Александр Ранецкий - Мятеж воина
Эвинд очнулся неожиданно резко и не сразу смог сообразить, где находится: только что он заново пережил горячку боя с раанской эскадрильей, увел уцелевшие истребители в подпространство и услыхал просьбу-приказ странного чужака доложить о нем полковнику Сойн Мориану, начальнику стратегической разведки. Экран на стене включился вновь.
– Отлично, секунд-лейтенант, – Тон давешней блондинки был теперь начальственным, сугубо деловым. – Сканирование прошло успешно. Подождем подтверждения вашей идентификации с места приписки, и проверка будет окончена. Пока можете…
Она не закончила. Кто-то появился у нее за спиной – на маленьком экране Эвинд не смог сразу разглядеть его.
– Мой коммодор?.. – Торопливо поднявшись, Орна Сардкойн вытянулась.
– Вольно, – прозвучал отрывистый резкий голос, и высокий худой человек со значками субадмирала на мундире наклонился к экрану, опершись о края пульта перед ним обеими ладонями. – Стало быть, это и есть наш герой? В каком он там звании?.. Ах да, секунд-лейтенант.
Своими иссиня-зелеными, как кусочки придонного льда глазами коммодор Глесс Грамеан изучал застывшего посреди камеры Эвинда, словно тот был диковинной рыбой в аквариуме.
– Ну так, добро пожаловать на борт штаб-крейсера "Непобедимый", секунд-лейтенант. Надеюсь, вам понравится на моем корабле.
– Он чист, мой коммодор, – тихо сказала Орна, глядя на Эвинда из-за плеча своего начальника. – Его показания совпадают с показаниями остальных.
Глесс Грамеан резко обернулся:
– Если бы не совпадали, с ним давно уже разговаривал бы не я и не вы, премьер-лейтенант, а те, кто будет разбираться с тем предателем в раанских доспехах. – Он еще раз посмотрел на Эвинда – уничижительным, полным ядовитого презрения взглядом. – До получения ответа с вашей базы вы свободны, секунд-лейтенант. Можете идти в жилой отсек к своим подчиненным. Вашими истребителями займутся ремонтники; если вам понадобится что-то еще, запросите через корабельную сеть.
– Разрешите вопрос, мой коммодор?
– Обращайтесь.
– Как скоро мы будем в месте назначения?
Взгляд Глесса Грамеана стал еще более холодным.
– Я всегда знал, что у телларийцев серьезные проблемы с субординацией, но даже не думал, что они настолько серьезны. Вам никогда не говорили, секунд-лейтенант, что этот вопрос – последний, который следует задавать старшему по званию?
– Так точно, мой коммодор. Но Ки-Маар, тот пилот… он сказал, что у него срочные сведения. К тому же он ранен. Мы успеем передать его управлению разведки?
Глесс Грамеан свел светло-пепельные брови так, что они слились в одну гневно изломанную линию.
– Не лезьте не в свое дело, секунд-лейтенант! Ясно вам?! Я сам буду решать, что мне делать – с этим пленным, с этим крейсером, с вашей эскадрильей! И не вам спрашивать у меня отчета! Понятно? Кругом! Шагом марш!
– Слушаюсь, мой коммодор! – зло отчеканил Эвинд, вытянув руки по швам. Он развернулся кругом настолько четко, насколько позволял покатый пол, и стремительно вышел за дверь.
Отведенный эскадрилье два-восемь отсек был ярусом ниже – Эвинд легко нашел его, идя вдоль светящейся дорожки на полу. Дверь послушно отошла в сторону, когда секунд-лейтенант коснулся ее ладонью.
Отсек был хорошо освещенным и довольно просторным: четыре глубокие нишикойки со стереоэкранами, растущий из пола стол в окружении бесформенных грибков-табуреток, пищераздатчик, встроенный в стену терминал, а напротив куда же без него? – портрет Императора в гербовой черно-лазоревой раме. Складки ткани, сжатая в кулак сильная рука были прорисованы так тщательно, что казались осязаемыми, но лицо повелителя скрывала тень. Можно было встретиться с изображенным на портрете и узнать его только по ауре властности и силы, искусно отраженных талантливым художником.
Трое истребителей, очевидно, уже освоились в своем "новом доме". Все успели сбросить полетные доспехи; седоголовый коренастый Ал Дэрк колдовал у пищевого автомата, намереваясь выудить из него что-то экстраординарное, юный Эр-Ли, сереброкожий, как и все спаарти, с любопытством ждал результатов кулинарного эксперимента. Ллеаа вольготно раскинулась на койке. Ни солдатское белье, ни плащ из густых малиново-красных волос не скрывали ее великолепных форм, но присутствие троих мужчин ничуть не смущало пилотессу. Впрочем, однополую расу лейри, к которой она принадлежала, природа вообще забыла одарить смущением, да и затруднительно было бы обыкновенному мужчине попытаться поухаживать за красоткой, раза в полтора выше и плечистее.
