Юрий Гулин - Герцог Клим
— Вам нечего бояться, господа, если вы, конечно, будете вести себя благоразумно.
Однако «господа» не вняли его увещеваниям. Зорий привел в действие магию, веревки сами упали с рук, а в самих руках оказались обнаженные шпаги. Поначалу это событие не вызвало у Отступника никакой реакции кроме легкого удивления. Он сделал пару шагов по направлению к ним и дважды театрально хлопнул в ладоши:
— Браво, магистр! Мои поздравления. Снять веревки и скрыть от охраны оружие, этот трюк вам удался.
Тут брови Отступника сдвинулись, отчего промеж них на коже образовалась складка.
— Еще и экипаж освободили, … или он сам освободился? Но ведь это означает…
Отступник замер прикрыв глаза, а когда он их раскрыл вновь, в них пылала ярость.
— Все-таки это была ловушка. Яхта была подставой, на которую мы купились! Теперь сюда летят корабли «Серой стражи». Для базы пиратов это означает скорый конец. Но не для меня! У меня еще есть шанс скрыться. Но сначала я расправлюсь с вами, господа!
Зорий, опережая действия Отступника, швырнул в него заклинание в виде огненного шара, но тот без труда отбил его.
— Ну, магистр, — в голосе Отступника прозвучали насмешливые нотки. — Если я и сделал вам нынче комплемент, то это вовсе не означает того, что вы можете безнаказанно бросаться в меня, чем не попадя. За это мне придется вас наказать.
В подтверждение своих слов Отступник стал метать в Зория огненные шары. Зорий отбил один, отбил и второй, но уже третий шар отбросил его к стенке. Магистр ударился о стену и повалился на пол без признаков жизни. Снегов с тревогой посмотрел на своего друга.
— Не беспокойтесь о нем, — произнес Отступник, медленно приближаясь к Снегову, — он пока жив. Его я убью чуть позже. А пока я проделаю эту процедуру с вами. Ничего лично против вас я не имею, но вы стоите на моем пути, а это меня раздражает.
Снегов не испытывал страха. Обруч на его голове уже слился с его сознанием, и он знал, что надо делать. Когда Отступник принялся метать в него огненные шары, Клим отбил их все с изящной небрежностью. Он с удовлетворением отметил, что в глазах противника впервые появилась растерянность. Но праздновать победу было еще рано. Отступник вскинул руку вверх и массивная, висящая прямо над головой Снегова люстра сорвалась с потолка пещеры и полетела прямо на него. Клим даже не стал отскакивать в сторону, он просто отмахнулся от люстры как от назойливого насекомого. Та, словно испугавшись, изменила направление и полетела прямо на Отступника. Тот едва успел отскочить в строну. Вот теперь он был напуган по-настоящему. Переведя взгляд с люстры на Снегова, он не проговорил — прошептал побелевшими губами:
— Но ведь это невозможно, если только… — К ужасу в его глазах присоединилось озарение. — Вы… — начал он, но закончить не успел.
Из Обруча вырвался пятицветный пучок лучей и ударил в грудь Отступника. Снегов видел, как он открывает в беззвучном крике рот. Видел, как он заживо сгорает в коконе охватившего его пятицветного пламени. Видел и не испытывал к нему ни капли сострадания. Может потому, что на его голове был Обруч? Вскоре кокон погас, и на пол упала маленькая кучка пепла — все, что осталось от несостоявшегося архимага. Снегов бросился к Зорию и склонился над телом друга. Зорий был жив и не выглядел умирающим. Его ресницы подергивались, похоже, он приходил в себя. Клима отвлек стук распахнутой двери. В зал ворвался поток свежего прохладного воздуха. Он добрался до кучки пепла и закружил прах Отступника по комнате. Но Клим смотрел не на это. Он смотрел на причину, по которой дверь оказалась распахнутой. Три здоровых молодца со шпагами в руках стояли на пороге зала и недоуменно озирались по сторонам. Наконец один из них глядя на Снегова, спросил:
— Где архимаг?
«Значит, он все-таки успел побыть архимагом пусть даже лишь в глазах этих мерзавцев», — подумал Клим, а вслух сказал:
— В прах рассыпался!
«Вот и говори магам правду», — подумал Клим, глядя на то, как пираты, осыпая его проклятиями, идут в атаку. Правой рукой он вытащил из ножен шпагу. Левая рука подхватила лежащую на полу шпагу Зория. Выставив оба клинка навстречу приближающимся противникам, Снегов спокойно ждал. Обруч на голове вел себя мирно, словно понимал, — а может действительно понимал? — что на этот раз Лорд-носитель в его помощи не нуждается.
