Время жить (трилогия) (СИ) - Тарнавская Мила

Кажется, Кэноэ так и не удалось скрыть изумление. Оонк снова весело расхохотался.

– Ах, даже так? Я догадываюсь. Суорд, вы что, тоже получили безопасность Меркуукху?! Вы не знали, что он – мой человек?

– Я знал это и именно поэтому поручил, – невозмутимо ответил Суорд. – В любом важном деле должно быть единоначалие.

– Нет, я положительно в восторге! – Оонк восхищенно хлопнул рукой по подлокотнику. – Суорд, вы опять поразили меня! Я не хочу терять такого сотрудника! Обещайте, что после моей победы вы, если останетесь живы, пойдете ко мне на службу!

– Хорошо, – со спокойной улыбкой отозвался Суорд. – Но только если вы пообещаете, что в случае моей победы пойдете ко мне на службу.

– Идет! – Оонк, смеясь, легко поднялся с места. – Теперь, кажется, между нами не осталось никаких недоговоренностей? Ну что же, я благодарен вам, Суорд, за приятный… очень приятный вечер. И вам, ваше высочество. Искренне желаю вам удачи. Увы, но я последним присоединился к вашей компании, но уйду первым. Государственные дела, знаете ли…

Еще раз поклонившись на прощание, Оонк исчез за дверью. Кэноэ бросился проверять, но тут же расслабленно опустился в свое кресло. В этом не было необходимости. Оонк ушел.

– Он – это опасность, – еле слышно произнес Кэноэ, глядя в глаза Суорду. – Он улыбается, шутит, даже говорит правильные вещи, но он – опасность. Для вас, для меня, для всех.

– Я знаю, – задумчиво кивнул Суорд. – Однако он – уже знакомая, а значит, понятная опасность. А, как я вам уже говорил, больше всего я не люблю неопределенности.

Глава 20. Свой – чужой

Чем отличается церемония представления перед двухдневной поездкой в другую провинцию от той, что проводится в начале длительного космического путешествия? Исключительно, размахом!

На обширной площадке перед широким парадным пандусом Императорской космической яхты "Звезда" выстроились безукоризненно правильными шеренгами несколько десятков человек. В лучах яркого весеннего солнца блестели металлические застежки, пряжки и ленточки. Расположившийся сбоку оркестр негромко исполнял "Славу". Все вместе это выглядело очень внушительно и, наверняка, весьма красиво.

Однако Кэноэ при виде этого красочного парада испытывал только волнение и тревогу. Кто они – эти люди, рядом с которыми ему придется прожить, наверное, не один месяц? Кто среди них враги, которым получено сорвать его миссию, а может быть, убить его самого или (от этой мысли его всего словно обдало холодом) – его Кээрт? Смогут ли друзья, которые тоже где-то там, среди застывших рядов, вовремя распознать и предотвратить опасность?

Словно ища поддержки (а почему, впрочем, словно? Все так и есть), Кэноэ коснулся руки идущей рядом Кээрт и почувствовал в ответ легкое нежное пожатие. Это помогло, спокойствие начало понемногу возвращаться к нему, а мысли потекли по иному направлению.

И, верно, зачем бояться, даже если его подстерегает неведомая опасность? Вместе с ним – его родная любимая Кээрт, на которую он всегда может положиться больше, чем на самого себя. Где-то поблизости катят к грузовому люку тележки с вещами Фруамс и камеристка Кээрт – веселая заботливая толстушка Доорин: оба они в случае опасности, не колеблясь, закроют их своими телами. По бокам неспешно вышагивают телохранители – обманчиво сонный Тень Гига и его напарник – здоровенный и неуклюжий на вид парень по прозвищу Малютка Гро – рядом с ними вообще можно не опасаться за свою жизнь. Наконец, и где-то здесь, и на Филлине, и во многих других местах существуют и действуют десятки и сотни людей, о большинстве которых он никогда не узнает, но все они, по приказу двух самых могущественных людей в Империи, будут явно и тайно помогать ему, хранить и оберегать его самого, его спутницу и его дело.

И подходя вплотную к рядам придворных, Кэноэ уже ощущал уверенность в своих силах и злой азарт. "Вы хотите помешать мне? – мысленно сказал он неведомым противникам. – Что же, постараемся сделать все возможное, чтобы у вас ничего не вышло!"

