Яна Ясинская - Выбор шатеры (СИ)
- Глэдис! Давай смотреть правде в глаза! В этом высокомерном сопляке нет ни капли императорской крови! - внезапно психует Бэр. – Мне уже надоело повторять тебе это из раза в раз! Его бабка, будь она неладна, сходила на сторону с камердинером мужа. Неужели ты не видишь, что это недоразумение точная копия своего деда?! Структура черепа, разрез глаз. О, Отар! Это же так элементарно! Не понимаю, почему вам не бросется это в глаза? - в голосе Бэра появляется откровенная брезгливость. - Он даже «эрг» выговаривает столь же провинциально, как его злополучный плодовитый дед. Я тебе точно говорю, Глэдис, если в День солнцестояния Атарксис рискнёт выйти на Плато Семи ветров и затребовать Жезл Власти, чтобы занять второй трон соправителя Дарийской империи… Ничем хорошим это ни для него, ни для империи не закончится. Помяни моё слово! Как только мальчишка коснётся Жезла, то сразу же превратиться в каменную статую, которая будет мало чем отличаться от остальных, стоящих на плато.
Глэдис не выдерживает. Встав с кресла, она начинает нервно прохаживаться по комнате. Старая дарийская пословица «В ногах правда есть» как раз про неё. Старуха уже давно подметила: когда ходишь, лучше соображаешь. Но только не в этот раз. Самое страшное, что Бэр не лжёт. Ему нет в этом никакого резона. И что делать с этой нелицеприятной правдой совершенно не понятно.
- Атарксису недавно исполнилось двадцать. Народ ждёт, что, как только он вернётся с Альтаира, то станет соправителем Дария. – старуха срывает. - Бэр, мы оба знаем, престолонаследие не терпит чехарды. Если у Дарийской империи не будет наследника, мы все обречены. Не станет Дэмониона - не станет и империи! Вспомни историю вселенной, Бэр! Из-за распрей, борьбы за престол рушились цивилизации! Мы станем слабыми, и тогда Альтаирская империя вкупе с Земным альянсом мигом подомнут нас под себя.
В комнате зависает напряжённая тишина.
- Мне тоже, знаешь ли, тоже не хочется умирать, Глэдис. Я ещё слишком молод для этого. Но я не знаю, что делать! В Атарксисе нет императорской крови. И это надо принять. Остаётся лишь надеяться на несбыточное чудо, что у Дэмониона всё же родится наследник…
-… мы оба знаем: это не реально.
- Тогда остаётся молить Отара, чтобы объявился тот, кто сможет удержать Жезл Власти и не превратиться при этом в каменный столб! Хуже всего, что время. До Дня Солнцестояния осталось всего – ничего… Если Атарксис не взойдёт на Плато – это будет приравнено к его отказу от престола, если взойдёт – к самоубийству!
Глэдис поднимает на Бэра выцветший от времени усталый взгляд.
- А что, если, Атарскис всё же возьмёт в руки Жезл? – задумчиво произносит она.
- Глэдис, будь реалисткой. В этом кристалле сокрыта такая мощь... Он генерирует силовое поле планеты! У мальчишки не будет даже шанса выжить…
- Если только мы не заменим кристалл на фальшивку.
Едва слышные слова Верховной ведуньи будто зависают в воздухе. Напряжённое молчание длится минуту, другую…
Глэдис впервые осмелилась произнести эту крамольную мысль вслух.
- Хотя бы на время церемонии. А потом мы вернём кристалл обратно.
- Что?!
От удивления к Дэусу Бэру резко возвращается аппетит. Не сводя глаз с Глэдис, нащупывает на подносе недоеденную куриную ножку.
– Глэдис, ты в своём уме?! Как ты собираешься подменить кристалл, когда к нему прикоснуться может только Дэмонион?! Его попросишь? – ехидно интересуется Верховный лекарь, запоздало замечая, что обсасывает уж обглоданную кость. – Вот уж император обрадуется! Особенно, если учесть, что он на дух не выносит этого заносчивого молокососа Атарксиса.
- Если надо будет, и его, - отрезает старуха. – Можешь раздобыть копию кристалла? Я знаю: у тебя хорошие связи на «чёрном» рынке, а там такими вещами балуются.
- Но почему сама его не наколдуешь?
- Нужна "чистая" фальшивка. Созданная без магии, иначе Жезл почувствует неладное и взбунтуется. А мне сюрпризы больше не нужны. И так огромный риск, что ничего не получится. Так можешь достать ювелирно сделанную стекляшку или нет?
Дэус Бэр, всё ещё отказываясь верить, что Верховная ведунья говорит серьёзно, пожимает плечами.
- Теоретически – могу.
