречусь с ним, у меня нет другого выхода, – проговорил Джонни, отмечая про себя, что раны заныли сильнее.
– Твоя уверенность мне нравится, только бы ты ее не растерял еще до начала боя. Мне придется договориться с его менеджером, давать рекламу, люди купят билеты, и если вдруг ты… Тех твоих десяти тысяч не хватит, чтобы возместить мой ущерб.
– Напрасно беспокоитесь, мистер Кастл. Я не подведу.
– Что ж, поверю тебе. Завтра я подошлю сюда своего помощника, подпишешь кое-какие бумаги.
– Присылай своего помощника, Дик… извините, “мистер Кастл”.
Через неделю Джонни приступил к трениров shy;кам.
Квадисты Роджерса теперь относились к нему иначе, не так, как в самом начале его подготовки, и не так, как после поражения Стива Делореса. Они симпатизировали ему – его выступление прервало полосу клубных неудач. Конечно, квадисты ничуть не восприняли победу Джонни как собственный успех, им-то от полученной им суммы ничего не перепадало, но для Джонни уже хорошо было то, что они перестали считать его источником несчастий. Только Луи Вильсон был холоден с ним, что никого не удивляло: Вильсону, поставившему на проигрыш Джонни, пришлось выплатить десять тысяч кредов Роджерсу.
К новости, что Джонни собирается драться со Стальным Драконом, в группе отнеслись по-разному. Бак Осинджер и Тим Стэб только покачали головами, Арчи Ласкен презрительно усмехнулся: “Каков наглец этот мальчишка!”, Луи Вильсон не скрывал радостной улыбки, должно быть, он предвкушал поражение и смерть Джонни. Парк Брэнкс покрутил пальцем у виска. Роджерс воспринял новость с видимым безразличием, но позже, подойдя к Джонни, когда рядом больше никого не было, он процедил:
– Ну ты даешь, парень. На тот свет торопишься, что ли?
Джонни ничего не ответил.
Ночью перед боем он спал как убитый, наколотый всевозможными успокаивающими и укрепляющими препаратами, которых еще не успели внести в список запрещенных для применения квадистами средств.
Джонни проснулся ранним утром. Он чувствовал себя здоровым и сильным, как никогда. Каждая мышца, каждая клеточка его тела пела, трепеща от переполнявшей ее энергии.
Еще до того, как Джонни открыл глаза, в ясной синеве его сознания возник первый образ, образ Лолы.
За последнюю неделю они виделись дважды. Их свидания продолжались всего по нескольку минут, тем не менее Джонни сумел почувствовать: она поверила в него. И не было у него поддержки крепче, чем эта ее вера.
Он должен победить, он хочет победить, он сделает все, чтобы победить, но сумеет ли он победить?
Ему прокручивали кассеты с записью выступлений Стального Дракона, чтобы он хоть немного вник в манеру противника вести бой. Стальной Дракон был гениальным квадистом, признал Джонни. Иногда во время просмотра ему казалось, что по арене передвигается не человек, а робот из следующего века, настолько точны и неуловимо-стремительны были движения Стального Дракона. Тем не менее не приходилось сомневаться, что Стальной Дракон – человек, а не сверхсовременный робот: многозвеньевая система контроля исключала возможность жульничества на арене.
Голова Джонни была светлой, он хорошо отдохнул, и… Он проиграет, внезапно дошло до его сознания. Да, у него была неплохая подготовка, но разве он может выиграть у такого противника?
Тут Джонни как будто увидел себя со стороны. Это сомнение, это его проклятое сомнение… Трещиной пробежало оно по его воле. Разве сможет выиграть безвольный, неуверенный в себе боец?
Джонни в душе давно отказался поддерживать какие бы то ни было отношения с Арагонским братством, он дал себе зарок позабыть о нем, изгнать из своего сердца сказочку об Арагоне, царстве справедливости и отваги, эту ложь, на которой Арагонское братство держалось. Но теперь Джонни вдруг вспомнил о братстве.
А ведь он мог призвать к себе на помощь силу, великую силу, сказал себе Джонни, силу, которой вряд ли сумел бы воспользоваться Стальной Дракон.
Джонни вынул из ножен квадак. Да, он отрекся от идей Арагонского братства, но сейчас не до амбиций. Пусть Арагон – иллюзия, и иллюзия опасная, но она поможет ему выиграть.
Острым кончиком лезвия Джонни стал вычерчивать арагонскую звезду у себя на груди. Боль, которую он при этом испытывал, и то, что он жестоким ритуалом в какой-то мере ослаблял себя перед самым боем, ничуть не волновали его. В эти мгновения его волновало только одно: остался ли он арагонцем в своем подсознании, придет ли ему на помощь Арагон или нет.
Если смотреть в глаза Джонни, в какой-то момент можно было бы заметить, как внезапно изменилась их окраска: из черных они стали карими, затем зеленоватыми, голубыми, потом опять черными.
Ассоциативные связи сработали. Чувствительные клеточки кожи Джонни были раздражены кончиком клинка в определенном порядке, что включило сложный нервно-рефлекторный механизм, извлекший из подсознания Джонни идейные настрои Арагона, или, лучше сказать, вплеснувший их в его сознание.
Сомнения ушли. В мире Арагона не было места сомнениям. Единая цель возникла впереди, сияние которой заслонило и страх смерти, и боязнь ошибки. Так восходящее солнце гасит звезды. Цель эта была: победить.
В дверь постучали. Джонни, не потрудившись накинуть халат, пошел открывать. Впрочем, его накожное художество все равно увидят тысячи, ведь на арену бойцы выходили с обнаженным торсом.
Джонни пропустил в комнату Парка Брэнкса.
– Как ты? Не надумал отказаться от боя? – Тут Брэнкс перевел взгляд с его лица на грудь. – Это что у тебя за каракатица? На татуировку не похоже… или… да это же… да это же арагонская звезда!
Не обращая внимания на Брэнкса, Джонни стал одеваться.
Какое-то время горбун от волнения не мог говорить, потом он пробормотал:
– Так ты арагонец, Голд? Ты понимаешь, что произойдет после боя, если ты выйдешь на арену такой красивый? Тебя арестуют, тебя немедленно арестуют, ведь арагонское братство запрещено… А босс у нас такой слизняк, еще увернется, откажется платить тебе за победу…
Последние слова Брэнкса Джонни не понравились. И в самом деле, после боя им может заинтересоваться полиция, а у него нет времени разбираться с ней. И “мистер Кастл” штучка еще та… Брэнкс, без труда догадавшись, о чем подумал Джонни, сказал:
– У меня есть притирка, такая мазь, ее используют, когда бой разбивается на несколько ра shy;ундов. Она хорошо маскирует небольшие раны. Если к ней добавить что-нибудь обезболивающее…
– Обезболивающего не надо, а притирку свою тащи, – скомандовал Джонни.
