Другой мужчина (СИ) - Королева Яра

Хотя — о чём речь?

Насте — непременно стоит.

Глава 2

На каком основании Немирский ей не нравится?

Да на таком, что она не разрешала себя трогать!

Но ни в коем случае Настя не хотела бы, чтобы тот случай стал известен коллегам. Люди не такие добрые, как кажутся. И так наверняка расползутся слухи о том, как она заманивает в коварные сети директоров для упрочнения своего положения.

Ну, может, пока и не расползутся — но если Немирский продолжит в том же духе — пощады ей не ждать.

Чего он вообще к ней привязался?

Ладно, положим, он действительно знал Леонида. Пусть они дружили и муж показывал псевдостатуи. Пусть даже рассказывал о ней.

Но нельзя же влюбиться только на основании рассказов и картинок?

А как иначе?

Настя встала из-за стола и запустила программу уборки. Прошла в коридор, выдвинула большое зеркало.

Ничего особенного. Лёня говорил, что она очень красивая… Но тогда она и была красивая. Силовое поле, поддерживающее волосы пышными, она одевала прямо с утра. После смерти мужа Настя даже не доставала его. Стригла волосы сама — просто обрезала, даже не подравнивая, всё равно носила в пучке. Косметика — только иллюзия, наведённая мультяшкой, просто чтобы скрыть горе. А потом уже и по привычке. Эмульгатор Лёня подарил ей самый лучший и дорогой, и раньше Настя каждый день смешивала крема, подбирая самые эффективные и современные ингредиенты.

Давно она не включала этот эмульгатор. Зеркало безжалостно оттенило шелушение, сухость кожи, сероватый цвет и круги под глазами — на воздухе тоже она не бывала. Да и в последний раз настраивала воздушные фильтры… Незадолго до отлёта Леонида на злополучную игру. Да и ест она давно что ни попадя, что красоты не добавляет. Никто не питается кусочниками дома — сухомятка хороша для работы.

И одежда довершает картину. Нет, конечно этого зеркало не показало — Настя уже успела переодеться в одну из рубашек Леонида, которые носила вместо домашних халатов… Но представилось почему-то довольно живо: Коричневые, мешковатые брюки и свитера.

И на это Немирский запал?

Да ну, ерунда!

Какие цели он преследует? Что ему надо? Если бы просто ухаживал, тогда понятно, хочет втереться в доверие. Но такие наглые приставания, которые люто раздражали — он сам вряд ли ожидал, что ей понравится.

Если только нравится ему…

Конечно. Вот объяснение! Он ненормальный извращенец, которому нравится насильно целовать страшненькую, неухоженную, мрачную женщину. В несвежей одежде и белье.

Просто безумно стыдно.

Что Немирский теперь думает о Леониде? Что у того отвратительный вкус?

Потому, что как можно считать красивой такое?

Зеркало нещадно отражало неопрятную и некрасивую женщину.

Настя, это ты.

Как это ты раньше не видела?

На это невозможно смотреть без отвращения или жалости. Вот и объяснение, почему вдруг коллеги так любят и помогают.

Потому, что она жалкая. И вызывает жалость.

Вот это — то, что в зеркале — неприятно. Да, Немирский — просто невероятный нахал. И, разумеется, раздражает. Но как стыдно, что он прикасался к ней такой!

Настя схватила пульт от дома и прошла к шкафу. Полка за полкой выдвигались, вешалка за вешалкой… Пока она, наконец, не поняла, что вся — вся! — одежда в её доме может не вызвать отвращение лишь у законченного извращенца.

Женщина решительно набрала номер каталога одежды.

С утра Немирский собрал совещание. Несколько инженеров с разных отделов, в том числе — Настя.

Такой состав позволял подозревать, что вопрос будет рассматриваться конкретный, а не просто общие указания.

Деймос оглядел поле видеоконференции. Кажется, голограммы представляют всех нужных работников.

И Настю. А в ней как будто что-то поменялось? Волосы уложила? До этого он видел её только с пучком на затылке. Деймос не любил, когда Настя делала этот пучок.