Прислонившись к полуоткрытой двери, Эвинд с полсотой наблюдал эту идиллию.
– Шикарный у нас "карантин", парни, – насмешливо сказал он.
Трое пилотов вскинули головы, услышав голос вожака. Эр-Ли вскочил на ноги, готовый чуть ли не отдать честь, Ллеаа кивнула, Дэрк с улыбкой взмахнул рукой.
– Мой секунд-лейтенант! – приветствовал он Эвинда. – Мы тут собрались поужинать, присоединяйся.
Ллеаа устремила на командира пристальный взгляд своих овальных темно-вишневых глаз.
– Новости?.. – лаконично пропела она.
Эвинд отлепился наконец от двери и, подойдя к столу, уселся на вросший в пол табурет. Эр-Ли немного смущенно повел плечами.
– Мебель только готовая, – словно оправдываясь, сказал он. – Пока что команды об изменениях не проходят ни с голоса, ни с терминала – наши параметры почему-то еще не ввели в память корабля.
– И не введут, – оборвал секунд-лейтенант. – Мы все еще под подозрением. Спасибо, хоть катера согласились отремонтировать, но и к ним доступ нам запрещен.
– Похоже, нам так и не слетать к Зеленой Звезде… – Эр-Ли едва слышно вздохнул – он еще ни разу не бывал в системе Зианд, но наслушался бесчисленных рассказов об ее удовольствиях. Он чуть помолчал, затем проговорил вполголоса, будто успокаивая самого себя: – Ничего, в другой раз повезет.
Дэрк и Ллеаа молчали. Они уже сообразили, чго простым лишением развлечений их "приключения" не сончатся.
– Что, проверка еще не закончилась? – недоуменно переспросил Дэрк. – Ведь получить с Кризи подтверждение на коды наших идентификаторов – дело каких-то сотых "гала"!
– Да, если только это подтверждение запросить.
– Они что, не успели связаться с Кризи до того, как уйти в подпространство?!
– Нет, и даже не собирались! – Эвинд так сжал в кулаке пластиковый стакан, что ярко-красный сок брызнул из него в разные стороны, запятнав белую столешницу и пористый, как губка, пол, – Этот долбаный коммодор еще никому не докладывал о том, что принял нас на борт. И не доложит, пока не сочтет нужным.
И он в трех словах пересказал свою беседу с Глессом Грамеаном.
Все четверо переглянулись.
– Вот и началось, – Дэрк сморщил коричневое от космического загара лицо.
Эр-Ли неуверенно пожал серебристыми плечами:
– Это коммодор. Он лучше нас разбирается в обстановке… Право решать остается за ним.
– В Глубокий Космос его с этим правом! – огрызнулся старый пират.
Неторопливо поднявшись со своего места, Ллеаа подошла к пищераздатчику, вынула из него тарелки со стряпней Дэрка и поставила перед каждым из мужчин.
– У-у-страивайтесьу-у-добнее, парни, – со своим тягучим лейрианским акцентом вымолвила она. – Мы будем то-о-рчать здесь о-о-чень до-о-лго.
Эвинд тщетно пытался заснуть: стоило сомкнуть веки, и перевозбужденный сканированием мозг разражался смутными тревожными образами – из глубин сознания всплывал клубок спутанных темных воспоминаний.
Рааны как раса были известны давно. Еще в эпоху разобщенного космоса исследователи побывали на их родной планете и описали ящероподобных прямоходяших рептилий, живущих в подобии термитников в горячих серных болотах. Прошло совсем немного времени, и рааны не только вышли в космос, но и стали бичом всех прочих разумных рас.
В каждом мире, где появлялись незваные гости, они выказывали удивительную неспособность уживаться с любой другой расой. Сначала пришельцы вели себя довольно мирно, но трюмы их бесформенных кораблей извергали все новых и новых тварей, в поисках пищи они были подобны саранче; с ними еще пытались как-то договориться, но рааны, казалось, не понимали, чего от них хотят, и упрямо рвались на чужие территории. Споры перерастали в вооруженные стычки, агрессия влекла за собой агрессию: рааны захватывали сопротивлявшиеся планеты, а рассказы об участи плененных жителей вызывали отвращение, гнев и ужас. Настал день, когда мелкие конфликты и локальные столкновения в рамках отдельных миров превратились в тотальную космическую бойню.
Империя и Двенадцать Созвездий были главным противником раан, объединившим вокруг себя множество союзников. Когда они вступили в войну, мощь их оружия заставила раан нести тяжелые потери. Но с каждым годом боевое искусство рептилий все росло, в своих поражениях эти существа черпали силу, изучали обычаи и привычки своих врагов, чтобы впоследствии использовать их слабости и вновь перейти в наступление.