- Сделай это практически, - Глэдис поднимает на ошарашенного лекаря свой белёсый взгляд. – Мне надо, чтобы через час фальшивый кристалл был у меня
- Но…
- Без «но» и лишних вопросов, Бэр. Какая тебе разница, как я возведу на престол Атарксиса? Сейчас нам самое главное потянуть время и спасти империю от междоусобных войн.
Дэус Бэр понимающе кивает, звонит в колокольчик, стоящий здесь же на подносе.
- Что ж, пусть будет по-твоему, Глэдис. Надеюсь, ты знаешь, что творишь. Но учти! Если что, я буду всё отрицать.
- Кто бы сомневался, - усмехается Верховная ведунья, бросая задумчивый взгляд в открытое окно, туда, где вдали виднеются яркие бурлящие огоньки Адейры.
3. Двуликая Адейра
Дарий. Адейра.
Кутаюсь потеплее в новенький плащ на меховой подкладке, сворачиваю за угол. У меня не так много времени, а посмотреть хочется всё! Бросаю взгляд на звёздное небо. Огненная звезда Сатаба – дневное светило Дария - уже почти зашел за горизонт. Вместо него на небосводе вольготно расположились блеклый Тус и лучезарная Наоки. Тонкая полоска белёсо-золотистого заката на глазах плавно переходит в ярко-малиновую, изумрудно-синюю, чёрную… Стоит поторопиться. Прибавляю шагу.
Тук. Тук. Тук.
Мне нравится, как бойко цокают по мостовой каблучки моих модных удобных туфелек. Как замечательно, что Дэус Бэр живёт практически в самом центре Адейры! Не надо никуда особо далеко идти, чтобы посмотреть всё самое интересное.
Моё сердце переполняет восторг, когда я оказываюсь на одной из центральных площадей. Никогда! Никогда раньше я не видели ничего более прекрасного и совершенного, чем ночная Адейра! Кажется, что ночь на столицу Дария спускается гораздо быстрее, чем на Раур, но, в тоже время, сверкающий миллиардами искусственных огней мегаполис не даёт темноте вступить в свои права. Светло почти как днём, отчего небо кажется не чёрным, а тёмно-сиреневым.
С любопытством оглядываюсь.
Величественные строения, хрустальные дворцы. Статуи, прославляющие победы империи. Широкие идеально гладкие дороги, по которым несутся на воздушных подушках причудливые машины. Я видела такие в Катаре, когда с инспекцией на рудники приезжали какие-нибудь высокопоставленные чиновники. Но так близко и в таком количестве ни разу!
Поднимаю голову и ахаю: высоченные современные башни, упираются шпилями в ночное небо. Сотни! Тысячи планолётов парят на огромной скорости между современными причудливыми зданиями, аккуратно приземляясь на круглый платформы-парковки, прикреплённые на крышах небоскрёбов. Раньше я видела всё это только по визору! Даже не верится, что стою в самом центре бурлящей Адейры!
Совсем неподалёку от современного центра раскинулся город Древних. С дворцами, особняками, парками, озёрами… Мэд рассказывала, что именно здесь предпочитает жить дарийская знать. В их родовых поместьях. Как Дэус Бэр. Без сутолоки современных кварталов, в относительной тишине.
Взгляд скользит за пределы города Древних в сторону вечно бушующего океана. Чувствую, как от волнения перехватывает дыханье. Там, где мощные волны с пеной разбиваются о скалы, на горе возвышается Аскорэор – замок Императора. Грандиозный! Пугающе прекрасный!
Вечный. Спокойный. Идеальный.
Не понимаю, что со мной происходит. Смотрю на Аскорэор и чувствую, как тоскливо сжимается сердце. Замок манит к себе, словно магнит. Странное, несколько пугающее ощущение: будто я однажды уже была там. И мне ещё предстоит туда вернуться.
Вот придёт же такое в голову!
В наглую рассматриваю спешащих мимо меня жителей столицы. Мэдлин оказалась права, когда говорили, что адэйрийцы знают толк в моде: ухоженные, одеты с иголочки. Не все, конечно, но по большей части. Впрочем, я выгляжу на их фоне ничуть не хуже. Если не сказать – лучше. Богаче и изысканнее. И это меня несказанно радует! Спасибо Руару!
Сама того не замечаю, как, бродя по Адейре, оказываюсь на тихой симпатичной улочке, состоящей преимущественно из ухоженных богатых особнячков. Останавливаюсь возле одного из них. Моё внимание привлекает детский смех.
Подхожу чуть ближе. Темнота скрывает меня, поэтому девочка, играющая в ярко-освещённом саду, не замечает случайную прохожую, стоящую неподалёку от неё за оградой.
Девочке лет двеннадцать - тринадцать. Внешне ещё даже не подросток. Такая счастливая, по-детски беззаботная. В красивом платьице. Она играет с дорогими куклами. Рассаживает их за игрушечный столик, на котором расставлены тарелки с настоящей едой. Аппетитными пирожными, конфетами. В Катаре о таких я не смела даже мечтать.