Накрашена поярче, костюм хоть и неприглядный, но идёт ей больше, чем тот ужас, в котором его любимая женщина ходила эти дни. Она даже заставила его на минуту надеяться, что…

Но нет. Вселенская скорбь из глаз никуда не делась. Плечи по-прежнему сгорблены.

— Настенька, Ты хорошо выглядишь, — улыбнулся ей. Женщина сразу вскинула голову, закусила губку и пронзила его презрительным взглядом.

— Господин директор, давайте договоримся! — голос — натянутая стальная проволока. Холодный, звенящий, строгий. — Мы с вами на «ты» не переходили.

— Я перешёл, а ты — как знаешь, — мягко улыбнулся ей Деймос, и уже для всех сказал:

— Вам, наверное, известно, что в Рукаве Центавра открыт центр исследований. Год назад только открылся, сейчас там несколько лабораторий, и потихоньку строят новые. Интерес в том, что располагается центр на самом конце Рукава, вдали от тяжёлых звёзд, искажающих пространство. Поэтому можно сделать ставку на то, что будет расти и развиваться. А наш интерес в том, что связь у них только центральная, своя. Чтобы поговорить с близкими, записываются в очередь.

— Деймос, это не окупится, — инженер с отдела смет. — Мы уже думали над аналогичным объектом, мало клиентов, много затрат.

— Это каким? — сметчик, конечно, имеет в виду точку слёта немного в стороне от Млечного Пути, но для порядка спросить надо.

— Точка слёта вне плоскости эклиптики нашей галактики.

Разумеется.

— В точке слёта регулярно бывает несколько дежурных. В центре исследований сейчас уже сотня учёных по основной области и ещё столько же — других лабораторий. И это количество будет увеличиваться. А самое главное, можно непосредственно с ними заключить договор, и быть в курсе их исследований. Предлагаю рассмотреть любой тип тахионной связи.

Настя сощурила глаза. Сейчас скажет что-то критическое.

— Без разгона с помощью гравитации мы не сможем обеспечить достаточную скорость связи. Вашим учёным всё равно придётся ждать, сказать одну фразу и несколько минут сидеть перед экраном, пока фразу не услышат и не придёт ответ.

— Спасибо, что подарили мне этих учёных, — парировал Деймос, — но тяжёлых небесных тел там хватает. Например, полётный ориентир — планета-сирота Зольда. Можно разместить станцию на ней.

— Терраформирована? — Настя уже думает, как разместить станцию. Молодец, девочка, всегда предпочитала действовать.

— Нет. Там своя жизнь — амёбы, которые дышат серным газом. Малышка, там такие плотные облака, что полётная станция находится высоко на орбите.

— Странное обращение к начальнику отдела инноваций. Вы всё-таки решили меня снять? Лучше вывести нашу станцию на орбиту галактики. Как раз искажений сигналов меньше будет.

— Если вывести на орбиту планеты, будет меньше расчётов и денежных затрат.

— Не так уж!

— Как есть! Есть мнение, что такие проекты с трудом окупаются.

Сметчик хотел что-то сказать, но Настя успела первой:

— Если на планете есть серный газ, мы ещё и в обслуживании сэкономим! Наверняка есть утечка серной кислоты в космос. И исключён конфликт со связью космонавтов.

— Зачем всё усложнять, если можно пойти по простому пути?

Голограмма скакнула вверх-вниз — похоже, Настя встала:

— Послушайте, Немирский! Вы, конечно, высоко забрались, но, может, прислушаетесь к рациональным предложениям нас, недалёких?

Ого.

Вот это возмущение.

Деймос прикрыл рот рукой. Уж больно довольной получалась улыбка. Коллеги настороженно ждали развития событий. Настя так говорила с Леонидом, да. Он-то был твоим мужем, дорогая. Забылась, девочка.

Он может поставить её на место и заслужить ещё грамм репутации. А может утешить и заработать любовь коллег. Что ему надо?

Настя решила сама.

— Простите. Я что-то заговорилась. Привыкла, что подобные мероприятия ведёт мой муж. Я не должна была, извините.

Садится, и лицо её снова затеняет горе. Глаза тухнут, плечи идут вверх…

Нет, малышка, лучше злись. Не надо этой скорби.

Деймос мягко улыбнулся и сказал: