Андрей Ливадный - Резервный космодром
Зрелище по-прежнему не поддавалось здравому осмыслению, действие чуждых, пришедших из космоса сил, не находили аналогий в человеческом рассудке, вокруг творилось что-то невероятное: пятьдесят тугих, вращающих по часовой стрелке конических воронок, окруженные плотными облаками извергающегося во все стороны пара, поднялись на высоту ста метров, — как будто тугие пуповины, скрученные из воды, связали сейчас океанские глубины и небесную высь…
Инга даже не чувствовала — дышит ли она.
Действующим неподалеку силам не было никакого дела до одинокой, застывшей на берегу океана человеческой фигурки.
На ее глазах водные столбы начали сливаться друг с другом, их осталось только пять, но теперь плазмоиды распределялись по всей высоте достигших пятисотметровой высоты смерчей, словно на вырванную из океана водную массу надели плотные, напряжено сияющие браслеты, набранные из энергетических сгустков.
Что они делают?!..
Мысленный вопрос требовал ответа, и рассудок откликнулся перебором немногих хоть как-то логически обоснованных вариантов.
Что ценного в воде океана?
В действиях порождений иного разума должен, обязан присутствовать практический смысл. Она интуитивно не сомневалась в этом ни на секунду, но что все-таки вершиться на ее глазах?
В памяти внезапно промелькнули обрывки когда-то усвоенных знаний: вода мировых океанов содержит в растворенном виде большинство химических элементов!..
Да, безусловно, вся таблица Менделеева, в тех или иных пропорциях, плюс огромное количество органики, которой хватало даже в холодных арктических водах, к тому же в поднятых столбах воды наверняка шел огромный объем поднятого со дна грунта…
Они, таким образом, добывают ресурсы?
Мысль оборвалась.
Разделившиеся на сегменты спирали поднялись выше, пять столбов начали сближаться, и одновременно мысленное, мнемоническое восприятие энергий нарисовало перед внутренним взором Инги начало нового процесса: парящие в небе модули образовали некую структуру, и в насыщенном паром воздухе вдруг возникла, начерченная миллионами лазерных лучей объемная модель километрового диска, с четко обозначенной внутренней структурой: она видела множество отсеков, каких-то агрегатов, трубопроводов, и других, непостижимых для человеческого взора деталей, элементов…
Все происходило достаточно быстро, — поднятая из океана масса воды начала заполнять границы вычерченной лазерами модели, бледный конусный луч, исходящий из космоса, задрожал, будто в нем сейчас проходили информационные потоки, передаваемые параллельными световыми каналами, конфигурация плазмоидов вновь изменилась, теперь от них, внутрь пойманной в ловушку массы воды били тонкие ветвистые молнии, и внезапно в самом центре модели начало образовываться твердое тело!
Слой за слоем, молекулы нужных веществ, выделенные из массы воды, накладывались друг на друга тонкими пленками, тут же твердея, приобретая физические свойства кристаллических решеток, и Инга, внезапно поняла: в нескольких километрах от нее работает исполинский аналог устройства, принцип которого был известен человечеству уже на заре космической эры.
Еще до начала Великого Исхода в эпоху бурного, взрывообразного развития компьютерных технологий, на Земле появились первые устройства, названные в ту пору 3Д-принтерами.
Суть технологии заключалась в воспроизведении созданных на компьютере трехмерных моделей, в физических материалах. Способом послойной пространственной молекулярной «печати» создавались точные литьевые формы, различные твердотелые образцы деталей, затем с развитием технологии удалось создать новые устройства, которые в процессе послойного создания трехмерного объекта воплощали в соответствующих материалах не только форму, но и содержание предмета — промышленные 3Д-плоттеры выпускали уже не модели, а действующие устройства, с внутренней структурой проводов, изоляторов, микросхем…
Послойная «печать» использовалась и в области медицины, где научились послойно наносить живые клетки, добиваясь создания живых органов, годных для трансплантации.
Следующий шаг был сделан с изобретением молекулярных репликаторов, принцип действия которых до сих пор используется в синтезаторах продуктов, и небольших высокоточных производствах особо ответственных деталей различных механизмов.
