Пол Андерсон - По секрету всему свету
Флэндри не закончил фразу, поскольку на самом деле совет резидента мог бы звучать приблизительно так: «Я советую вам поступить так-то, а иначе я вызову корабли Вооруженных сил Империи…»
Но, к удивлению Флэндри, алтайский хан не проявил недовольства в связи с посягательством на его суверенитет. Вместо этого Олег Епгукай с любезностью тигра сказал:
— Если вы обеспокоены нашими внутренними трудностями, то оставьте это. Кочевничество с неизбежностью ведет к племенному общественному укладу, которому свойственны межплеменная вражда и войны. Я уже говорил о захвате планетарного лидерства кланом моего отца у Нуру-батора. Вот и против нас выступили мятежные гур-ханы. Ты еще услышишь в придворных кругах о противостоящем нам союзе, называемом Шаманат Тебтенгри. Но для алтайской истории в этом нет ничего нового. А если говорить откровенно, сейчас я обладаю самой твердой и устойчивой властью над большей частью планеты, чем любой ха-хан со времен Пророка. Пройдет еще немного времени, и я приведу к повиновению последний из мятежных кланов.
— С помощью импортного вооружения? — Брови Флэндри приподнялись не более чем на миллиметр. Рискованная фраза, из которой следовал вывод о его осведомленности о происходящих на планете военных приготовлениях. Но еще более подозрительным было бы проявить неосведомленность при их очевидности и отсутствии всякой конспирации. И действительно, его собеседник остался невозмутимым. Флэндри продолжил: — Империя с радостью готова прислать вам техническую миссию.
— В этом я ничуть не сомневаюсь, — сухо произнес Олег.
— Могу ли я со всем уважением задать один вопрос: с какой планеты вы получаете помощь?
— Вопрос дерзкий, и ты это прекрасно понимаешь. Я не обижусь, но воздержусь от ответа. — И тут же добавил доверительно: — Старые соглашения гарантируют бетельгейзианским торговцам монопольное право на некоторые статьи местного экспорта. Но наши новые партнеры принимают в оплату своих услуг товары по тем же статьям. Я не считаю себя связанным обязательствами, взятыми династией Нуру-батора, но в настоящий момент нежелательно, чтобы это стало известно бетель-гейзианам.
Это был прекрасный образчик лжи экспромтом, настолько прекрасный, что Олег, возможно, и вправду возомнит, что Флэндри ему поверил, С глуповатым видом самодовольного зазнайки — смотрите-ка, какой я умник — он произнес:
— Я понимаю, великий хан. Вы можете рассчитывать на благоразумие Терры.
— Очень надеюсь на это, — произнес Олег иронично. Мы обычно наказываем шпионов, сдирая с них кожу и оставляй живыми в таком состоянии несколько дней.
Флэндри судорожно глотнул. Он хотел сделать это преднамеренно, но получилось очень даже естественно.
— Должен напомнить вашему величеству, — сказал он, — о необходимости предостеречь от необдуманных действий ваших не слишком образованных и импульсивных горожан, так как Флоту Империи предписано содействовать возмещению ущерба, причиненного любому терранину где бы то ни было во Вселенной.
— Похвально, — заметил Олег. Судя по тону, которым это было сказано, он прекрасно знал, что упомянутое Флэндри правило в настоящее время остается только на бумаге. За исключением, может быть, случаев бомбардировки какой-нибудь непокорной планеты, неспособной ответить на удар.
Набравшись информации от бетельгейзианских торговцев, собственных своих посланников на Бетельгейзе и от этих самых, которые его вооружают — кто бы они ни были, — ха-хан стал понимать в галактической политике не хуже любого имперского аристократа.
Или мерсейского? От осознания этого у Флэндри по коже побежали мурашки. Похоже, ой вел себя как слепой котенок, принимая к исполнению свое новое задание. Только теперь он мало-помалу начал понимать, насколько оно оказалось ответственным и опасным.
— Весьма здравая политика, — продолжал Олег. — Но будем откровенны, орлук. Если ты, пусть даже случайно, пострадаешь в моих владениях и если твои хозяева неправильно оценят случившееся, что, впрочем, очень маловероятно, я буду вынужден обратиться за помощью к третьей стороне. Причем получу эту помощь без промедления.
«Мерсейя недалеко, — подумал Флэндри, — и нам известно, что она собрала мощные соединения космических сил на ближайшей от Алтая базе. И если я хочу хоть немного укрепить позиции Империи в этом регионе, мне следует сейчас прикинуться таким идиотом, каким я никогда не был прежде в своей славно прожитой, но беспутной жизни».