Когда пираты приблизились, Клим организовал у них перед носом клинковую феерию, или как говорили его друзья по истбою «запустил веер Снегова». Оба клинка мелькали с такой скоростью, что в глазах противника их виделось не два, а как минимум пять. Пробить такую защиту даже тремя клинками было очень сложно, а отразить атаку практически невозможно. Правда, для того, чтобы «держать веер» помимо мастерства требовалась огромная выносливость и максимальная концентрация. В свои лучшие поединки Снегов мог «держать веер» не больше полутора минут. Но в этом бою ему хватило меньшего. Уже через тридцать секунд все противники Снегова имели на лице, теле и руках по нескольку довольно глубоких порезов. Потом почти одновременно из рук двоих пиратов вылетели шпаги, не сами конечно их выбил своими шпагами Снегов. Пока его сослуживцы подбирали свое оружие третий пират продолжил оказывать сопротивление вместо того чтобы попросту сдаться и тут же за это поплатился. Клим с секундным интервалом поразил его левое плечо и правую кисть. Пират выронил шпагу и отпрянул в сторону. Остальные двое, несмотря на то, что они уже подобрали свои шпаги, не торопились вновь лезть под «веер». А Снегов их не торопил. Он стоял, опустив руки вдоль туловища, наслаждаясь передышкой, клинки при этом касались пола. Но продолжения боя так и не последовало. В зал вбежали «серые стражники» и повязали «молодцов».
— А ловко это у тебя получилось со шпагами, — раздался сзади вполне здоровый голос Зория. — Как это называется?
— «Веер», — сказал Снегов, поворачиваясь к другу лицом.
— Почему «веер»? — удивился Зорий.
— Потому что при правильном исполнении клинки образуют впереди себя потоки воздуха которые создают эффект веера.
— Понятно, — с уважением в голосе произнес Зорий, — меня научишь?
— Да не вопрос! — рассмеялся Клим.
И вновь они стояли один напротив другого: капитан Намбо и Снегов.
— Милорд, вы опять спасли наши жизни, — произнес капитан.
— Но от наказания за перевоз контрабанды я вас спасти не могу, да и не хочу! Впрочем, тюрьма всяко лучше могилы, как вы считаете?
— Да, милорд.
— Прощайте капитан и постарайтесь больше не попадать в такие переделки. Ведь я уже не смогу прийти вам на помощь.
— Прощайте милорд. Я до конца своих дней буду считать себя вашим должником.
На следующий день в кабинете генерала Руката подводили итоги операции. Снегов точно не знал, как отреагируют участники совещания на его рассказ о поединке с Отступником и о его гибели. Но все присутствующие как-то: генерал Рукат, генерал «Белой стражи» Сневол и Зорий восприняли все услышанное как должное. В конце совещания генерал Рукат обращаясь к Снегову, спросил:
— Нет ли у милорда какой-либо просьбы, которую мы могли бы с радостью выполнить?
— Есть — доставите нас на Ледяной остров, — улыбнулся Клим.
Генералы переглянулись.
— Я так понимаю, вам надо попасть в Хрустальный замок принцессы Снежки? — уточнил Рукат.
Снегов неопределенно пожал плечами. Мораторий на разглашение тайны его личности ведь никто не отменял.
— Ну, хорошо держите свои тайны при себе, — улыбнулся генерал. — А по поводу Ледяного острова это к генералу Сневолу — его епархия его и доставка!
— Конечно, — подтвердил слова Руката Сневол, — пойдемте со мной и я постараюсь вам помочь!
Снегов и Зорий попрощались с «серым» генералом и вслед за Сневолом покинули его кабинет, а потом и цитадель «Серой стражи». Выйдя из здания, они уселись в генеральский возок, который «без руля и ветрил» помчал их по улицам Северга по направлению к площади Луча, где располагалось другое не менее уважаемое среди жителей города учреждение — вотчина генерала Сневола. Нынче было тепло, и город за бортами возка предстал перед глазами напарников во всем своем северном великолепии, подмигивая им блеском стекол своих ярких добротных домов.
Уже в своем кабинете генерал Сневол спросил у Снегова:
— Вас еще что-то держит в Северге?
— Да нет, — пожал плечами Клим, — забрать вещи из гостиницы и можно отправляться в путь.
— Добро. Сейчас обедаем, и вы отправляетесь в воздушный порт. О вещах можете не беспокоиться: к вашему приезду они будут уже на борту.
Дорога к Хрустальному замку (окончание).
С момента вылета прошло уже два часа. В кабине летательного аппарата помимо Снегова и Зория находился только пилот. Клим так и называл про себя то, на чем они летели: «летательный аппарат», поскольку никак не мог определиться — как ему «это» еще называть? Если десантное судно, на котором Снегов и Зорий возвращались в Северг после успешного завершения операции по уничтожению базы пиратов действительно было похоже на судно, как и летающая яхта принца Алия, то есть имело мачты и паруса, то «это» было похоже на огромную лягушку, в брюхе которой размешался грузовой отсек, а в голове кабина пилотов. Когда Снегов и Зорий занимали места в пассажирских креслах, которые были расположены сразу за креслом пилота, Клим не мог поверить, что «это» может взлететь. Однако ничего. Подпрыгнула и полетела себе ни высоко, ни низко, непонятно как, но полетела же! Так может назвать ее вертолетом? Но для этого у нее должно хоть что-то вертеться. Можно было конечно назвать «это» «летающей лягушкой», но что-то в этом названии смущало… «А нареку-ка я ее «лягушонкой», — решил Клим. — Простенько и со вкусом».