А дальше все было просто и привычно. Представление, поклон – более глубокий, чем обычно, поскольку сегодня он был не просто принцем первого ранга, а Императорским Подручным, кивок в ответ, а затем шаг или два в сторону, где перед ним появляется новое лицо.

– Трано не-Таутинг, первый секретарь вашего высочества.

Всё то же, всё те же. Строгое лицо старательного отличника, внимательные глаза (вот, так и забыл тогда сказать про очки), и, кажется, новая ленточка на мундире Управления двора.

– Поздравляю вас с повышением, Таутинг. Вы теперь включены в мою постоянную свиту?

– Спасибо, ваше высочество. Да, по возвращении из 38-й провинции мы с Наарит были зачислены в вашу личную канцелярию. Я теперь ее начальник, а Наарит – мой заместитель.

Что же, приятно видеть рядом знакомые лица. Вот и Наарит – фиалковые глаза сияют, темно-лиловые волосы, кажется, стали еще пышнее и гуще, грудь едва не разрывает зауженный в талии мундирчик с короткой юбочкой. На поясе – уже не просто электронный блокнот, а целый компьютерный планшет типа "Универсал". И на полных чувственных губах – легкая приветственная улыбка, на которую просто нельзя не ответить своей.

– Ксо ди-Хургаад, третий секретарь вашего высочества.

Невысокий серьезный парень, примерно, такого же возраста, как Таутинг и Наарит. Мундир Управления двора сидит на нем как влитой, но нет того отточенного совершенства жестов, которое вбивают в первую очередь во всех юных придворных. Движения, между тем, плавные, скупые, чувствуется, что своим телом он владеет в совершенстве. Непростая птица, надо будет потом обязательно узнать, откуда она сюда залетела…

– Гвиэнт ди-Никтиа, четвертый секретарь вашего высочества.

О-го-го, ну и красоточка! Кэноэ поймал себя на том, что разглядывает ее на целых две секунды дольше положенного. Впрочем, поглядеть было на что. Роскошные светлые волосы, слегка завивающиеся на концах и красиво прихваченные голубой ленточкой. Обрамленное этими волосами озорное личико с безукоризненными чертами и затягивающим взглядом искрящихся серо-зеленых глаз. Точеная фигурка и изумительные ножки, длина которых подчеркивается юбочкой, лишь чуть менее узкой и чуть более короткой, чем у Наарит, но почему-то очень соблазнительной.

– Я счастлива, что удостоена чести пребывать в вашей свите, ваше высочество. Готова с честью выполнить все свои обязанности.

Голос звонкий и чистый, с глубокими интонациями. Почему-то так и хочется сказать – страстный.

Кэноэ почувствовал смущение. Эта девушка неудержимо притягивала его. Затем он вспомнил, что четвертого секретаря еще называют ночным, и смутился еще больше.

Легкое прикосновение руки Кээрт позволило ему придти в себя. Конечно, эта красотка не появилась в его свите просто так! Кто-то пытается отвлечь его с помощью этой сексуальной куклы, так пусть же ничего у него не выйдет! Кэноэ почувствовал раздражение. Ответив Кээрт на прикосновение, он сухо кивнул Гвиэнт и сделал следующий шаг в сторону.

– Ркаамо ма-Уэрман, первый секретарь Блистательной Кээрт!

Это еще кто?! Кэноэ ощутил, что его раздражение вспыхивает с новой силой. Смазливый красавчик, напоминающий киноартиста из сериалов. Загорелое лицо, тело, словно взятое напрокат у статуи в Императорском парке. Все на месте, но все чуть-чуть слишком, а от этого выглядит нарочитым, ненастоящим. Но женщинам, говорят, это нравится… Кэноэ почувствовал, как напряглась рядом Кээрт, и легонько коснулся пальцами ее руки. Пусть тоже почувствует, что он рядом.

– Раэнке ма-Фистиэн, второй секретарь Блистательной Кээрт.

Почти полная противоположность яркой и чувственной Гвиэнт. Невысокая худенькая девушка, которая выглядит совсем юной – моложе остальных секретарей. Симпатичное треугольное личико, веснушки по бокам остренького носика, огромные испуганные глаза за тонкими стеклами очков в простой оправе. Темные волосы собраны в короткий аккуратный хвостик. Но при всем при этом не производит впечатления заморыша: фигурка вполне ничего и вообще смотрится очень женственной.