Майкл Ривз - Ночи Корусканта-2: Улица теней
Задуматься было над чем.
Сведения, которые ему удалось сложить в единую картину, впечатляли. Отец Джакса работал на джедаев в качестве младшего счетовода и делопроизводителя, пока у его двухлетнего сына не обнаружили повышенный уровень мидихлориан. Представители Совета связались с Паваном-старшим и постарались убедить его, что маленький Джакс должен жить в Храме и стать падаваном.
Ринанн знал, что подобное предложение считалось почетным для всей семьи. Даже несмотря на то, что оно означало расставание с ребенком навсегда, мало кто из родителей отказывал джедаям, потому что их отпрыска ждала безопасность и почетная служба во имя высоких идеалов, о чем мечтают все родители.
Тем не менее Лорн и его жена Сиена не согласились. Хоть и не богачи, они ни в коей мере не считались бедняками, и мысль о расставании с единственным ребенком, даже в его лучших интересах, их ужаснула.
Сведения о том, что произошло дальше, были противоречивы. Лорн то ли ушел с работы, то ли его «ушли», а маленький Джакс то ли был удержан Орденом насильно, то ли остался по доброй воле – хотя в публичных записях нашлась жалоба родителей, обвинявших джедаев чуть ли не в похищении ребенка. У Ринанна сложилось впечатление, что в высоких эшелонах власти существовала тайная договоренность замять дело даже до того, как имя Лорна Павана связали с исчезнувшим неймодианским голокубом. В любом случае, жалоба ни к чему не привела. Сиена Паван вскоре ушла от мужа, а сам он покатился по наклонной, как в буквальном, так и в переносном смыслах, из-за чего со временем и оказался на неприветливых улицах корускантского дна. Здесь он встретил протокольного дроида И-5 – так и началось их своеобразное партнерство.
Вся эта информация содержалась в публичных отчетах – ну, или содержалась раньше, пока не состоялся пересмотр данных, связанных с джедаями. И даже после цензорских правок ее было относительно легко найти. Зато следующая страница саги о Лорне Паване была тщательно отредактирована. Параллельное подключение, расшифровка и обход бессчетных заслонов файловой защиты требовали много времени и терпения. Ринанн методично проводил восстановление и оптимизацию различных накопителей данных, подчас удаленных из хранилищ и оставивших лишь остаточные следы. В какие-то моменты, чтобы восстановить и построить наиболее подходящие графические вероятности информационных потоков, ему приходилось полагаться на алгоритмы анализа цепей. Это было непросто; по всему видать, что история, которую он и так старательно собирал по фрагментам, была тщательно подчищена по приказу некоего высокопоставленного лица. Ему приходилось весьма осторожно продвигаться, чтобы обойти множество растяжек и ловушек, которые поджидали незваного гостя за каждым виртуальным углом, а когда он наконец закончил поиски, история так и осталась в общем и целом фрагментарной.
Суть ее была проста: Лорну Павану с напарником-дроидом попал в руки голокуб, в котором содержалась информация о торговой блокаде планеты Набу, устроенной неймодианцами четырнадцать лет назад. У Ринанна так и не получилось установить точный смысл информации, но она явно была чрезвычайно компрометирующей для, как минимум, одного высокопоставленного правительственного функционера – если только для одного. В результате Паван – и дроид за компанию – оказались в списке смертников.
До этого момента его обстоятельная и утомительная реконструкция событий не слишком выходила за рамки тех сведений, что соизволил предоставить им И-5. Что Джакса интересовало сильнее всего, так это личность загадочного убийцы и его заказчика. Эти сведения были похоронены глубже всех прочих, и их эксгумация далась сложнее всего.
* * *
– В сущности, это ничто иное, как сплетня, – объяснял потом Ринанн Джаксу. – Имперское бюро безопасности беспощадно преследует любые домыслы на эту тему, приравнивая их к клевете и инсинуациям, и достаточно мельчайшего подозрения в незаконном интересе к ней, чтобы инквизиторы начали дознание. Мои вылазки сквозь их файловую защиту не всполошили сигнализацию, чего я намерен придерживаться и далее. Найденное мной – это самое большее, что можно раздобыть без чрезмерного риска. Не проси копать глубже, я не рискну заработать размягчение головного мозга ни ради тебя, ни ради кого-то другого.
Говорю только раз, и потом немедленно забываю. Делай с информацией что хочешь, но запомни: получил ты ее не от меня. Она, в лучшем случае, из вторых-третьих рук.