Все это вихрем пронеслось в сознании девушки, как только ее разум сумел провести аналогию, найти зацепку, объясняющую суть происходящего на ее глазах процесса.
Она со всей очевидностью поняла верность постулата о том, что сколь не разнились бы пути развития космических цивилизаций, они неизбежно станут использовать одни и те же законы физики, явления, облекая их в формы непонятных с первого взгляда, но все же подчиненных общим закономерностям технологий.
И еще Инга с содрогание осознала, сколь велика опасность, грозящая Алексии.
Стремительный процесс, который она наблюдала, во многом превосходил достижения человеческой науки. Скорость, с которой воссоздавался объект, принцип добычи, разделения и использования химических элементов, технология энергообеспечения процесса, — все выходило за рамки знаний и возможностей научно-промышленных комплексов Содружества…
…Дальнейшие события повергли Ингу в окончательный шок.
Воссозданный в небе Алексии километровый диск поглотил небольшое количество плазмоидов оставшихся после его производства, затем, через открывшиеся в обшивке отверстия, внутрь были втянуты сегменты распавшихся спиралей, и новоявленной техногенный объект, начал самостоятельное движение, вновь поднимая миллионы тонн воды из образовавшейся во льдах полыньи.
В небесах появилась еще одна партия плазмоидов, а над поверхностью промерзшей земли сетка лазерных лучей уже чертила объемные формы новых моделей.
Сначала Инге показалось, что в работе исполинского устройства произошел сбой, — лазеры срезали выступающие из-подо льда отроги скал и на выровненной площадке появились трехмерные очертания фантастических зданий, образующих геометрию улиц… но заполнение этой модели материалом так и не завершилось, остановившись процентах на двадцати, словно внутри диска кто-то сменил программу.
Она даже не шевельнулась когда в сотне метров от нее падали подрезанные у основания, выветренные глыбы камня, а затем в гробовой тиши с отчетливым потрескиванием на берегу начали свой рост величественные здания чужеродной архитектуры, так и оставшиеся незавершенными, поднявшиеся всего на два-три метра…
Возможно, ее спасла полная неподвижность и машинальная мнемоническая защита.
Исполинский, созданный у нее на глазах километровый диск внезапно поднялся на высоту в пятьсот метров и медленно поплыл в сторону материка.
Инга, словно очнувшись от наваждения, бросилась к ангарам полярной станции, подле которых стояли два транспортных флайбота.
Иван, ты мне нужен, срочно! — Передала она мнемонический приказ, открывая люк одного из транспортных кораблей.
О произошедшем на ее глазах нужно было срочно сообщить Вадиму.
Инга больше не испытывала сомнений. Пусть он узнает, кто она на самом деле, пусть думает о ней что угодно — главное сейчас передать информацию!..
* * *Район Пятого резервного космодрома. Спустя пятнадцать минут после посадки «Стилетто»…
Рощину повезло: за неотложными делами он даже не успел снять боевого скафандра, пришлось отдавать срочные распоряжения сервомеханизмам, — четыре уцелевшие в бою «Стилетто» буксировали в подземные ангары, аварийно-спасательные капсулы транспортировали в медицинский модуль бункерной зоны, галакткапитан приказал срочно убрать с поверхности все, представляющее какую-либо ценность, и оказался прав в своем предчувствии.
Не шел у него из головы тот сегмент, что отделился от инопланетного корабля и на протяжении четверти часа совершал сложный маневр входа в атмосферу Алексии.
Вадим постоянно наблюдал за загадочным объектом, внутри которого при помощи имплантов различалась мощная энергетическая сигнатура, от работы автономного реактора термоядерного синтеза, но разобраться в истинном предназначении отделяемого модуля Рощин так и не сумел. На фоне основной сигнатуры не выделялось признаков работы иных подсистем, не сканировались отдельные механоформы, значит, версия высадки десанта вроде бы отпадала.
Он как раз наблюдал, как смыкаются мощные наклонные ворота подземного ангара, куда убрали поврежденный «Стилетто» Положенцева, когда объект, находящийся уже в границах атмосферы, вдруг резко изменил курс, снижаясь в направлении «РК-5».
Несколькими секундами позже сотни тысяч микроскопических плазменных сгустков, словно косой ливень хлестнули по площади Пятого Резервного.