— Между Бетельгейзе и Империей имеются соглашения, ваше величество, — произнес он вслух с оттенком угрозы, — так что она не станет вмешиваться в споры Терры со своими колониями! — И тут же, как бы спохватившись и ужаснувшись, что наговорил лишнего, добавил: — Но, впрочем, для этого нет никаких оснований. Наша беседа, э-э, приняла нежелательный, э-э, оборот. К моему большому сожалению, ваше величество! Я всегда интересовался, э-э, необычными человеческими колониями и нашел как-то в архиве, э-э, упоминание о… — и так далее, и так далее.
Олег Ешукай усмехнулся.
4
Сутки на Алтае продолжались тридцать пять часов. Поселенцы привыкли к этому, а Флэндри умел подолгу не спать. Вторую половину дня он провел, осматривая Улан-Балай. Он задавал сопровождающим, дурацкие вопросы, уверенный, что все станет известно хану. Длинный день приучил алтайцев принимать пищу четыре-пять раз в сутки. Флэндри кормили в домах вельмож из клана Ешукая, и во время этих застолий он постарался представить себя этаким молодым имперским повесой, который сумел упросить свое начальство направить его сюда, чтобы немного поразвлечься. Посещение одного из домов развлечений для приезжих кочевников должно было усилить это впечатление. К тому же заведение и вправду оказалось забавным.
После захода солнца шумные улицы города залили потоки мерцающего света от электрических фонарей. Подсвеченная Башня Пророка нависла над городом, как окровавленное копье. В искусственном свете стена с двухкилометровой надписью казалась белой, а буквы — черными. Два километра предписаний по суровому и аскетическому образу жизни.
— Послушайте, — воскликнул Флэндри, — ведь мы еще не были там! Может быть, зайдем?
Старший проводник, седовласый воин с задубевшей от ветра и мороза кожей, несколько замешкался.
— Нам уже пора возвращаться во дворец, орлук, — сказал он, — скоро начнется банкет.
— Отлично, отлично! Хотя такое количество возлияний для меня, пожалуй, может оказаться чрезмерным… Ну так что, — Флэндри развязно ткнул пальцем в бок своего гида, — может быть, заглянем на минутку? Этот небоскреб просто невероятен, знаете ли.
— Нам нужно сначала очиститься…
— Это строжайше запрещено, — грубо вступил в разговор более молодой проводник, — ведь ты непосвященный, орлук, а во всей Вселенной нет более святого места.
— О, тогда конечно… Но могу я, по крайней мере, сфотографировать ее завтра?
— Да, — сказал молодой воин, — это не запрещено, но в таком случае мы не отвечаем за последствия, если простые правоверные увидят тебя с фотокамерой. Никто, кроме разве что Тебтенгри, не смотрит на Башню иначе, чем с благоговением…
— Теб… что?
— Мятежники и язычники далеко на севере. — Старший провожатый коснулся бровей и губ — знак против нечистой силы. — Чернокнижники и маги, торгующие с Людьми Льдов. О них нет
смысла даже разговаривать, их нужно просто истреблять. Но нам следует поторопиться, орлук. — Да, да, конечно.
Флэндри вскарабкался в туляк, открытую механическую повозку, украшенную фигурой дракона.
Пока его везли во дворец, он подводил неутешительные итоги тону, что успел узнать. Происходит нечто большее, чем местная война. Олег-хая не заинтересован, чтобы Терра узнала об этом. Агент Империи, который узнает хотя бы незначительную часть правды о происходящем, не вернется домой живым. Только прирожденный идиот может рассчитывать на обратное путешествие. Остается только надеяться, что Флэндри удалось убедить алтайцев, что он — именно такой идиот. Хоть это и нелегко, но он должен копнуть поглубже…
«Более того, дружище, даже если тебе удастся, подкрутив усы, ускакать отсюда в развевающемся плаще, чтобы вызвать военные корабли Империи, Олег тут же вызовет своих друзей. А это отнюдь не частный концерн, производящий и торгующий вооружениями, как он пытается представить дело мне: весь Алтай не производит достаточно товаров, чтобы расшириться за все, что я здесь увидел. Так что, если сто друзья окажутся здесь первыми, чтобы защитить свои военные инвестиции, будет драка. Причем у них, окопавшихся на поверхности планеты и занявших подступы к ней в космосе, окажется решающее преимущество. Наш флот ас погладит тебя по головке, если ты втянешь его в проигрышную кампанию, приятель».