В фрагменте отчета полиции одного из секторов, составленного, насколько мне удалось установить, примерно восемнадцать лет назад во времена торговой блокады Набу, упоминается о смерти владельца ночного клуба, местного вымогателя, и нескольких его подручных от руки наемного убийцы-забрака. Тот, по всей видимости, охотился за человеком, скорее всего кореллианского или альдераанского происхождения, и за протокольным дроидом.
– И-5 и мой отец, – пробормотал Джакс.
– Практически без сомнений, – согласился Ринанн. – Они сбежали, но забрак бросился в погоню.
– Это совпадает с тем, что рассказал мне И-5. Личность убийцы – вот что он отказывается выдавать.
– Если мои подозрения соответствуют действительности, – сказал эломин, – у него есть на то веская причина.
Он помедлил.
– Да говори, – потребовал Джакс, чувствуя, что волосы на руках и спине приподнимаются от волнения.
Ринанн ответил:
– Забрак использовал в качестве оружия двухклинковый световой меч. Красного цвета.
Джакс вытаращился на него:
– Сит?
Во взгляде эломина читалось безразличие.
– Это ты мне скажи.
– Но… – Джакс почувствовал, как шарики заезжают за ролики. Согласно храмовым преданиям, мечи повелителей ситов всегда были красными и конструировались по древней секретной схеме. Так было с тех пор, как Дарт Бейн больше тысячи лет назад ввел Правило двух. Стоит добавить, что джедаи традиционно воздерживались от использования двухклинковых мечей. Конструкция и цвет оружия забрака со всей вероятностью указывали на то, что он был ситом.
Его отца убил сит. И дроид это знает.
Глава 20
Когда они с Джаксом вернулись в особняк «Полода», Ден первым делом обратил внимание на то, что И-5 по-прежнему был подрублен к Голосети. Подрубаться, втыкать, штыриться, торчать – каким бы словом органик ни взялся описать это состояние, оно означало единство механического разума с множеством иных искусственных интеллектов. Ден знал, что в таком режиме дроид мог обрабатывать данные мгновенно, не тратя время на перевод их на общегалактический и обратно в код. И ответы он получал на той же скорости, без пауз, в которые органики формулировали свои пару предложений, что по кибернетическим меркам равнялось часам ожидания.
Дроид не раз говорил, что попытка объяснить данный механизм взаимодействия органикам не принесет никакого толка. Даже те, что окружали его, будучи умнее и отзывчивее большинства собратьев, в лучшем случае лишь вежливо кивали и говорили, что им все ясно – тогда как на самом деле ничего не понимали, с их-то мышлением, безнадежно ограниченным самой природой протеиновых синаптических связей. Впрочем, он отдавал им должное за старание, особенно Дену, который, как и многие в его профессии, отличался не только острым языком, но и острым умом.
Джакс немедленно подошел к Ринанну, и они оба скрылись в прихожей. Несколько мгновений спустя джедай вернулся с мрачным выражением на лице. Он протопал через комнату к дроиду, стоявшему у стены.
– И-5, – сдавленным голосом сказал он. – Нам надо поговорить.
Что-то в его тоне вынудило Дена встрепенуться, и дроида тоже проняло. И-5 вытащил палец из разъема и повернулся к Джаксу.
Джедай оглянулся на Ларант и Дена:
– Не могли бы вы нас оставить?
Ларант кивнула и двинулась к выходу. По пути она прихватила Дена, удерживая того за плечо.
– Идем, – только и сказала она.
Ден мимолетно прикинул, стоит ли сопротивляться, но лишь мимолетно – тви’лека была гораздо сильнее его.
– Так нечестно, – слабо запротестовал он. – Нам тоже полагается присутствовать при обсуждении расследования.
– Речь пойдет не о расследовании, – сказала Ларант.
– Откуда нам знать?
– Ты же репортер, – заметила она. – Уж откуда-нибудь да знай.
* * *
И-5 сдержанно поинтересовался:
– Чем могу служить, Джакс?
Джедай подавил порыв схватить дроида и трясти его до потери пульса, поскольку знал, что ни к чему хорошему это не приведет.
– Убийца моего отца был ситом. Почему ты мне ничего не сказал?
– А какую пользу это принесло бы?
– А какой вред? Я, кроме всего прочего, еще и джедай. Я имею право знать такие вещи.
